Время кенгуру (СИ) - Эм Михаил (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
— Ну-ка, скажь еще чего-нибудь, — попросил зверюгу охотник.
— Чего сказать? — спросила зверюга, опять-таки членораздельно.
— Чего хошь.
— Раз, два, три, четыре, пять…
— Надо же, обучили! — удивился Дорофей, снимая ружьишко с плеча.
— Когда отключать блокировка? — обеспокоенно спросила зверюга.
— Какую еще блокировку?
— За нарушение скорости.
Дорофей понял, что зверюга раньше принадлежала дирижаблистам. Подобрали в иноземных странах, а теперь позабыли на стоянке забрать или за ненадобностью с дирижабля скинули. Ненужной стала, вот и скинули.
Охотник задумался, а не взять ли говорящую зверюгу живой. Лапы связать, в зубы деревяшку, чтобы не покусала, и доволочь на себе до избы. А там можно и в сарай к коровенке определить. Может, кто из инвесторов заинтересуется.
— Ты жрешь много? — спросил он у говорящей зверюги.
— Спасибо, я не голодный, — ответила зверюга.
Дорофей хмыкнул. Тот, кто обучал зверюгу разговаривать, был мозговитым человеком. Чего только бары не напридумывают! Ладно, пора пристрелить эту нечисть, вон Дружка лаем изошлась! За шкуру тоже немало дадут, ежели ценность имеет. Пока освежуешь, день заканчиваться начнет, а возвращаться домой ночью, да волоча на себе живую звериную тушу, последнее дело.
— Ну, скажь еще чего-нибудь, на прощание, — попросил Дорофей зверюгу.
Ему очень нравилось, как зверюга разговаривает. Будет старухе рассказывать — не поверит ведь.
— Мне нужно срочно первертироваться. Запас энергии подходить к концу.
— Первертироваться! Во как, — вздохнул Дорофей и прицелился.
Я, в то же самое время
Понимая, что поиски Пегого могут затянуться, я позвонил Люське.
— Любимая, я задерживаюсь. Появились непредвиденные проблемы.
— Опять разбойники, Андрэ? — поинтересовалась любимая. — Только не задерживайся надолго.
— Постараюсь.
— Прислать Ермолая на подмогу? Мы с Натали в дирижабле отсидимся.
— Не нужно, сам справлюсь.
Объяснять Ермолаю, кто такие кенгуру, было недосуг. Больше всего я боялся, что Пегий упрыгает от дирижабля слишком далеко. А если вообще не найдется… С одной стороны, я этого чрезвычайно опасался, не представляя, какая реакция на потерю товарища последует со стороны Толстого. Реакция могла оказаться непредсказуемой.
«Но не хуже, чем демонтаж вселенной», — подсказал внутренний голос.
«Это да.»
С другой стороны, в том, что Пегий умчался за зайцем, моей вины не просматривалось. Создатели вселенной должны это понимать. Логично не наказывать человечество за ошибку, которое оно не совершало, а наоборот, привлечь его к поискам. Не может кенгуру слишком долго блуждать по здешним лесам, обязательно привлечет к себе внимание: или людей, или волков с медведями…
«Тут ему и капец настанет», — подсказал внутренний голос.
«Опять-таки, не по моей вине, — не согласился я со своим внутренним голосом. — Хотя наш возможный интерес в таком положении просматривается. Если поиски затянутся, Толстому не будет необходимости демонтировать нашу вселенную. Гуси спасли Рим, а медведи могут спасти все человечество.»
Если вызывать Толстого, то неясно, каким образом. Первертор выключался автоматически после всасывания в него кенгуру. Сейчас кенгуру пребывал в нашем мире, и первертор оставался включенным. Я боялся, что, выключив первертор, ненароком умерщвлю Пегого. Умерщвления мне категорически не хотелось. Ситуация, когда создатель погибает от руки своего порождения, весьма распространена, но сейчас ее желательно избежать — во имя здоровья человечества, разумеется.
В конце концов, я не стал рисковать. Захочет Толстый принять участие в поисках, пусть присоединяется. Если сумел создать нашу вселенную, наверное, изыщет возможности для того, чтобы в созданную вселенную внедриться.
С такими мыслями я пробирался по лесу в произвольно выбранном направлении. Отыскать Пегого не было никаких шансов, если бы не… послышавшийся в отдалении исступленный собачий лай. С таким остервенением лаять можно исключительно на кенгуру, я не сомневался. Но вряд ли собачка гуляет по лесу без хозяина, и вряд ли хозяин гуляет по лесу без ружья. Сделав выводы, я помчался в направлении лая, не разбирая дороги.
Успел я как раз вовремя. Пегий сидел с унылым видом, прикованный к сосне, в то время как в него целил из ружья бородатый охотник.
— Стоп! — закричал я.
Охотник опустил ружье и с удивлением присмотрелся. Собачка вопросительно взглянула на хозяина, ожидая команды отбоя или атаки.
— Чего тебе, барин?
— Не трогай кенгуру, он мой товарищ.
— Кто, кто?
— А ты чего молчишь?! — заорал я на кенгуру. — В него целятся, а он молчит! Сказал бы чего-нибудь!
— Да мы вроде поговорить, — молвил кенгуру.
— Он что, в самом деле понимает? — удивился охотник.
— А то нет!
— Да все я прекрасно понимать, — подтвердил кенгуру.
— А ты, барин, с дирижабля? — догадался охотник.
— С дирижабля, откуда же еще?!
Охотник беззлобно рассмеялся над собственной оплошностью и повесил ружье на плечо.
— То-то я смотрю. Зверюга говорящая в капкане сидит, а дирижабля рядом нет. Это-то меня и смутило. Ну извиняй, барин, за ошибку. Дорофеем меня кличут. Сейчас освобожу твоего товарища из капкана.
— А я князь Андрей Березкин, — представился я. — Не надо освобождать, мы сами освободимся. Гляди.
С такими словами я поднес включенный первертор к носу принюхивающегося Пегого. Кенгуру двинул носом и принялся размягчаться. Вскоре он размягчился настолько, что голова его полностью втянулась в отверстие. За головой последовали передние лапы и туловище с задними ногами. Хвост исчез последним, пару раз взмахнув на прощание.
Собачка Дорофея сидела с видом Плуто, из-под носа которого утянули мозговую косточку.
— Ну дела, — сказал охотник уважительно. — До чего наука дошла, страшно представить! Я так сразу и понял, что на дирижабле прилетели. На чем еще? Вот стану вечером старухе рассказывать, а не поверит.
Выключив первертор, я распрощался с Дорофеем и заспешил к дирижаблю. Времени потеряли часа полтора, если не больше.
Я, через два дня
Через два дня Люська заболела.
Мы с Ермолаем сидели на веслах и с трудом выгребали против встречного ветра, когда встревоженная Натали сообщила:
— У барыни жар!
Я кинул весла на Ермолая и подбежал к жене. Действительно, у нее был сильный жар. Люськино лицо горело, в то время как тело бил озноб, несмотря на то, что Натали укутала барыню в меховую шаль.
— Люси, что с тобой? — воскликнул я патетически.
— Ах, Андрэ, мне что-то совсем худо. Видимо, я умираю, — прошептала жена.
— Нет, Люси, ты не умрешь. О чем ты говоришь, глупенькая?! Разумеется, ты выздоровеешь.
Я вернулся на весла и с удвоенными — нет, даже с утроенными — усилиями принялся грести, понимая, что от скорости зависит молодая Люськина жизнь. Мы находились недалеко от Перми. Там квалифицированные доктора, они окажут Люське врачебную помощь, но до Перми нужно еще долететь. Ермолай, видя мои усилия, в свою очередь поднажал. Дирижабль устремился в направлении Перми, против ветра.
Как назло, ветер только усиливался. Парусиновые весла тряслись от напряжения, однако дирижабль медленно, но верно продвигался вперед.
Через час Люське стало совсем плохо. Жена вся горела. Я не знал, что может спасти ее жизнь, разве что антибиотик. Решив, что терять нечего — если умрет Люська, пропадай вся вселенная, — я выхватил из кармана первертор.
Нажав на пуск, я принялся ожидать, когда из отверстия вытечет розовая субстанция. Ермолаю было не до того: он выгребал против ветра обоими веслами. Люська ничего не различала, потому что была в жару: ей вообще могло пригрезиться все, что угодно. А Натали не обращала внимания на розовую субстанцию, потому занималась больной барыней. Кроме того, Натали однажды уже наблюдала вытекание кенгуру из первертора — ей такое было не в новинку.
