Арифмоман. Дилогия (СИ) - Рудазов Александр (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
— …еногов!..
Возвращаться ради какой-нибудь чепухи Эйхгорну не хотелось. А судя по тому, что Ак-Джо не сделал попытки его догнать, это не слишком важно. Наверное, еще кому-нибудь надо привет передать.
К тому же впереди Эйхгорн заметил темное пятнышко… очень плохо видимое, но все равно странным образом знакомое. Сразу же забыв о бесполезном отшельнике, он ускорил шаг.
Догадка оказалась верна. Подойдя ближе, Эйхгорн испытал двойственные чувства, обнаружив остов самолета. Даже удивительно, как далеко добралась его «Переперделка».
Выглядела она паршиво. Покоцанная, покореженная… да и какой еще она могла быть, рухнув с километровой высоты?
Хотя нет. Осмотрев следы аварии, Эйхгорн пришел к выводу, что самолет снижался очень медленно. А коснувшись носом песка — еще и пропахал борозду в добрую сотню метров.
Но подняться в воздух ему точно больше не светит. Крылья отвалились, часть обшивки сорвало еще в полете, пропеллер разлетелся в щепки, от шасси осталось одно воспоминание, а фюзеляж распороло, словно он ехал по рифам.
А вот двигатель уцелел и даже по-прежнему работал. Жаркамень неутомимо источал тепло. Действительно, чрезвычайно полезное вещество.
Хотя забирать его Эйхгорн не стал. Таскать на себе жаркамень, да еще по пустыне — удовольствие ниже среднего. Мало того, что упаришься, так еще и вода в бутылках выкипит.
Еще дважды обойдя останки самолета, Эйхгорн обнаружил некую странность. На металле виднелись следы каких-то порезов. Кто-то словно кромсал машину ножницами по металлу.
Интересно, кто или что могло сделать такое?
А потом Эйхгорн неожиданно получил ответ на свой вопрос. Правда, сначала он его не распознал — просто увидел вдалеке движущуюся полосу.
В первый момент Эйхгорну показалось, что он видит поезд. Но этого, разумеется, быть не может — значит, караван. Только вот движется он что-то очень уж быстро… медленнее поезда, но гораздо, гораздо быстрее любого каравана!
Прямо на глазах эта полоса приблизилась, и у Эйхгорна внутри похолодело. Это оказался совсем не караван.
Хотя ног у него было даже побольше…
Исполинская многоножка — вот что на полных парах мчалось к самолету и человечку рядом с ним. Около двух метров в высоту и добрых восьмидесяти — в длину. Не ожидая от этой встречи ничего хорошего, Эйхгорн бросился наутек, но уже через пару минут понял, насколько это бессмысленно. Он еле полз, увязая в песке, а многоножка неслась со скоростью спринтера.
— День Бриллиантового Тигра тысяча пятьсот четырнадцатого года, — флегматично произнес Эйхгорн в диктофон. — Местное время — пятый закатный час. Нахожусь в великом халифате Нбойлех, ближайший крупный населенный пункт — Ибудун. Наблюдаю чрезвычайно крупное, агрессивно настроенное и стремительно приближающееся животное. Полагаю, что мне [цензура].
Чудовище догнало Эйхгорна в считаные минуты. Длиннющее тулово описало дугу, отрезая жертве все пути к бегству, а передняя часть приблизилась к ней вплотную.
Это существо действительно выглядело гигантской многоножкой. Сегментарное тело, сотни сравнительно коротких суставчатых ног, пара огромных холодных глаз и жвала-клешни, растущие по бокам страшной пасти. Лоснящаяся черная шкура выделялась на фоне песка, как тропическая птица на снегу.
Судя по всему, маскировочный окрас этой твари попросту не требовался. К своей добыче она явно не подкрадывалась, а просто догоняла. Что же до природных врагов… хотел бы Эйхгорн увидеть хищника, опасного для этого монстра!
Правда, Эйхгорна он пока не ел. Мелко перебирая бесчисленными ногами, гигант замкнул кольцо, разверз пасть, обдав жертву непереносимой вонью, и сухо прощелкал:
— Ты человекхкх?..
Вот это действительно стало сюрпризом. Оно… оно разумно?!
— Человек, — медленно кивнул Эйхгорн. — А ты кто?
— А ты что, сам не видишь? Я тысяченог. Меня зовут Ах-Мес-Соо-Тхтхка-Ди. Какхкх зовутхтх тебя?
— Исидор.
— Смешное имя, — без всякого выражение произнесло чудовище. — И одежда смешная. Какхкх у волшебника. Ты что, волшебникхкх?
— Нет. Но кирпичей я тут наколдовал, — признался Эйхгорн. — Это ты погрыз мой самолет?
— Самолетхтх?.. Ты имеешь в виду эту смешную железную штуку? Да, я. Из нее смешно пахло. Что ты делаешь в моих владениях, человекхкх?
— Я не знал, что это твои владения. Я думал, что это просто… пустыня.
— Пустыня. Моя пустыня. Та часть, что отхтхсюда и до зеленого озера, и до великихх камней, и до небольшого разлома, и до западной границы — это все мое. Севернее — владения дяди Мо-Кхкхпа-Отхтх-А-Коо. Восточнее — владения мамы. Южнее — владения красавицы Су-Пхари-Оро-Тонко-Да. А здесь — мое.
Эйхгорн снова медленно кивнул. Итак, тысяченоги поделили всю нбойлехскую пустыню на личные зоны. Причем зоны очень большие, что неудивительно. Очевидно, что гигантские многоножки — хищники, а с дичью в пустыне скудно. По всей видимости, эти великаны крайне немногочисленны, раз уж Эйхгорн шел по барханам несколько дней, и вот только сегодня повстречал одного из них.
— Я могу тебе чем-то помочь, или мне можно идти? — осторожно спросил Эйхгорн.
— Нетхтх, человекхкх, ты никуда не пойдешь, — издал сухое шипение тысяченог. — Ты ходишь по моей земле. Всякое животхтхное, что ходитхтх по моей земле, принадлежитхтх мне.
— Но я не животное, — возразил Эйхгорн. — Я человек.
— Человекхкх — это тоже животхтхное.
Эйхгорн посмотрел снулым взглядом. Угораздило же его наткнуться на чудовище, разбирающееся в биологии.
— Однако древние священные законы тысяченогов запхпхрещаютхтх есть обладателей разума, — неохотно сказал монстр. — Если ты им обладаешь, я отхтхпущу тебя, человекхкх.
— Обладаю, — поспешил заявить Эйхгорн. — Вот, гляди, я говорю, я ношу одежду.
— Не аргументы, — презрительно фыркнул тысяченог. — Кхкхто угодно можетхтх скхкхладывать звуки в слова — это легко. А одежда — пхпхризнак глупости, а не разума. Ты видишь на мне одежду, человекхкх?
— Тогда какие же доказательства тебе требуются?
— Те, что мы тхтхребуем отхтх всякого животхтхного, — издевательски прощелкал тысяченог. — Пересчитай мои ноги.
— Пересчитать твои ноги?.. — недоверчиво повторил Эйхгорн.
— Именно. Пересчитай. Ошибешься — значит, ты не умеющее считатхтхь животхтхное, и тебя можно съесть. Назовешь точное число — я тебя отпущу. Это древняя тхтхрадиция тысяченогов — мы милостивы и добры, поэтому всегда даем еде шанс спастись.
— А если я откажусь? — полюбопытствовал Эйхгорн.
— Попробуй, — подался вперед тысяченог.
Его жвала-клешни скрестились, точно ножницы. Они явно могли рассечь человека одним движением. Кошмарная харя глядела на Эйхгорна пустыми глазами-плошками.
Эйхгорн понял, что выбора у него нет. Сопротивляться бессмысленно — разве человек одолеет тварь такого размера? Без пулемета — точно нет. Убежать тоже не получится — монстр бегает гораздо быстрее.
Остается сделать то, чего он хочет, и надеяться, что это не просто злая шутка, призванная стать аперитивом перед обедом.
Тысяченог оказался невероятно длинным. Даже не восемьдесят метров, а все восемьдесят пять. Пока Эйхгорн медленно шагал от головы к хвосту, он стоял неподвижно, лишь слегка покачиваясь из стороны в сторону. Его ужасные жвалы чуть заметно подрагивали.
Кому-то может показаться, что сосчитать чьи-то там ноги — задачка плевая. Но на самом деле это сложнее, чем кажется. Ног сотни, они совершенно одинаковые, и обсчитаться довольно легко. Переводя взгляд, можно запросто пропустить одну или какую-то посчитать дважды. Если бы это было не так, тысяченоги точно не давали бы своим жертвам шанса спастись.
Однако Эйхгорн, с детства страдающий арифмоманией, привык подсчитывать все и вся. Ошибиться ему не грозило, поэтому он особо не нервничал.
С правой стороны он насчитал пятьсот восемь ног. Если рассуждать логически, всего их должно быть вдвое больше — тысяча шестнадцать. Но что-то останавливало Эйхгорна от объявления такого итога. Он рассматривал жуткую морду гигантской многоножки, глядел в черные непроницаемые глаза… и в конце концов решил потратить еще немного времени и пересчитать левые ноги вручную.
