Торнсайдские хроники - Куно Ольга (бесплатные полные книги TXT) 📗

— Мой человек довезет вас до дома, — сказал мне затем один из мужчин. — Не беспокойтесь: мы умеем заметать следы.

— Знаю, — кивнула я.

— И то правда, — усмехнулся он. — Надо будет освежить в памяти статью, а то я уж начал подзабывать нашу тогдашнюю беседу.

— Сколько я вам должна?

— Ну что вы! Нисколько. Все сделано на исключительно добровольных началах, из личного уважения к вам. К тому же мне и самому давненько хотелось снести к чертовой матери эту деревянную штуку. Им понадобится время на то, чтобы ее заменить, — удовлетворенно отметил он.

— Спасибо.

Я крепко пожала ему руку, и он ответил не менее душевным рукопожатием.

— Если что — обращайтесь.

Подмигнув мне на прощанье, он сделал знак одному из своих людей, и они вдвоем почти мгновенно растворились в ночной темноте. Третий запрыгнул на козлы, я забралась обратно в фургон. Повозка потихоньку запрыгала по камням, которыми была вымощена улица. Я устроилась внутри, положив голову Кентона себе на колени, и снова поднесла ему флягу. На этот раз он взял ее сам, хотя затекшая рука слушалась его с трудом.

— Спасибо, — едва слышно сказал он, возвращая мне флягу. — Кто эти люди?

— Те самые, которые ноги раздвигают в темном переулке, — ехидно ответила я.

— У тебя настолько прочные связи в преступном мире?

— А тебя в этом что-то не устраивает? Не привередничай, ты теперь, знаешь ли, и сам — часть преступного мира. Да и я, кажется, тоже.

Я не стала уточнять, что подобными связями в преступном мире воспользовалась в первый раз в жизни. Будем надеяться, что и в последний. Хотя… с ними оказалось значительно приятнее иметь дело, чем со многими знакомыми мне владельцами легальных бизнесов. Не говоря уж о еще одном моем интервьюируемом.

Кентон прикрыл глаза и ничего больше не говорил, возможно, задремал. Я аккуратно провела рукой по его волосам и дальше ехала в молчании. Вскоре повозка остановилась, и наш возница откинул полог фургона.

— Все тихо, можете выходить, — сказал он мне.

Кентон открыл глаза и приподнялся на локте.

— Подожди, я сейчас.

Я выскочила наружу и огляделась. Как я и просила, мы подъехали к дому со стороны черного хода. Повозки в пределах городской черты не редкость, в позднее время — тоже. Некоторые торговцы, к примеру, развозят по вечерам не распроданные за день продукты, пристраивая их по дешевке заинтересованным клиентам. Так что сам факт появления возле моего дома крытой повозки не мог навлечь на меня подозрений, да и в любом случае найти сейчас, практически ночью, другое укрытие, достаточно надежное, было бы непросто. Но оставалось одно настораживающее обстоятельство, и это обстоятельство звалось Лукрецией.

— Вас что-то смущает? — предупредительно спросил наш сопровождающий-возница.

— Одна моя соседка, — кивнула я. — Очень любит следить за моим домом. В основном за главным входом, конечно, но с нее станется заглянуть и сюда.

— Соседку нейтрализуем, — невозмутимо пообещал сопровождающий.

Я кашлянула, подавившись слюной.

— В каком смысле — нейтрализуем?

— В хорошем, — улыбнулся он, заставляя меня занервничать еще сильнее. — Что за соседка? Старая дева, с утра до вечера перемывающая всем косточки, а ночью страдающая бессонницей от перевозбуждения?

— Откуда вы знаете? — изумилась я. — Вы что, с ней знакомы?

— Нет, — с вселенской грустью в голосе сказал бандит. — Просто у меня самого такая же… Не беспокойтесь, сейчас все устрою. Только одна просьба. Вы не могли бы дать мне автограф? Для мамы.

Последнее слово он произнес с особой нежностью.

— Ну разумеется.

Привычно подписав тот же номер недельника, который в свое время протянул мне Томми Костолом, я вернула его сопровождающему.

— Теперь дождитесь, пока я начну с ней говорить, и тогда идите в дом, — проинструктировал меня он.

— Спасибо.

Он пошел вдоль стены дома соседки, завернул за угол и громко постучал в дверь. Сперва ответа не было, но после повторного стука из-за двери раздался настороженный голос:

— Кто там так поздно?

Я откинула полог и заглянула в фургон.

— Сможешь выйти? — прошептала я Кентону.

— Постараюсь, — шепнул он в ответ.

К его мышцам, похоже, постепенно возвращалась способность функционировать более или менее нормально; во всяком случае, он кое-как выбрался из фургона и с моей помощью добрался до двери. А между тем до нас доносились голоса со стороны соседнего дома.

— Многоуважаемая госпожа, — проникновенно говорил наш недавний сопровождающий. — Я хочу обратиться к вам с покорнейшей просьбой.

— С какой такой просьбой? — ворчливо спросила Лукреция. — Милостыню не подаю!

— Ну что вы, госпожа! — с упреком в голосе произнес мужчина. — При чем тут милостыня?

— А в чем тогда дело?

— Не соблаговолите ли вы пустить к себе на постой немолодого, но страстного мужчину в самом расцвете сил?

Ответом ему было напряженное молчание за дверью.

— Вот безумец! — прошептала я, тихонько открывая дверь черного хода. — Если оттуда сейчас высунется пара загребущих ручек и Лукреция с криком: «Мужчинка, ничейненький!» — затащит его внутрь, я его спасать не пойду!

К счастью для моего сегодняшнего сообщника, в ответ на очередное проникновенное: «Мадам, ну что же вы молчите?» — из дома Лукреции послышалось визгливое: «Убирайтесь или я позову стражу!»

— Ну и слава богу! — тихонько заключил мужчина в черном и возвратился на козлы как раз тогда, когда я заперла свою дверь с внутренней стороны.

Глава 10

ДОМ И БЫТ

Оказавшись дома и усадив Кентона на кушетку, я первым делом поспешила проверить, что обе двери заперты, а окна как следует занавешены. Это, конечно, была перестраховка: я ко всему подготовилась заранее.

— Абигайль, ты хоть понимаешь, какие неприятности на себе навлекла? — обреченно спросил из своего угла Кентон.

Кто бы говорил!

— Лучше бы ты понимал, какие неприятности навлек на себя, когда надумал пачкать Майлзу сапоги, — отозвалась я, ставя перед ним блюдо с двумя кусками холодного пирога.

— Это было мое дело, — горячо сказал он, особо выделяя слово «мое».

— А я обожаю совать свой нос в чужие дела, — беззаботно пожала плечами я, нажимая тем временем на нужные рычаги над очагом. — Издержки профессии. За это нас, газетчиков, так и не любят.

Он озабоченно покачал головой, видимо сокрушаясь моей беспечности.

— Я должен как можно скорее отсюда уйти.

Глядя, как Кентон с трудом поднимается на ноги и хватается при этом рукой за спинку кушетки, я лихорадочно соображала, как бы поделикатнее объяснить ему, что пока он хоть слегка не оклемается, это очень плохая идея.

— Я вовсе не собираюсь так просто тебя отпускать, — заявила я. — Ты, между прочим, обязан на мне жениться.

— Я обязан — что?!

Кентон как подкошенный рухнул обратно на кушетку.

— Жениться, — довольно осклабилась я. — Да ты кушай, кушай. А как ты думал? Мы с тобой в поздний час сидим в моем доме наедине. Это меня, между прочим, компрометирует.

— Хочешь сказать, что именно для этого приволокла меня сюда? — осведомился он, видимо немного успокоившись и потому принимаясь наконец за пирог.

— А как же? — подтвердила я. — Хочу, знаешь ли, стать дворянкой.

— И это все? — разочарованно протянул он. — А я-то думал, ты хочешь за меня замуж, потому что я такой умный и красивый.

— Не волнуйся, сейчас ты похож на пугало твоего любимого цвета — красно-зелено-синего, — мило улыбнулась я. — Ни одна девушка не позарится.

Я пощупала ладонью большой сосуд с нагревающейся над очагом водой.

— Сюда могут нагрянуть в любую минуту, — серьезно сказал он. — И тогда крупные неприятности будут не только у меня, но и у тебя.

— Не думаю, что они так быстро сюда нагрянут, — возразила я. — Во-первых, вполне вероятно, что тебя не хватятся до утра. Во-вторых, не станут так с ходу разыскивать, с докладом Рейвену наверняка только утром отправятся. А в-третьих, у любого газетчика предусмотрен тайник, на случай если придется прятать ценные документы.