Level Up. Женский взгляд (СИ) - Корносенко Валерия Юрьевна (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗
Осматриваюсь вокруг. Солнышко светит, птички поют. Надо как-то проверить настолько ли эта реальность-виртуальность настоящая? В голову приходит бредовая идея. Отковыриваю от края лавки тонкую щепку и тыкаю себя в палец: «Ай!», — взвизгиваю и роняю орудие пыток. Не ожидала, что палец проткнется до крови.
Тут же всплывает системное сообщение:
Получен урон 1 ед.
Сижу посасываю палец, кляня себя в очередной раз, что надо думать прежде, чем что-то делать. Но в то же время понимаю, вот она настоящая кровь, и дырка в пальце тоже выглядит очень убедительно. В игре так не бывает. От такого мизерного тычка не осталось бы и следа. И урон в одну единицу должен восстанавливаться мгновенно, т. е. прокол затянулся бы на глазах. Нужно себя поберечь. И так четверть хитпоинтов неизвестно куда бесследно исчезла.
Смотрю на лог про урон. Одна единица — это много или мало для такой немочи, как я? И сколько это в процентах? Может это один процент от всех моих оставшихся жизненных сил, и я себя тут сейчас на смерть зубочисткой затыкаю? Думаю, что было бы удобно, чтобы жизнь в хит поинтах отражалась. Тут же всплывает надпись
Жизненные силы 5345/7000 хп
Вздыхаю с облегчением — смерть от зубочистки мне не грозит. Но все же хочется полную шкалу жизни, точнее хэпэ. Ох, как же все сложно!
Цель номер раз — срочно разобраться в интерфейсе и системе списания хит поинтов. Не успеваю подумать — всплывает окно:
Задачи и квесты.
Разобраться с интерфейсом. Награда: 100 очков опыта.
«Да! Вот оно! Если есть запись про опыт, то его можно копить и повышать уровень», — сияю улыбкой. Все же виртуальный опыт персонального роста у меня есть. Интересно, а какой у меня уровень социальной значимости? Уж точно должен быть выше, чем у продавщицы и охранника. И хорошо бы, как можно скорее этот максимально уровень поднять.
Вызываю пока единственную надпись, которая мне доступна: про хит поинты. Значение уменьшилось на ноль целых три десятых процента, и это мне совсем не нравится. Моя жизнь прямо на глазах тает. Надо срочно подзарядиться! При мысли о сахарной булочке с чашечкой кофе, рот наполняется слюной.
За невеселыми мыслями о жизни поломатой, меня застает звонок телефона:
— Эй, спящая красавица, тебя только за смертью посылать! Когда уже нам принесут заслуженный кофе? Наша бодрость на нуле, весь рабочий процесс встал, и это на твоей совести, — звонит Саша, самый лояльный ко мне парень из всех наших сотрудников, вечно он посмеивается надо мной, но как-то по-доброму — Впрочем, можешь и дальше прохлаждаться и развлекаться, начальство все еще задерживается.
— Саш, — говорю и сама пугаюсь своего голоса, в горле пересохло и тот охрип, — Я неудачно упала, сильно ударилась, сломала каблук. Всю одежду испачкала. Я, наверное, возьму день без содержания и домой поеду, нехорошо себя чувствую, — врать выходит складно, диву даюсь, — Заявление в бухгалтерию об отгуле завтра занесу.
— Ох, ничего себе! Где ты? Давай я тебе такси вызову? — голос его звучит обеспокоенно, но лично меня везти, на своей новой машине, он все же не предлагает.
— Ничего не нужно, предупреди начальство, когда, точнее, если, оно все же явится, — снимаю с мальчика груз ответственности, забота обо мне в его рабочие обязанности не входит.
— Конечно-конечно, поправляйся, мы…
Сбрасываю вызов. И остаюсь опять наедине со своими тараканами. «Блин! Что же делать? Мне страшно!» — пугающие мысли устало стучатся в мой воспаленный мозг.
Глава 3. Самая кровавая
Пока разговаривала по телефону с ребятами из офиса, даже не слышала, как ко мне на лавку подсела милая старушка. Поздоровалась со мной и начала разговор:
— Доброе утро, голубушка. Понимаете, такая беда со мной приключилась, старость не радость, память уже не та. Сердце пошаливает, особенно на смену погоды. Мне врач гору таблеток прописал принимать, и все строго по времени. Вышла из дому, а лекарство прихватить забыла. Голова закружилась, обратно дойти не смогу. Не могла бы ты сбегать для меня в аптеку, кое-что купить?
Смотрю на старушку, лепечущую какой-то бред. «Ну, форменный НПС*!», — обалдеваю от этой мысли. «Это что, мой первый квест?» — хмыкаю от осознания неожиданно свалившегося на голову счастья. Старушка в недоумении поднимает на меня глаза, тут же вспыхивает системный текст:
Глафира Фирочка Миронова, 76 лет.
Текущий статус: пенсионерка.
19 уровень социальной значимости.
Класс: учитель начальных классов 7 уровня.
Вдова. Дочь: Екатерина, 49 лет. Внуки: Евгений, 30 лет, Даниил, 17 лет.
Отношение Равнодушие 5/30.
«Ничего себе! Девятнадцатый уровень. Конечно, учитель же! Дети ее любят, родители ценят, все слушают и в рот заглядывают», — восхищаюсь успехами бабули. Помню, как первая учительница была для нас идеалом во всем, самой красивой, самой умной, ее слово для первоклашек было законом. Правда, в одиннадцатом же классе, во время вручения нам аттестатов, она мне показалась замученной жизнью женщиной, которой на детей глубоко фиолетово, а грошовая зарплата убила все добрые и светлые начинания на корню.
А ведь я могла бы тоже работать учителем и быть социально значимой личностью, которую уважают! А я кто? Асоциальный урод?
В нашем милом городке был всего один институт. В простонародье институт благородных девиц, а все потому, что был сей институт педагогический. Пачками на протяжения долгих лет выпускал наш институт учителей.
Неси гордо знания детям! — гласил слоган на входе в альма-матер. Но где мы, где знания, и где зарплата учителя в пять тысяч рублей? Нет, я конечно честно попробовала. У меня был четкий план, как строить преподавательскую карьеру и для чего мне все это нужно. Но, как водится, что-то пошло не так.
С работой в нашем небольшом городе было сложно. У мамы была подружка и на первоначальном этапе именно она поспособствовала моему трудоустройству. Работала та женщина в Экономическом колледже завхозом. Тем и хороши такие городки как наш — все друг друга знают, искренне обсуждают, а чего не знают, то додумывают. И им не скучно, и жертве весело, когда до нее доходят эти нелепые слухи, многократно перевранные и приукрашенные.
Получив аттестат, гордо отнесла его в колледж, где и устроилась на первую, официальную в своей жизни работу — преподавателем английского языка. Но несчастные студенты, смотрящие на меня в восемь утра еще мутным сонным взором, не обремененные ни единой мыслью, не понимающие чего от них требуют, вызывали у меня лишь жалость. Я и приспособилась: нашла для них подборку фильмов на английском языке с субтитрами. И мы дружно досыпали по субботами под «честное» аудирование англоязычной речи. «Мне должно быть стыдно? Я вас умоляю. Где я и где стыд?»
Для себя я все решила — преподаватель из меня плохой. Ни себя, ни детей, ни начальство обманывать не хотелось. Доработала первое полугодие и с моей педагогической карьерой было покончено.
А ведь какие могли быть перспективы! Пару лет в колледже и запись о трудовом стаже, защита категорий, получение званий. Затем, с этим багажом, трудоустройство в институт. Пару лет на создание репутации редкостной докапывающейся до студентов стервы, итог — заваливать студентов, в процессе гребя взятки лопатой. Именно так многие наши преподы и поступали. С наработкой стажа обзаводились личным авто, пару раз в год отдыхали за границей. Не то, что бы я — существовала бледной молью на грошовую зарплату. Хорошо считать чужие деньги и «мечтать мечты», которым не суждено было сбыться. Не реализовав плана построения преподавательской карьеры, так и поплыла по течению, как милкивей, который в воде не тонет и в огне не горит. Работала где придется и кем придется, а диплом сиротливо скучал в ящике стола, покрываясь пылью веков.
Что-то я замечталась. Тут мой бесценный опыт сейчас загнется на лавке в парке, а я стою, пузыри пускаю. Смотрю на старушку. Всплывает окно квеста:
