Начало пути - Ковальская Дарья Александровна (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
— Мне бы направленьице… хоть веточкой покажи, что ли. А то так и буду плутать до самой смерти, и шиш тебе, а не слеза будет… Ду-уб, а дуб!
Все. Мы его теряем. Мы его потеряли. Больной не пробегал? Нет, он вылетел.
— Не трогай дуб.
Подскакиваю и резко разворачиваюсь. Ой, енотик. Нервно улыбаюсь, немного расслабляясь. Блин, вот была бы суперкрутой магичкой или воином со стажем — ничего бы не боялась, ходила бы вся такая наглая, поплевывая на окружающих. А тут — сплошные нервы! И никогда не знаешь, кто и за что тебя прибьет.
— Меня зовут Ена.
— Енот… — С интересом изучаю мелкого пушистого зверька, застывшего передо мной на задних лапках. На нем была расписная безрукавочка… черная с красным и расшитая бусинками и стеклышками. Красотень. Хочется такого погладить, потискать… потаскать.
— Меня нашли и попросили проводить тебя к русалкам. — Зверек откашлялся, оперся лапой на дерево и сверкнул глазками. — Но я надеюсь, ты понимаешь, что я тебя никуда не поведу?
— Почему?
— Сама дойдешь. Не маленькая, чтобы я с тобой нянчился. А мне еще доспать надо, поесть надо, то надо, сё надо. И вообще!
Сверху опустилась тонкая веточка и с размаху стегнула зверька по заду.
Визгу было…
Ена согласился вести к русалкам. Довольно киваю, поправляя мешок за спиной и подхватывая с земли горшок. Лично я — рада.
Средница
05:43
Я всю ночь шла по лесу. Я ничему не рада и ненавижу енотов. Он постоянно наращивает темп, всегда обходит корни и еще ни разу не вписался в дерево. Лично мое путешествие представляет собой ряд падений, ударов о ветки и стволы, проклятий, воплей.
Я не вижу в темноте! И ведь хотела переночевать. Так эта зараза сказала, что тогда уйдет без меня. Поймаю — придушу. Правда, его еще хрен поймаешь.
07:43
Все еще идем. Не спрашивайте. Поднимаю камень и прицеливаюсь в енота. На лице — оскал зверя, в глазах жажда отдохнуть… Ща… прицелились… Пуск!
Мимо.
Блин. Ну и чего вылупился? Оно само упало, так и знай.
О! Еще камушек. Мне сегодня сказочно везет.
07:56
Надоело. Он не хочет стоять спокойно и дать себя прибить. Все прыгает, передвигаться начал зигзагами, как чувствует, что я на него охочусь. Хотя… за последние полчаса мимо него пролетело штук двадцать камней. Надеюсь, он не злится.
Падаю вниз и закрываю глаза. Все. Здесь и хороните, мне все равно. Пусть уматывает, куда хочет… Блин, опять что-то хлюпает подо мной. Давно уже хлюпает. По камням передвигалась. Не лес, а… болото. Твою ж маху…
08:32
Носилась по округе, искала эту заразу. Ушел! Как и обещал — ждать не стал, а тут… тут везде топь! И самое поганое заключается в том, что я даже не помню, где зашла и куда выходить. Обидно до слез. Забираюсь на какое-то чахлое деревце, кое-как устраиваюсь на ветке и тяжело оглядываюсь по сторонам. Н-да… ваше дело труба, поручик.
08:55
Из воды начали вылезать какие-то головы. Хихикают, перешептываются. Чувствую себя суперзвездой на выезде. Всем интересна, все хотят потрогать. Беру горшок за ручку и как можно более угрожающе начинаю им размахивать.
Шепот стал восхищенным. Кто-то пискнул: «Да это ж девка!» Мне радостно заулыбались. Я так поняла, девки слаще? Видели бы вы их зубы — иглы, а не зубы, буду отбиваться до последнего. Пока есть силы… Которых очень мало.
09:43
Ветка обломилась. Тону, захлебываясь жижей. Отовсюду тянутся бледно-синие когтистые руки. Живой не дамся. Пытаюсь отбиваться, сжав зубы и пытаясь хотя бы не наглотаться ряски.
Бесполезно… как много их. Вот, блин, если б знала, что закончу свою жизнь в болоте, разорванная стаей голодных кикимор, никогда в жизни не сказала бы, что моя прошлая жизнь не стоит и ломаной копейки…
Мама.
10:00
Странно… Меня резко оставили в покое, кое-как хватаюсь за ветку над головой и на пределе сил взбираюсь обратно, перекидываясь через нее и вытягивая ноги. Хорошо, тут трясины нет, просто утонула бы — одежда тяжелая. Сапог у меня больше нет. И черт с ними. Вот с копытами лазать по деревьям — это то еще удовольствие.
С трудом переводя дух, оглядываюсь по сторонам. Кикимор нет. Ни одной. Все куда-то подевались. Нырнули, что ли? Это я их так напугала? А чем?
Недоуменно разглядываю окровавленные руки и живот. Да нет… вроде начинали они очень даже живенько.
Рев едва не скинул меня с ветки. От неожиданности дернулась и едва не рухнула обратно в топь.
Это еще что? Местный монстр? У меня полоса невезения на сегодня вообще когда-нибудь закончится? Или, шагая по полосатой зебре, я таки добралась до финиша?
Вытаскиваю из-за пояса небольшой складной нож — единственное сокровище, которое смогла притащить с родины. Берегла. Прятала. Жаль… маленькое лезвие, всего с ладонь, зато острое.
Судорожно оглядываюсь по сторонам, одновременно с этим вытирая грязь с лица трясущейся рукой, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь небольшой туман, устилающий топь. Тут и там к поверхности поднимаются пузыри. Я… я понятия не имею, после какого из них меня сожрут.
10:34
Курлыканье.
Я так замерзла, что пошли глюки. Прижимаюсь спиной к стволу, чувствуя, что копыта в очередной раз соскальзывают с ветки. Меня трясет. Рука с ножом онемела, и я сунула ее под мышку, едва не пропоров себя лезвием. Мама… как же х-холодно, губы трясутся… Опять курлыканье. Тихое такое, нежное. Ласковое.
Щурюсь, вглядываясь в заметно уплотнившийся за последние полчаса туман, пытаюсь хоть что-то рассмотреть. Видимость нулевая.
Вроде день уже. Чего ж так темно-то?..
— Грррр-курл…
Улыбаюсь и прикрываю глаза. Хочется согреться.
10:45
Из воды на меня смотрит нечто. Чтобы это осознать, мне пришлось вглядываться в это нечто минут пять. Глаза покраснели, их щиплет. Что это в воде было-то? Нос не дышит, горло словно раздирает изнутри. Трясет… меня трясет. А оно смотрит.
— Курррл. — Словно мурлычет ласково так… У меня в детстве попугайчик был редкой породы, с ладонь размером… Он вот точно так же курлыкал, когда подлизывался ко мне.
— Привет? — Из легких вылетает хриплый шепот.
Сколько я тут уже сижу? А сколько еще сидеть? Маг… Вернусь — убью гниду. Хоть бы заклинание какое в дорогу дал. Отправил, гад…
— Ку-урррл…
10:57
Она вылезла. Почему «она»? Глаза бы вы ее видели. Большие-пребольшие и желтые-желтые. На круглой симпатичной морде выглядят в самый раз. Смешная она, курлыка эта. Я ее так и назвала: курлыка. Стоит, опираясь передними лапами на ствол моего дерева, пытается обнюхать протянутую к ней руку. А мне так хочется ее погладить. Я даже свистела, чтоб она не боялась. Вроде и не боится. Улыбаюсь и натужно кашляю, понимая, что пневмония мне обеспечена. Меня всю трясет и лихорадит. А еще очень холодно. Я уже это говорила? Я еще раз сто повторю. Я много буду повторять… чтобы не уснуть.
Курлыка осторожно обнюхала руку, приподнялась чуть выше, медленно открыла огромную, наполненную частоколом акульих зубов пасть и резко ее захлопнула, дернувшись вперед. Толстое вытянутое тельце рвануло вверх, короткие лапки крепко впились когтями в ствол прогнувшегося дерева.
Как ведьма успела отдернуть руку — не знала даже она сама. Рухнув в воду, девушка подняла кучу брызг и с криком ушла под воду. Скварга, она же сквалыга, с любопытством проследила за падением, зарычала и резко рванула вперед, с треском ломая тонкий ствол и мгновенно уходя под воду.
Кикиморки жались на берегу, попрятавшись в единственную на все болото избушку. Когда-то давным-давно здесь жил охотник, он-то ее и выстроил. Потом куда-то запропал, а они обжили… И теперь прятались в те моменты, когда сквалыга выходила на охоту. Как только в болоте раздавалось первое курлыканье, значит, проголодалась. И кто из воды не вылез — тот труп. А трупом быть… ну очень не хотелось.
