Сплошное свинство - Онищенко Алексей (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
— Еще раз спасибо, — произнесла Катя и поднесла бритву к голове.
Затем она сделала резкое движение. На пол упал клок грязных волос. Мужчина понял, что девушка хочет обрить себя наголо. Она с ожесточением проводила бритвой по голове, и каждый раз на пол летели новые пряди. Это был нелегкий процесс. С одной стороны, волосы сбривались легко, поскольку покрылись сажей и грязью — естественными, хотя и отвратительными увлажнителями. Но по этой же причине бритва вместе с волосам резала кожу. Катя несколько раз вздрагивала от боли, по ее вискам текли струйки крови. Но пальцы крепко сжимали бритву. При этом она смотрела прямо в лицо мужчине. Долгий, проникающий взгляд, в котором не было и капли ненависти или осуждения. Нет, нет и еще раз нет! Только решимость и… и…
ПРЕДАННОСТЬ!
Мужчина пошатнулся, как от удара. Слово возникло где-то в глубине его существа. Чуть пониже сердца. Словно от Кати внутрь его тела прошла какая-то волна и, ударившись при откате о ребра, вымыла к мозгу драгоценную жемчужину.
Преданность! — загудело в голове.
Преданность! — зашлось от восторга сердце.
Преданность! — мягко пропульсировал низ живота, заставив гениталии напрячься.
Между тем Катя закончила свое дело. Лысая, окровавленная, она стояла на загаженном полу подвала и продолжала смотреть в глаза мужчины. Он захотел немедленно бросить вниз веревку, но его остановило то же сладостное чувство, которое пронзало сейчас его тело.
— Ты меня поражаешь, — глухо сказал он, пристально рассматривая голову девушки. Кое-где на ней остались редкие волоски, ускользнувшие от бритвы. Впрочем, они не торчали вверх, а, смешавшись с кровью, прилипли к коже, сделавшись похожими на корневую систему вынутого из земли сорняка.
— Это ерунда, — сплюнула набежавшую ей на губы кровь Катя. — Волосы отрастут. Волосы всегда отрастают. Остаются только шрамы.
Медленно, стиснув зубы, она полоснула себя по лицу. Лезвие, и до того не бывшее острым, а от бритья окончательно затупившееся, резало кожу только после сильного нажима, нехотя. Тем глубже получалось проникновение. Из щеки Екатерины брызнула густая кровь — точно сок из спелого граната. Девушка охнула от боли, но бритву от лица не отняла и довела руку почти до самого подбородка. Теперь ее правая щека оказалась разъятой надвое. В глубине рассевшейся по разные стороны кожи, виднелась мышечная ткань. Кровь лилась хлюпая, почти фонтаном.
— Ты… ты… — не смог подобрать слов мужчина.
— Я всего лишь уничтожила свою тягу к суетной славе и деньгам, — сказала девушка уголком рта, дальнего от пореза. — Теперь никаких обложек журналов и денег соответственно.
— Я сейчас принесу веревку, — выдохнул мужчина. — Ты достойна выйти из этого подвала.
— Нет, — покачала головой девушка, отчего кровь из раны полилась еще сильнее. — Я уничтожила только одну голову дракона. Осталась еще одна. Мне ведь нравилось заниматься сексом. Никогда не верь проституткам, утверждающим, что на панель их толкнула нужда — им просто нравилось сношаться. Поэтому опасность взяться за старое всегда будет существовать. В Москве слишком много клиентов. Некоторых даже возбуждает, если у женщины есть физический недостаток.
Катя перешла в другой угол подвала. Только сейчас мужчина заметил, что буржуйка натоплена добела. Невероятно, но Катя, по всей видимости, экономила дрова несколько дней. Как ей удалось продержаться — один бог знает. Зато теперь закопченное железо алело от жара, маленькие, оранжевые в темноте угли источали легкий дымок.
— Что ты собираешься делать? — пересохшими губами прошептал мужчина.
Девушка рванула на себе юбку. Пришедшая в ветхость за два месяца материя поддалась легко, даже без треска. Мужчина увидел, что под юбкой у Кати ничего не надето. Наверное, она загодя избавилась от нижнего белья.
— Я хочу отрубить вторую голову зверю, — произнесла девушка.
— Постой, в этом нет нужды! — крикнул мужчина, хотя его сердце сжалось от предвкушения.
— Надо идти до конца, — сделала жалкую попытку улыбнуться Катя. Улыбка мгновенно сменилась гримасой боли. — Пока между моих ног есть источник греха, я всегда смогу вернуться на панель. А я не вернусь на панель. Никогда! И я докажу тебе это!
— Стой! — вяло произнес мужчина.
Его лоб покрылся горячей испариной. Сердце колотилось в бешеном ритме. Тело тряслось от возбуждения.
Девушка поставила ноги так, что буржуйка оказалась прямо под ее промежностью.
— Я делаю это совершенно свободно, — сказала Катя и села на раскаленное железо.
Раздалось мерзкое шипение. В воздухе запахло горелой человеческой плотью. Лицо девушки побелело от нестерпимой боли, она до крови прикусила губы. Ей хотелось встать и отнять от своего тела жарящий его заживо огонь. Но неимоверным усилием воли ей удавалось удерживать себя. При этом она продолжала смотреть в глаза мужчине. И он понял, что это больше, чем просто взгляд.
В этом взгляде было все. Абсолютно все. Его сбывшиеся мечты. Его награда за многолетний кропотливый труд. Его надежды на будущее. Его гордость. Его слава. Его блистательная, яркая, пронзающая небо торжествующим кличем победа.
Мужчине показалось, что по его телу прокатился мощный животворящий взрыв. Он понял, что кричит. Он почувствовал, что кончил и теплая сперма вязко растекается по ногам. Словно во сне, он осознал, что бежит к машине за веревкой и, вернувшись, привязывает ее к стропилам, а затем спускается по веревке в подвал.
Катя неподвижно лежала на полу. Болевой шок лишил ее сознания, бросил на землю. При падении девушка зацепила ногой буржуйку — угли рассыпались по полу. Мужчина затоптал пламя ботинком и наклонился над окровавленным изуродованным телом. Пощупал сонную артерию на шее. Засмеялся от радости, когда почувствовал слабые, неуверенные толчки.
От его прикосновений девушка пришла в себя.
— Я жива? — дрогнули ее губы.
— Ты свободна, милая, ты свободна! — в экстазе выкрикнул мужчина и поцеловал Катю в окровавленный, пахнущий грязью и дымом лоб.
Он обвязал тело девушки веревкой, схватил за один конец, как по канату выбрался наружу и вытащил ее из подвала. Впопыхах из бокового кармана его куртки выпал медальон. Мужчина не заметил пропажи. И только яркая луна отразилась в блестящем металлическом кружочке, на котором было выгравировано очень простое изображение. Эмблема его партии. Круг и две расходящиеся внутри его полосы, перехваченные в начале поперечной чертой…
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Меня окатили чем-то холодным. Я открыл глаза и увидел Свина. Рядом с ним стоял отец Александр. В руках Священник держал стеклянный кувшин с ледяным морсом. Ани в комнате не было.
— Опять Присутствие? — скорее утвердительно, чем вопросительно, произнес Свин.
Я поднялся с кровати, смахнул с лица остатки ягод, плававших в морсе, и обхватил голову руками. Последнее видение разнесло мой внутренний мир вдребезги, что не замедлило сказаться на физическом состоянии. Голова гудела от напряжения. Руки тряслись. К горлу подкатывал противный ком тошноты.
— Давно это у тебя? — участливо наклонился ко мне Священник.
Я почувствовал прикосновение его руки. Скорее всего, он хотел помочь мне. Однако позитивных изменений я пока не чувствовал.
— Третий раз. Как водится, самый тяжелый из всех.
Свин принялся сканировать мою ауру: я чувствовал это по легкому головокружению. Отец Александр тоже не отставал. Довольно обыденная процедура, однако все равно неприятно чувствовать себя букашкой на лабораторном столе.
— События трехгодичной давности, — наморщил лоб Свин после продолжительного молчания.
— Я бы остановился на двухгодичном сроке, — вынес свое резюме отец Александр.
— Какая разница? — спросил я. — Главное, что мне теперь известно, кто находился у истоков «Стоящих рядом».
— Значит, вот куда пропадала девушка Сафонова, — задумчиво нахмурился Священник. — Бедняжка…
