УР - Кинг Стивен (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно txt) 📗

   Он пережил вторник и среду — кое-как — но во время его занятия в классе Американской Литературы в четверг недостаток сна и перевозбуждение настигло его. Не говоря уж о его всё более и более незначительном сохранении ощущения реальности. В середине его Лекции о Миссисипи (которую он обычно давал с высокой степенью убедительности), о том, как Хемингуэй вышел из Твена, и почти вся американская литература двадцатого века вышла из Хемингуэя, он понял, что рассказал классу о том, что Хемингуэй никогда не писал великую историю о собаках, но если бы он был жив, то написал бы.

   — Нечто более полезное, чем Марли и я, — сказал он и улыбнулся аплодисментам.

   Он повернулся от доски и увидел двадцать две пары глаз, смотрящих на него с высокой степенью беспокойства, недоумения и смущения. Он услышал шепот, тихий, но такой же ясный, как и биение сердца старика, прозвучавшее в ушах безумного рассказчика По: «Смит забывается».

   Смит не забылся, но не могло быть сомнения, что он был в опасности забыться.

    Я отказываюсь, — подумал он, — я отказываюсь, я отказываюсь. — И осознал, к своему ужасу, что он действительно бормочет это очень тихо.

   Парень Хендерсон, который сидел в первом ряду, услышал это.

   — Мистер Смит? — Нерешительно. — Сэр? Вы в порядке?

   — Да, — сказал он, — нет.

    Возможно, Золотой жук По, — подумал он, едва сдерживая себя от вспышки дикого хихиканья.

   — На сегодня всё. Проваливайте отсюда.

   И когда они протискивались в дверь, он с достаточным присутствием духа добавил:

   — На следующей неделе Ричард Карвер. Не забывайте! Когда я звоню из.

   И подумал:

    Что еще в мирах УРов есть у Ричарда Карвера? Один — дюжина или тысяча — где он бросил курить, дожил до семидесяти, и написал другие полдюжины книг?

   Он сел за стол, протянул руку к портфелю с розовым Кайндлом внутри, затем отдернул руку назад. Он снова протянул руку, снова остановил себя и застонал. Это было похоже на наркотик. Или сексуальную одержимость. Размышления об этом заставили его подумать об Эллен Сильверман, чего он не делал с тех пор, как открыл скрытое меню Кайндла. Впервые с тех пор как она ушла, Эллен полностью ускользнула из его сознания.

    Прикольно, не так ли? Эллен, сейчас я читаю с компьютера, и я не могу остановиться.

   — Я отказываюсь тратить остаток дня, вглядываясь в эту вещь, — сказал он, — и я отказываюсь сходить с ума. Я отказываюсь смотреть и отказываюсь сходить с ума. Смотреть и сходить с ума. Я отказываюсь от обеих. Я…

   Но розовый Кайндл был в его руке! Он вынул его, даже когда отрицал его власть над собой! Когда он сделал это? И он действительно намеревался сидеть здесь в пустом классе до завершения утра?

   — Мистер Смит?

   Голос испугал его так сильно, что он уронил Кайндл на стол. Он схватил его сразу и проверил, испугавшись, что мог сломать его, но с ним было всё в порядке. Спасибо Богу.

   — Я не хотел испугать вас.

   Это был Хендерсон, стоящий в дверном проеме и смотрящий обеспокоенно. И это нисколько не удивило Уэсли.

    Если бы я увидел себя сейчас, я бы тоже был обеспокоен.

   — О, ты не напугал меня, — сказал Уэсли. Эта очевидная ложь показалась ему смешной, придав голосу хихиканье. Он закрыл рукой рот, чтобы удержать это в себе.

   — Что случилось? — Хендерсон сделал шаг внутрь. — Я думаю, что это может быть вирус. Вы выглядите ужасно. У вас плохие новости или что-то подобное?

   Уэсли почти сказал ему, чтобы не лез не в свое дело, что он занимается пустяками с бумагами, что он положил яйцо в ботинок и собирается разбить его, но затем его дрожащая часть сознания, которая съежилась в самой дальнем углу мозга, настойчиво потребовала, чтобы розовый Кайндл был разряжен или для начала немного уступить, чтобы после обмануть, и решил, что хватит прятаться и пора начать действовать.

    Если ты действительно отказываешься сходить с ума, то это лучшее, что ты можешь сделать с этим, —сказал он. — И как с этим?

   — Как твое первое имя, мистер Хендерсон? Это совершенно ускользнуло из моей памяти.

   Парень улыбнулся. Приятной улыбкой, но беспокойство по-прежнему было в его глазах.

   — Роберт, сэр. Робби.

   — Ладно, Робби, я — Уэс. И я хочу показать тебе что-то. Либо, если ты не увидишь ничего — что будет означать, что я обманываю и очень похоже, что я страдаю нервным расстройством — либо ты увидишь что-то, что полностью сорвет твою крышу. Но не здесь. Пойдем в мой офис.

   Хендерсон попытался задать вопросы, когда они пересекали обыкновенный четырехугольный двор. Уэсли отмахнулся от них, но он был рад тому, что Робби идет сзади, и рад, что дрожащая часть его сознания проявила инициативу и высказалась. Он чувствовал себя лучше рядом с Кайндлом — защищеннее — чем, когда он обнаружил скрытое меню. В фантазии Робби тот не увидит ничего и решит, что он безумен. Или уже сошел с ума. Реальность, кажется, будет другой. Его реальность, по крайней мере, УР Уэсли Смита.

    Я действительно хочу, чтобы это была иллюзия. Потому что если это есть и если с помощью этого молодого человека я смогу обнаружить это, как таковое, я уверен, я смогу избежать сумасшествия. Я отказываюсь сходить с ума.

   — Вы бормочете, сэр, — сказал Робби, — я имел в виду, Уэс.

   — Извини.

   — Вы пугаете меня слегка.

   — Меня это тоже пугает слегка.

   Дон Оллман был в офисе, с наушниками на голове, работающий с бумагами и напевающий что-то из Джереми жабьим голосом, что превышало границы только плохого и приводило в страну отвратительного. Он выключил Айпод, когда увидел Уэсли.

   — Я думал ты в классе.

   — Отменил занятие. Это Роберт Хендерсон, один из моих студентов.

   — Робби, — сказал Хендерсон, протянув руку.

   — Привет, Робби. Я Дон Оллман. Один из братьев Оллманов. Я играю на огромной трубе.

   Робби вежливо улыбнулся и пожал руку Дона. До этого момента Уэсли планировал попросить Дона оставить офис, думая, что одного свидетеля его умственного нарушения будет достаточно. Но, может быть, это редкий случай, когда больше было реально забавнее.

   — Нуждаетесь в приватности? — спросил Дон.

   — Нет, — сказал Уэсли, — останься. Я хочу что-то показать вам, парни. И если вы ничего не увидите, а я увижу, то я с удовольствием зарегистрируюсь в центральной психбольнице.

   Он открыл свой портфель.

   — Уа! — воскликнул Робби. — Розовый Кайндл! Прелесть! Я никогда не видел ничего подобного!

   — Сейчас я собираюсь показать тебе кое-что еще, что ты никогда не видел прежде, — сказал Уэсли, — по крайней мере, я думаю так.

   Он вставил штепсель в розетку и включил Кайндл.

* * *

   Собрание Сочинений Уильяма Шекспира из УРа под номером 17000 убедило Дона. После загрузки этого УРа, по просьбе Дона — потому что в этом особенном УРе Шекспир умер в 1620 году вместо 1616 — три человека открыли две новые пьесы. Одна называлась Две леди из Хемпшира,комедия, которая, казалось, была написана вскоре после Юлия Цезаря.Другая была трагедия, называемая Черный Парень в Лондоне,написанная в 1619. Уэсли открыл одну и затем (с некоторой неохотой) протянул Дону Кайндл.

   Дон Оллман обычно румяный — щекастый мужчина, который много улыбался, но когда он перечитал два акта Черного Парня в Лондоне,он потерял и то и другое — и улыбку, и румянец. Через двадцать минут, в течение которых Уэсли и Робби сидели и молча наблюдали за ним, он толкнул Кайндл обратно Уэсли. Он сделал это кончиками пальцев, как если бы он действительно не хотел прикасаться к нему.

   — Ну? — спросил Уэсли. — Каков приговор?

   — Возможно, имитация, — сказал Дон, — но, конечно, всегда были ученые, которые предъявляли претензии к тому, что пьесы Шекспира были написаны не Шекспиром. Это были сторонники Кристофера Марлоу, Френсиса Бекона…даже Эрла из Дерби…