Заговор Черной Мессы - Белянин Андрей Олегович (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
– А когда он у тебя в последний раз легкий был, Никитушка? – улыбнулась бабка. – Иди, иди, соколик, а насчет снов не беспокойся, уж я о том озабочусь…
Митька выздоровел! Это было первой новостью, порадовавшей меня в то утро. Или нет, вернее, второй, первой было отсутствие петуха. Меня разбудил заботливый стрелец, присланный Еремеевым, а не эта скандальная птица. До определенного момента я не мог поверить в свалившееся на голову счастье… Неужели петух повесился?! На деле все оказалось гораздо прозаичнее, я так умотался за день, что утром просто проспал петушиный крик. Значит, по-настоящему радостным остается все-таки одно событие – выздоровление нашего младшего сотрудника. Причина, по которой Баба Яга скрепя сердце позволила меня разбудить, – срочный вызов к царю! Горох в очередной раз «страшно гневался на неуважительного участкового». В большинстве случаев это делалось в уступку некоторым влиятельным боярам, до сих пор не простившим мне «посягательства» на их древние права. Просто в деле о шамаханском заговоре оказался изрядно замешан один очень родовитый гражданин, столбовой боярин Мышкин, и мне, естественно, пришлось его допрашивать, держать в порубе… Словом, обращаться без церемоний, как с обычным подозреваемым. Для прочих это было началом конца света! Горох хотя и всемерно меня поддерживал, но иногда «кидал кость» боярской думе, устраивая шумные разносы всему управлению в моем лице. Что делать, политика везде одинакова…
– Никитушка, к царю-то пойдешь, меня не забудь, – застенчиво напомнила бабка, пододвигая ко мне миску с варениками. Я только кивал, болтать с набитым ртом трудновато, а готовила Яга отменно. – У меня, слышь, тоже своя версия имеется. Да ты кушай, кушай, родной, не отвлекайся… Митю мы опосля чая вызовем, да и расспросим с предосторожностями. Сейчас он во дворе молодым стрельцам о своих подвигах бахвалится. Врет, будто бы с ним даже двое упырей справиться не смогли… О чем это я? А, насчет версии… Вот я что удумала, надо тебе к лесному дедушке сходить, посоветоваться. Я-то сама уж не один годок в городе живу, нюх притупился, силы уже не те, а леший, он с землей-матушкой навечно корнями связан… Если в нашем деле какое чужедейное волшебство есть, он тебе на него сразу же укажет! А мне сдается – есть оно. Шамаханцы-то что! Тьфу – и нет их Орды! Они же язычники поганые, без Кощеева зелья ничего из себя не представляют… А тут мы дело имеем с врагом серьезным. Сдается мне, за пастором этим такие силы стоят, что и Кощей с ними за ручку поздороваться не погнушается. Вот от царя вернемся – я тебя в лес свожу…
– М… н… в лес!.. – отрицательно замотал головой объевшийся я. – Давайте лучше вас туда командируем, у меня от общения с русалками еще мурашки по коже бегают. А леший, я так полагаю, еще более крупный авторитет? Нет уж, мы как-нибудь по старинке, методом дедукции…
– Да ты не волнуйся, милый, я те все, что надо, обстоятельно расскажу. Если вечером поедешь, то к утру уже назад обернешься.
– А вы-то почему не хотите сходить?
– Нельзя мне… – снова засмущалась бабка, да так, что щеки у нее стали красными. – Дело тут такое… слишком уж личное. Сватался он ко мне неоднократно. Я все отказывала, молодой была, глупой… Долго мы с ним не виделись, и теперь уж что старое ворошить? Только опасение имею, приду в лес – ну, как он вновь приставать начнет?
– Да… но… – при мысли о том, кем надо быть, чтобы плениться «прелестями» Бабы Яги, – мне едва не стало дурно. – Так… ведь он, наверно, старый уже?
– Старый, – подтвердила Яга. – Я-то еще в девчонках бегала, а он уже не молод был. Теперь-то, видать, совсем стар, но рисковать не буду. Знаю я вас, мужиков, седина в голову – бес в ребро!
В конце концов она меня уговорила, пообещав с текущими делами отделения управляться самолично. Да и за ночь что особенного может произойти? Если бы днем – дело другое, а ночью… Бандиты тоже люди, им тоже спать надо. К царю мы пошли все трое плюс еще четверо стрельцов в качестве охраны. День как день… Народ занимался своими делами, никто не паниковал, об упырях горожане не знали, и я почувствовал некоторую зависть к этим безмятежным людям. Если верить Яге, то в Лукошкине свило гнездо какое-то страшное колдовство, и хотя его цели пока не ясны, но намерения наверняка преступны. Что можно такого взять с города? Зачем кому-то устраивать здесь тайную резиденцию чужеродных темных сил? Во-первых, нам и своих хватает. Во-вторых, я не уверен, что местный «криминал» потерпит конкуренцию. И все ради чего?! Обложить Лукошкино данью? Требовать от жителей человеческих жертв? Поменять власть? Установить свой порядок и свою религию? Чушь какая-то… Это от нехватки настоящей рабочей информации всякая дрянь лезет в голову. И все-таки где-то в глубине подсознания билась мысль о том, что здесь есть рациональное зерно, надо только его разглядеть. Все непременно встанет на свои места, как только мне станет понятной причина кражи черной ткани… Цвет! Черный цвет… Видимо, все дело в нем. Дальше мои умозаключения натыкались на железобетонную стену отсутствия фактов. Гадать можно долго, но следствие держится только на голых фактах. Увы, именно их категорически не хватает…
У царского терема нас встречала представительная делегация бояр, немецкий посол и двое его приближенных, включая пастора Швабса. Теперь, когда он был у нас под подозрением, я постарался рассмотреть его попристальнее. Увы, в этом человеке не было ничего, за что мог бы зацепиться взгляд. Среднего роста, среднего телосложения, неопределенного возраста (где-то после тридцати, но до семидесяти), блеклые глаза на тусклом и настолько обыкновенном лице, что память отказывалась его фиксировать. Ни одной особой приметы! Когда-то я читал, что люди именно с такой внешностью становились кадровыми разведчиками и профессиональными шпионами. Он не был похож ни на кого, но при этом на всех одновременно…
Филимон шумно пригласил всех в зал боярской думы. Пока поднялись, пока расселись, пока объявили о приходе царя… Горох прошествовал через весь зал, как флагман на белых парусах, с ходу бухнулся на подушки трона и оборвал начавшего дежурное перечисление титулов дьяка:
– Цыц! Дел невпроворот, на охоту собираюсь, время на праздную болтовню тратить не соизволяю. Значит, так, посол немецкий в третий раз жалобу пишет на участкового нашего, воеводу сыскного Ивашова Никитку.
– Наказать милиционера! В кандалы его! Дожили, иностранцы в нос тычут, попрекают… – дружным хором отозвались боярские ряды.
Горох недобро сощурился и продолжил:
– Однако ж, первую и вторую жалобщину посол при мне разорвал с извинениями серьезными.
– Так и мы о том, наградить бы молодца! – с тем же пылом поддержала дума. – Службу справно несет, своих не забижает, иностранцы, и те, опомнившись, поклон ему бьют. Опять же для престижу российского зело полезно!
– Вот только третью жалобу он сам мне в руки утречком и вручил. По его словам выходит, что украл у него сыскной воевода ночью два трупа из костела, да и надругался над прахом. На куски посек, в огне спалил, а пепел по ветру развеял.
– Казнить участкового!!! Христопродавец! Совсем страх Божий потерял! – через секундное замешательство раздалось со всех сторон. – Нешто мы язычники какие, чтоб к покойным уважения не иметь? Казни, государь, отступника!
Царь вскинул бровь, и в зале мгновенно повисла тишина.
– Ну что, посол немецкий, тебе слово. Говори все как есть, что на душе накипело… Уж мы выслушаем и без промедления будем суд вершить, скорый, но справедливый.
– Государь, – немец с достоинством шагнул вперед и поклонился так, что «уши» завитого парика коснулись напольного ковра, – и вы, благородные господа бояре, я прошу у всех вас прощения за то, что оторвал от важных государственных дел. Только что, во дворе, мы переговорили с Никитой Ивановичем, я получил исчерпывающие ответы и ни одной претензии в адрес лукошкинской милиции не выдвигаю. Надеюсь, что и младший лейтенант Ивашов извинит мне некоторую горячность ложных выводов. Благодарю за внимание…
