Хозяйка Серых земель. Люди и нелюди - Демина Карина (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
— Зачем вы…
— Рассказываю? — Владислав остановился. — Все эти люди действительно были людьми. Не знаю, гордились они тем или же нет, но… вы боитесь меня, Яслава, и ваш страх мне крайне неприятен.
— Я не хотела вас обидеть!
Не хватало еще обижать упыря, во власти которого ты пребываешь.
— Не сомневаюсь, что вы не властны над своими чувствами, однако я пытаюсь сказать, что принадлежность к роду человеческому еще не делает человеком.
— А что делает?
Владислав остановился перед портретом женщины удивительной красоты.
— Не знаю. Моя тетушка… Эржбета Надашди, урожденная Баторова… из-за нее я оказался в том… неудобном положении, в котором ныне пребываю.
Она была не просто красива… Яська смотрела на эту женщину, понимая, что сама-то не стоит и мизинчика на холеной ее ручке… воистину панна шляхетная, ежели не сказать — королевна… только вот глаза у нее мертвые.
Странно как.
У Владислава живые, а у нее мертвые… и платье это красное, поначалу показавшееся чудесным, ныне глядится отвратительно. Цвет такой… кровяной…
— А это — кузина моя…
Второй портрет.
Не дочь, но, скорее, сестрица младшая… но до чего похожа! И выражением лица, и позой… и рука писала одна, но… портрет Эржбеты Яську пугал, а второй… второй был хорош, и только.
— …пожелавшая стать законною владычицей что моего замка, что всех владений. Но благодаря вам я свободен. — Владислав коснулся губами Яськиной руки.
Холодные какие…
И сам он… пожалуй, больше не пугает… глупая Яська, упырю верит, хочет верить и верит, что не причинит он вреда…
— Идемте, милостивая сударыня…
— Не надо меня так называть.
— А как надо?
— Яська… я же сказала…
— Яслава. — Он был серьезен. — Я помню.
А купальни оказались хороши, хотя по первости Яська аж растерялась. Вот в банях ей бывать доводилось или еще в лохани мыться, но вот чтобы этак… лохани каменные, огроменные, плиточкою махонькой выложены, синенькой и зелененькой, а на дне и желтой, да хитро, узорами, будто бы рыбки плавают промеж водорослей. Серебряные же рыбы из стен выглядывают. Нажмешь на такую, и вода льется, горячая, ажно паром обдает.
Потолки куполами.
Свечи повсюду… у купален — скамьи, на скамьях — наряды разложены, один другого краше. Такие только королевнам и носить.
— Мне подумалось, что вам захочется сменить платье. Я подобрал то, что должно подойти вам по размеру, но… — Владислав несколько замялся. — Как я говорил, служанок не осталось. Тех, которые… если вы не испугаетесь иметь дело с водяницей, то позвоните в колокольчик.
Он указал на ленту, что свисала с самого потолка.
— Если же вдруг… если получится, что вы испугаетесь чего-то… или просто покажется, что что-то не так, то позовите меня.
— Как?
— По имени. Просто позовите. Я услышу.
И снял цепку с шеи, ту самую, с амулетом.
— Прошу. И любой из обитателей замка будет знать, что вы — моя гостья…
Гостья… Упырева гостья… и смех, и страх… но лучше уж Владислав, чем та, которая… о тени ее даже вспоминать не хотелось… и коли сумела с упырем управиться, значит, и вправду нечеловеческой силы колдовка, а Яслава ей поперек дороги стала…
О том думалось.
И еще о Настасье, которой не помочь… о свахе… об отчиме, продавшем их… теперь-то Яська была в том уверена… и о Владиславе тоже думалось, однако эти мысли Яська от себя гнала. Не хватало еще…
Мылась она долго, наслаждаясь горячей водой, которая и вправду пахла странно. И пускай себе, зато грязь отходила… и мыло Владислав оставил духмяное, такое, которого и у Настасьи не было.
Стоило подумать о сестре, как слезы накатили.
И Яська руку закусила, приказывая себе не плакать… и успокоилась. Почти. Вылезла из воды, волосы вытерла, расчесала кое-как… водяницу в помощь? Обойдется… Конечно, платья такие, что Яська знать не знает, как к этакой красоте подойти, но… рубаху вот нижнюю надела, из тонюсенького сукна. И в платье влезла, темно-зеленое, бархатное, жемчугом расшитое… шнуровку вот затянуть не смогла, но решила, что и так сойдет. Чулки. Башмачки сафьяновые, с золочеными носами…
И неудобно от этакой красоты, и сама Яська себя самозванкою ощущает…
Владислав ждал за дверью, и отчего-то сие обстоятельство Яську нисколько не удивило.
— Вы выглядите чудесно, Яслава…
— А дальше что было? — Вся эта история Евдокии представлялась удивительной. Невозможной ли? Возможной… Стоит ли говорить о невозможном той, у кого супруг волкодлак?
— Ничего. Ужин он устроил… оказалось, что в замке еда имеется и человеческая… то есть имелась прежде, а так ели, что сохранилось… кашу на воде… Он и сказал, как угодил в полон. Тетушка его в гости зазвала. Он ее опасался, но и верил… некогда она его в упыря и обратила, как я поняла, но про то Владислав говорить отказался. А я… сама понимаешь… — Яська передернула плечами. — Жутко мне было со всего этого… как-то не до расспросов.
Евдокия кивнула. Она попыталась представить себя на Яськином месте, но, к счастью, воображение подвело.
— Он предлагал остаться… гостьей… и вновь поклялся, что не тронет, что… что крови ему надобно не так уж и много и убивает он редко… только мне и того хватило… криком кричать хотелось, выбраться. Не важно как, лишь бы выбраться… я идти готова была до самой до границы. Владислав и понял.
Яська вновь вздохнула, глаза потерла, сухие, но все одно виделись Евдокии в этих глазах слезы непролитые.
— Владислав сказал, что если будет на то моя воля, то он меня проводит к людям. Из Серых земель ему ходу нет… Сказал, что эти люди… что у него с ними договор заключен. И меня не тронут. Помогут… а мне было все равно куда, лишь бы…
Яська все же всхлипнула.
— Проводил… не просто проводил, на руках нес. Мол, негоже милостивой сударыне ножки пачкать… башмачки… подарил мне и башмачки эти растреклятые, и платье… и еще дал целую шкатулку со всяким… у меня такого в жизни не было.
Она потрясла головой.
— И радоваться бы дуре, да…
— Не получалось? — тихо спросила Евдокия.
Драгоценности? У нее вон в Познаньске множество драгоценностей осталось, в том числе и фамильных, княжеских, да только радости с них мало.
— Я… я смотрела и… и Настасью вспоминала… ей бы понравилось… она была бы… не знаю, на своем месте, что ли? — Яська дернула себя за рыжую прядь. — И не стала бы… ну, я думаю, что не испугалась бы, что он… упырь.
— А ты?
— Я не боюсь. Уже не боюсь, насмотрелась тут… упырь, а… он человечней многих. Не знаю, может, со мной только, но… я ж не знала, что он тут будет, Яшка… и он не знал… оба удивились. Он меня сразу… признал сразу… а я его… помню другим, а он вот. — Яська встала. — Он не рассказывал, что с ним приключилось, только… отправлял меня прочь, особенно когда Владислав ходить повадился. Сперва-то просто в гости… цветы принес… болотные лилии… и сказал, что рад, что я не ушла… а я думала уйти, только как они тут без меня?
— Ты его любишь?
— Брата? — Яська отвернулась, наклонилась, и рыжие волосы упали завесой.
— Владислава.
— Не знаю. Я… я думала, что нет, но… он как-то исчез. Недели на две, я… я вся извелась, боялась, что снова его… что она… она меня ненавидит. Я ведь поломала все планы, а убить не может… местные твари меня не трогают. Она же сама не любит руки марать. А может, тоже не смеет… люди вот братовы — другое… и когда его не станет…
Яська прислушалась к чему-то.
— Скоро его не станет. Нам бы к этому времени убраться… сегодня убраться… только… — Яська по-прежнему избегала смотреть на Евдокию. — Ты… уверена?
— В чем?
— Что хочешь найти своего мужа?
— Конечно.
— Нет, не так… ты найдешь, если она… позволит… или Владислав поможет… если попросить, то поможет, но… мне стыдно, понимаешь?
Евдокия кивнула.
— Он… он приходил, а я прогнала… он снова приходил, и я опять… он ведь упырь, а я человек… я так себе говорила, что человек. Дура была… а он отступился… я поехала домой, знаешь, хотела на сестренку посмотреть, убедиться, что с нею все ладно… и забрать… здесь не самое лучшее место, но притерпеться можно… или вот деньги у нас были, хватило б, чтоб в городе обустроиться. А она… она замуж вышла.
