Создатель. Жизнь и приключения Антона Носика, отца Рунета, трикстера, блогера и первопроходца, с опи - Визель Михаил
По словам Ивана, американизированный реэмигрант Лопатинский, столкнувшийся в «новой России» с особенностями бизнеса по-русски, был настроен решительно. И, приводя в порядок «актив» перед выводом на IPO, дал Засурскому полномочия просто уволить всю команду, которая «начала бузить», то есть грозить забастовкой. Но сам Ваня был не в восторге от идеи выгнать людей, с которыми он дружески общался и которые делали отличный продукт.
Я не хотел никого трогать – но акционеры давили, и я оказался между молотом и наковальней.
…Они [редакция «Ленты»] относились к «Рамблеру» как к какой-то какашке, в которой они оказались измазаны. «Да, я принадлежу тебе, но я не буду с тобой спать, можешь меня изнасиловать, если хочешь», – такой стиль. Короче говоря, они меня страшно бесили.
Юлия Миндер подчёркивает, что Лопатинского интересовал только бизнес: купить («Рамблер») подешевле, продать подороже. И ярость, с которой менеджмент «Ленты» отстаивал её уникальность, оказался для него полной неожиданностью.
Но американизированные инвесторы, к их чести, вняли аргументам, и острый конфликт удалось разрешить миром. Носик, Лопатинский, Засурский, Радзинский, Миндер – люди одного поколения и схожего бэкграунда (центровое столичное детство, эмиграция, возвращение) – сумели найти компромисс, и «дорогую редакцию» тогда удалось отстоять.
Засурский уверяет – благодаря ему, продюсеру и пиарщику с международными в тот момент амбициями.
Я к тому моменту был уже директором по маркетингу, я запустил «Rambler.Vision», это ещё до YouTube, запустил мобильный «Рамблер»… Я пишу свою полосу в «Независимой газете», я делал с Трампом «Мисс Вселенная – Россия» три года подряд. Я должен был стать главным редактором «Ленты» – но я не стал им. Меня попросил Антон, и мне самому не хотелось делать этого, потому что я люблю делать свои вещи. Я всё-таки журналист. Почему я должен своих коллег расстрелять и задушить, почему я должен всякими грязными делами заниматься? <…> Поэтому я поколебался и пошёл на конфликт с акционерами. В итоге мне стоило это того же бонуса. То есть никаких миллионов я не заработал.
Миндер восприняла патетический рассказ Ивана Засурского, когда я ей его показал, с большой долей иронии; того же мнения придерживаются и другие сотрудники «Ленты» и «Рамблера», с которыми я говорил. Но сам Носик, похоже, оценивал роль Ивана и их прогулок по Кузнецкому Мосту, в ходе которых, поведал мне Засурский, они по-джентльменски договорились «не трогать редакцию», несколько иначе. Как напомнил мне Засурский, «Антон нашёл способ потом сказать мне “спасибо”. Когда у него началась история с <SUP>, он меня позвал на работу».
Вопрос об отставке Носика с постов главного редактора «Lenta.Ru» и генерального директора ЗАО «Лента. Ру» пришлось утрясать в два захода, в феврале и в сентябре 2004 года.
Самое поразительное, что сама «Lenta.Ru» об этой перемене своих читателей оповестить не удосужилась. «И так всё ясно»: Носик к тому времени вовсю занимался двумя новыми новостными проектами одновременно, и ни у кого не дошли руки «прокукарекать» (любимое слово Галины Тимченко в бытность её мониторщиком), что солнце уже давным-давно взошло.
«Дембельским аккордом» Носика в «Ленте» стало одобрение её нового «резинового» дизайна, выпущенного Студией Лебедева 19 сентября 2004. «Благодарим редакцию “Lenta.Ru” за проявленную смелость, и лично главного редактора Антона Носика за реплику “А что! Мне нравится”», – гласит «подпись к музейному экспонату» на сайте Студии Лебедева. [235]
Меньше чем через десять лет после этого, в марте 2014 года, «Ленту» изнасиловали и обезглавили чуть менее фигурально. Увы – эти драматические события подтвердили конечную правоту зрящего в корень йогина (и при этом опытного корпоративного менеджера) Ивана Ивановича Засурского:
У них было ощущение, что это их кооператив. Они не понимали, насколько ценность «Ленты» – внутри бренда, внутри домена, внутри пассивной аудитории, которая уже привыкла к «Ленте». Им казалось, что это стоимость команды.
Так и вышло. Несмотря на полную смену команды, политики и стилистики, сайт «Lenta.Ru» продолжает оставаться одним из самых посещаемых в новостном Рунете. Но это – уже совсем другая история. Которую, если захочет, напишет кто-то другой.
А.Б.Носик и стартапы нулевых. Чаcть I
2000–2001
Рефрен воспоминаний об Антоне Носике в нулевые – «у него был миллион дел, он вел стопицот проектов». И действительно: обнаружив, что он не только может производить впечатляющие тексты и впечатление на собеседников и деловых партнёров, но и руководить людьми и налаживать производственные процессы, Носик ринулся в стартапы. Причём одновременно в несколько.
Рубеж тысячелетий – это момент наибольшего великолепия «доткомовского пузыря», краткий миг, когда не только перековавшимся идейным диссидентам вроде Павловского, но и весьма прочно стоящим на земле людям вроде инвестбанкира из физтеховцев Сергея Васильева казалось, что утверждение «информация – это нефть XXI века» – не просто эффектный слоган для гипнотизирования инвесторов, а нечто почти осязаемое. И для того, чтобы убрать это «почти», нужно только нанять правильного менеджера.
Носик, в считаные месяцы раскрутивший «Ленту» с нуля до многотысячной посещаемости, казался правильным менеджером. И на него посыпались предложения – от которых поймавший волну 33–34-летний Антон и не думал уклоняться.
Вспоминая в феврале 2011 года момент своего прихода в ЖЖ, то есть февраль 2001 года, он писал в «Снобе»:
Я совмещал в тот момент полдюжины разных руководящих должностей в нескольких проектах и холдингах: главредствовал в «Lenta.Ru», «Vesti.Ru» и «МеМоНете» (Интернет-холдинг Гусинского, включавший «НТВ. ру», «ИноПрессу» и ещё пять сайтов), гендиректорствовал в «Lenta.Ru», был приглашен вице-президентом по стратегии в «Рамблер», который всё ещё числился крупнейшим порталом Рунета, возглавлял Интернет-инкубатор «NetValue» [236] и издавал (в партнёрстве с Яндексом и Тёмой Лебедевым) отраслевое информагентство «Нетоскоп». Если учесть, что за 2,5 года до описываемых событий я не занимал ещё ни одной руководящей должности, а на жизнь зарабатывал писанием статей про Интернет в 14 изданиях за гонорары, то можно легко догадаться: менеджмент в те дни съедал мой мозг без остатка. [237]
Впрочем, первый «послеленточный» проект правильнее назвать «вместесленточным». Речь идёт о сайте vesti.ru, открывшемся 4 октября 1999 года, через три недели после запуска «Lenta.Ru».
Можно сказать, что носиковские «Вести» оказались второй частью распавшегося кентавра «Gazeta.Ru»: четыре лошадиные ноги ускакали далеко вперёд в «Ленте», а человеческий торс остался в «Вестях». Исторгнув из себя новостную ленту, «Вести» в привычном газетовском дизайне оказались таким же собранием интереснейших колонок блестящих авторов.
Но зачем вообще Носик, убедившись, что читатели алчут сухих коротких новостей, а не умных «рассужданцев», выторговал у Павловского при запуске остро актуальной «Ленты» возможность продолжать издание колумнистского типа? А то, что именно «выторговал», он сам признал Юлии Идлис в беседе для её «Сотворённых кумиров». И сам же объяснил:
Газету надо делать, потому что это приятная вещь и приятные люди в ней работают.
«Приятность» – странный аргумент; но типичный для Антона, который всегда стремился окружить себя «приятными людьми» и крайне неохотно с ними расставался, предпочитая приспосабливать их ко всё новым и новым проектам.
Но и на сей раз в чисто эмоциональном решении обнаружилась очень полезная «незапротоколированная функция»: «Vesti.Ru» стали настоящей отдушиной для оставшихся от «Gazeta.Ru» пишущих редакторов – своего рода «крючком», позволяющим удержаться на работе, неожиданно ставшей изматывающим новостным конвейером (то есть – «Lenta.Ru»).
