Торнсайдские хроники - Куно Ольга (бесплатные полные книги TXT) 📗
Я резко остановилась, как вкопанная. Шедший следом мужчина не успел вовремя сориентироваться, налетел на меня и с руганью пошел своей дорогой. Я почти не обратила на него внимания. Значит вот как, господин граф? «Хочу, чтобы ты пришла ко мне сама», «По-видимому, придется тебя к этому подтолкнуть», «Мы не стесняемся в выборе средств»?
Что ж, одно я теперь знала точно: в замок за милостью я не пойду. Позорный столб? Значит, будет позорный столб. В конце-то концов, это каких-то несчастных три часа. Сожму зубы и перетерплю.
Однако на следующий день от осознания правильности принятого решения было не легче. Всю ночь я почти не сомкнула глаз, а в восемь утра прибыла на площадь. Высокий, полноватый стражник с длинными усами действовал с усталым равнодушием человека, в течение долгих лет день изо дня выполняющего одну и ту же работу. Он извлек из мешка кусок веревки нужной длины, обвязал вокруг моего левого запястья и привязал другим концом к столбу. Табличка с надписью: «За воровство» была установлена заранее.
Возможно, я напрасно принимала это наказание столь близко к сердцу. Навряд ли хоть кто-то из знавших меня людей принял бы обвинение за чистую монету. Все были в курсе того, что я газетчица, и с легкостью бы сообразили, что наказание связано сугубо с моей профессиональной деятельностью. К тому же наказания без вины так участились за последний месяц, что к оказывавшимся у позорного столба людям испытывали скорее сочувствие, нежели враждебность и презрение. Однако на тот момент все это даже не приходило мне в голову. Я сидела на мостовой, сжав зубы, стараясь, сколь ни сложно это было, не встречаться взглядом ни с кем, включая знакомых мне людей, периодически появлявшихся на площади. Впрочем, эти и сами торопились отвести глаза и как можно быстрее проскочить мимо, делая вид, будто они меня не замечают.
Вот только вскоре на площади появился человек, который притвориться не пожелал.
При виде его я чуть было не схватилась руками за голову. Вот уж кого я хотела сейчас повстречать в последнюю очередь. И без того раскрасневшееся лицо стало, кажется, еще краснее. Надеюсь, у него хотя бы хватит ума и интеллигентности пройти мимо, глядя в сторону, как до сих пор делали все остальные? Но нет, похоже, на интеллигентность я рассчитывала напрасно. Кентон направился напрямую ко мне.
— Сидишь? — спросил он, подойдя поближе.
Я заскрипела зубами. Прекрасный вопрос, главное, высокоинтеллектуальный. Если теперь он станет распространяться о том, что я доигралась, сама виновата, нечего было интервьюировать кого ни попадя и тому подобное, я не сдержусь и устрою для собравшихся на площади зевак еще большую потеху.
— Почему бы тебе не пойти своей дорогой? — зло сказала я. — У тебя наверняка есть неотложные дела.
— Как ни странно, нет, — развел руками он. — У меня была назначена на сегодняшнее утро встреча с асессором здесь неподалеку, но ее пришлось перенести на полдень. Так что в ближайшие несколько часов мне совершенно нечего делать.
— Ты хочешь, чтобы я тебе посочувствовала? — язвительно спросила я.
— Нет, хочу, чтобы ты мне посодействовала. Как насчет того, чтобы сыграть в карты?
— В карты?! — Я глядела на него, хлопая глазами и пытаясь понять, кто из нас сошел с ума — он или я.
— Ну да, — невозмутимо ответил Кентон, извлекая колоду из внутреннего кармана куртки. — Надо же как-то скоротать время.
— Ты соображаешь, что говоришь? Разве непонятно, что я сейчас не совсем в той ситуации, чтобы играть в карты?
— А что, разве у тебя есть какие-нибудь другие дела? — осведомился он.
Я прикусила губу. А ведь действительно. Что мне еще остается делать? Сидеть тут предстоит еще часа два с половиной. Жалеть себя и все это время прятать глаза от прохожих? Я решительно развернулась к Кентону.
— Ладно, давай, — милостиво согласилась я.
— Вот и отлично. Сейчас я тебя обыграю, — самодовольно заявил он, усаживаясь возле меня на мостовую.
— Подожди-ка, а у тебя карты, часом, не крапленые? — подозрительно нахмурилась я.
— А есть альтернатива? — отозвался Алисдейр. — Или ты прячешь в корсете запасную колоду? Так пожалуйста, если надо, я даже могу помочь достать.
— Вот уж чего тебе никогда не светит, так это узнать, что я прячу в корсете.
— А я и не стремлюсь. Ну что, играем?
— Конечно. Во что?
— В «верю — не верю».
— Так вдвоем же неинтересно!
— Ничего, спорим, я все равно тебя обыграю?
— Это еще с какой стати? Давай, раздавай! Только учти, у меня с собой всего несколько монеток. Как-то не рассчитывала, что могут понадобиться деньги.
— Ничего, ты играй пока на то, что есть, а дальше разберемся по ходу дела.
Он принялся сдавать карты.
— Эй, вы чего это тут устроили? — подскочил к нам возмущенный стражник. — Не положено!
— Что не положено? — холодно спросил Кентон. — Существует закон, запрещающий человеку играть в карты у позорного столба?
Стражник замялся.
— Да нет, вроде не существует, — признал он.
— Ну так занимайся своими делами и не мешай, — отрезал высокомерным тоном Кентон и повернулся ко мне. — Начинай.
Я положила на мостовую две карты рубашкой вверх.
— Две семерки.
— Верю, — не задумываясь, сказал Кентон, и я со вздохом забрала карты обратно.
— Две дамы, — произнес Алисдейр, в свою очередь выкладывая пару карт в закрытом виде.
— Верю, — кивнула я, принимая карты.
И тут же чертыхнулась: Алисдейр умудрился впарить мне шестерку и короля. Ладно, дальше придется быть повнимательней. А между тем передо мной уже лежали целых семь карт.
— Семь тузов, — нахально заявил Кентон.
— Не верю! — ответила я и, вытянув руку, перевернула третью карту справа… Которая, ясное дело, оказалась тузом.
Пришлось, возмущенно сопя, увеличить количество имевшихся в моем распоряжении карт на семь штук. Тузами, кстати сказать, из них оказались только две, третья справа и вторая слева.
Одним словом, партию я проиграла. Пришлось расстаться с одной из монет. Кентон извлек из-за пояса флягу с вином, предложил ее мне и после моего отказа отхлебнул сам. И принялся снова сдавать.
Тем утром проходившие через главную площадь люди могли наблюдать странное зрелище. Возле позорного столба, под табличкой с надписью: «За воровство», сидели два человека, мужчина и женщина, и азартно резались в карты. С их стороны то и дело доносились такие возгласы, как: «Ты жульничаешь!», «Я тебя выведу на чистую воду!» и «Даже не надейся!» Рядом на мостовой, под все тем же столбом, валялись карты, мелкие монеты и фляга с вином. Люди вытягивали шеи, чтобы получше рассмотреть столь необычную картину, но поглощенные очередной партией игроки не обращали на них ни малейшего внимания.
Проблема заключалась в том, что буквально за полчаса Кентон умудрился обобрать меня до нитки.
— Ты жульничаешь! — в очередной раз возмутилась я.
— Как можно сжульничать в «верю — не верю»? — отозвался он. — В этом сама суть игры.
— Вот именно, ты прирожденный жулик! Когда я буду писать статью про карточных шулеров, непременно возьму у тебя интервью.
— Нет, только не это! — воскликнул Кентон. — Хочешь, я проиграю тебе прямо сейчас? Хотя, не скрою, это будет тяжело…
— Не задавайся. Лучше скажи, в чем секрет. Как тебе удается все время выигрывать?
— Даже не пытайся! Думаешь, начнешь меня интервьюировать, а я даже не замечу?
Остановившийся в десятке ярдов от нас мальчишка, опустившись на корточки, принялся скатывать в ладонях комок грязи. Кентон как бы невзначай извлек из-за пояса кинжал и принялся поигрывать им в руке. Мальчишка погрустнел и быстро ретировался.
— Ты лишил меня всех денег, — пожаловалась я. — На что я теперь буду играть?
— Надо подумать, — протянул Алисдейр. — На раздевание?
— Сейчас, размечтался! — отрезала я. — Может, еще вокруг столба сплясать?
— Ладно, давай на что-нибудь другое, — не стал возражать он. — Есть предложения?
