Работа для рыжих - Фирсанова Юлия Алексеевна (бесплатные версии книг txt) 📗
Старый дом дедушки Шеллая был еще крепок. Да что сделается стенам, если клали на совесть, не воруя камня или раствора, как частенько делают на прогрессивных стройках особо прогрессивные деятели. Такие умудряются даже при прокладке дорог натырить обязательных составляющих так, чтоб капитальный ремонт каждый год пришлось проводить, выделяя на него капитальные средства!
Дом деда в ближайшие лет двести разваливаться не собирался. Только пыльные стекла окон и облезшая краска на двери свидетельствовали о некоторой запущенности хозяйства. В ответ на настойчивый стук заскрежетал засов и показался длинный, опущенный книзу кончик носа, следом возникли подслеповато щурящиеся глаза высокого старика с забавными клоками седых волос. Волосы топорщились над ушами и задорным попугайским хохолком украшали макушку, придавая привратнику в затрепанном камзоле потешный и умилительный вид.
— Кор Валлий, светлого дня, мы к дедуле Шеллаю от кори Фегоры! Не знаешь, у кора Кариззия все еще можно лошадей оставить?
— Гар Справедливый! Кори Риалла! Вот уж не чаяли, не гадали! Как же кор Шеллай обрадуется! Мы же вас до конца лета и не ждали! Конечно-конечно, лошадок Кариззий приютит, вот ключ от ворот. В дом потом приходите, я боковую створку открою, чтобы круги не крутить, — закудахтал старый слуга, так искренне обрадованный визитом девушки, что слезы навернулись на глаза.
Собственной конюшни и заднего двора при двухэтажном доме архивариуса отродясь не водилось, зато, как нам протараторило информбюро в лице Риаллы, имелся столь же почтенного возраста, как и книжник, сосед. К его-то домику и прилагался небольшой мощеный дворик с конюшней. Вроде бы официально не платный, но соседи пользовались и не скупились на возмещение затрат владельцу, коль к ним являлись гости. А уж с Шеллаем у них и вовсе здорово получалось. Задняя дверь из дома архивариуса вела во двор к соседу, пара пожилых людей любила сиживать под старым деревом, попивая чаек и вспоминая прежние времена. У Шеллая был даже ключ от ворот, потому как Кариззий любил деньком неспешно прогуляться по городу, а Валлий с варикозными ногами, которому и продукты с рынка таскал соседский мальчонка, по-соседски пускал тех, кто нуждался в конюшне. Вот как нас сейчас!
Мы поставили лошадей в стойла, насыпали им зерна из собственной заначки (чтобы не обирать старика) и через приоткрытую усердным не по возрасту слугой скрипящую створку двери зашли в полутемный боковой коридорчик.
Пыли тут было столько, что любопытный Фаль, сунувшийся было в угол, моментально расчихался и, оставив разведку до лучших времен, обиженно нахохлился у меня в складках рукава, стряхивая с крылышек не эффектную пыльцу, а банальную паутину.
Не успели мы и шага по дому сделать, как забарабанили в уличную дверь. Старый слуга спохватился и, бормоча: «Мальчонка с рынка пришел!» — попытался уковылять в сторону звука.
— Я открою, — решительно пресек потуги и без того задыхающегося дедка Киз.
Дверь, как мы слышали, он отворил, покупку принял, расплатился, но пацана не отпустил. Дальше последовали короткие переговоры с носильщиком, выдача аванса на расходы и за усердие. Мальчишка отбыл с новым поручением о покупке мяса, крупы и еще каких-то несколько странных продуктов. Их я с понятиями местного колорита соотнести не успела, а как Киз исхитрился все прознать, ума не приложу. Не из младенческого же опыта позаимствовал? Зато теперь стало точно известно: обед и ужин у нас не просто будут, а будут выше всяких похвал.
Однако то, что полагается делить с друзьями и отдавать врагам, еще надлежит заработать. Дед Шеллай в родных пенатах отсутствовал ввиду ревностного отношения к работе. Успел уйти (да-да, дедушка ходил на работу пешком) в королевский замок. Так что нам для общения с членом ордена братства (ну да как ни назови, от перемены мест слагаемых сумма не меняется) Хранителей Изначального Договора оставалось только взять ноги в руки и последовать примеру пожилого человека.
Лошадей оставили в конюшне, дедушку Валлия на хозяйстве, а вещи в комнатах. Уж чего-чего, а пустующих комнат в доме было вдоволь, если не обращать внимания на их санитарное состояние, характеризующееся совокупностью слов «пыль плюс мебель под чехлами минус свет».
На выходе из той комнаты, где разместили мужчин, я подкараулила Киза.
— Ты на прогулку по городу для составления общего впечатления или с нами?
Тот удивился, нахмурился и вцепился в меня взглядом, ожидая объяснений.
— Договоренность наша включала путешествие до столицы, — напомнила я расклад. — Мы на месте, условия контракта исполнены. Потому и спрашиваю: желаешь ли участвовать дальше в нашем путешествии на прежних условиях?
— А ты полагаешь, я именно сейчас все брошу или повышу ставку? — нейтрально поинтересовался Киз.
— Искренне надеюсь, что не выйдешь из дела, и это мнение не только соблазненного деликатесами желудка. Но выбор за тобой. Что касается гонорара, если тебе мало, — я пожала плечами и поморщилась (ненавижу торговаться!), — назови сумму, на которую рассчитываешь, и закроем тему.
— Я продолжаю работать по старому контракту, — коротко бросил киллер и резко развернулся.
Такое впечатление, что обиделся. Гиз, стоявший у меня за плечом, задумчиво улыбнулся, нашел мою ладонь и бережно пожал. Я потерлась щекой о чуть шероховатую ткань его куртки и тоже улыбнулась.
На встречу с Шеллаем мы отправились все вместе, вот только горожане видели не отряд особого назначения из четырех человек и сильфа в придачу, а нарядную одинокую Риаллу, стремящуюся найти горячо любимого пожилого родственника. Руна дагаз окружала лишних людей. Не то чтобы я прямо-таки рассчитывала на неприятности, но светиться заранее, не уяснив расклада, не хотела.
Мы походя созерцали спокойную городскую жизнь: нахальных попрошаек, деловитых кумушек с корзинками покупок, верховых и прохожих, тройки патрульных, следящих за порядком, или, если честнее, лениво прогуливающихся по улицам, торговцев-лотошников, вернее, тележников, вроде того, который встретился нам по дороге к Ксарию. Мы даже скупили через посредничество Риаллы половину содержимого тележки со свежей сдобой. Миновать ее невозбранно не дал тихий жалобный скулеж Фаля, исполняющего арию без слов на тему: «Помру голодный во цвете лет, прощайте, други!» Пришлось остановиться и затариться. В конце концов, свою долю в золоте и серебре за участие в путешествии и помощь в дороге сильф не брал, так что угостить друга было по меньшей мере справедливо. И вообще, я тоже булочки люблю, и пирожки люблю, и сладости, короче, все вкусное!
Словом, ничего экзотического и ничего тревожного не случилось. Возможно, если бы господа артефактчики имели резиденцию в столице, обстановка была бы чуть более нервной из-за гуляющих среди специалистов слухов про ослабление артефактов и странности магии. Но… но… но здешние создатели чудес были слишком закрытой кастой, чтобы посвящать непосвященных в свои неурядицы, и единственным хвостиком недовольства, который я успела ухватить, стало ворчание одного пожилого господина на запирающий амулет, вышедший из строя до окончания гарантийного срока. Ему вторило согласное сетование собеседника: «Да, артефактчики совсем обленились, цену дерут прежнюю, а работать стали из рук вон скверно!»
Весь путь от дома архивариуса до резиденции последнего из хворых монархов не занял и четверти часа. Мы с детальными вопросами об архитектуре города к проводнице не лезли. Лишь в непосредственной близости от цели, при переходе через площадь, Гиз поинтересовался назначением одного из самых больших строений.
— Храм Гара Справедливого, — небрежным тоном спешащего экскурсовода ответила Риалла.
Ну еще бы, вот если бы Киз поинтересовался, ему бы постарались расписать историю от закладки первого булыжника до наших дней. А брат предмета воздыханий, во-первых, не сам предмет, во-вторых, совершенно очевидно, что занят и обворожению не подлежит. Так зачем на него силы, время и слова тратить?
