Заговор Черной Мессы - Белянин Андрей Олегович (чтение книг .TXT) 📗

Андрей Белянин

Заговор Черной Мессы

Все началось с того, что в то утро меня опять разбудил петух. В нем вся проблема… Именно из-за этой скотины с гребешком и перьями я регулярно катастрофически не высыпаюсь! Естественно, утро испорчено и настроение на весь день – хуже некуда! Если Яга не внемлет моим стонам и молитвам, я сам его задушу. Или застрелю из стрелецкой пищали (правда, для этого мерзавца надо привязать перед самым дулом, иначе я из этой базуки ни в жисть не попаду). Может, Митьку попросить, он на него медвежий капкан поставит? Нет, нет, нет… О чем это я? Да наш Митяй первым же в этот капкан и угодит. Пусть уж лучше он его так ловит. Представив себе двухметрового парня с квадратными плечами, гоняющего кур по двору Бабы Яги, я невольно улыбнулся.

Прошу прощения, что не представился сразу. Ивашов Никита Иванович, младший лейтенант милиции, холост, в политических партиях не состоял, родился и вырос в городе Москве. В настоящее время являюсь главой первого лукошкинского отделения милиции. Лукошкино – это столица нашего царства. Правит здесь царь Горох, очень неглупый мужчина, будет время – расскажу о нем подробнее. Отделение наше расположено в двухэтажном тереме Бабы Яги, где я одновременно и квартирую. Эта милая старушка с горбатым носом и кривыми зубами входит в штат оперативно-следственной бригады, в плане сбора информации – совершенно незаменимый работник. Да еще и приколдовывает иногда. Я раньше сам в это не верил, пока лично не убедился. Ничего, привык… Еще у нас служит Митяй, тот самый герой с фигурой Терминатора, только ростом повыше, а мозгов… вровень, что у одного, что у другого. Он сам деревенский, образования никакого, вот и носится на подхвате. Однако все трое мы составляем неплохую рабочую бригаду, заставляя считаться с нами весь криминальный мир родного Лукошкина. Хотя, честно говоря, уголовников здесь маловато. Народец местный к профилактике преступлений относится очень серьезно, как поймают карманника на базаре, так всем миром отметелят, что бедолаге только у нас в отделении и спасение. Еще стрельцы, конечно, очень помогают. Царь выделил специальную сотню для патрулирования города. Ходят по трое, а старший, бородач Еремеев, каждое утро докладывает лично мне криминалистическую обстановку. Как видите, работа наша, милицейская, в любом времени в любом государстве всегда востребованная. А этот сволочной петух… На самом-то деле проблема, конечно, не в петухе, а в том, что я просто хотел отдохнуть. Правда, из этого все равно ничего бы не вышло, но факт самого хотения…

Итак, сначала петух, потом Баба Яга доделывает его «черное дело», ласково уговаривая меня встать и спуститься к завтраку. Потом оказывается, что к обеду меня ждет царь-государь, а за столом будет присутствовать полсотни девиц-красавиц сплошь боярского рода и, как одна, на выданье. У Гороха своеобразное мнение о том, как и чем надо награждать за верную службу. Наградить, конечно, стоило… Прямо скажу, мы тогда провернули неслабое дельце с шамаханским заговором. Но награждать женитьбой?! Это уж какое-то чрезмерное древнерусское самодурство. Нет, я вовсе не противник брака, не убежденный холостяк или чего хуже… нет! Только жену я хочу выбрать себе сам. И вовсе не обязательно боярышню. По-моему, женская красота, ум и порядочность от сословий не зависят…

Так вот, в пиковый момент в терем залетает Митяй и на всю горницу орет, дескать, купцы пришли, дело у них. Я даже чуть не всплакнул от счастья – служба превыше всего! Значит, на смотрины к Гороху не идем, тирьям-пам-пам!

– Так что, воевода-батюшка, звать? – раздался из сеней Митькин бас.

– Зови, я же сказал.

Баба Яга сидела в уголочке у печи, проворные спицы так и мелькали в умелых пальцах. Старушка обещала связать мне шерстяные носки на зиму, ну а заодно заменяла в отделении так называемый «детектор лжи». Минутой позже представительная делегация вошла в горницу. Гости перекрестились на образа и поклонились сначала бабке, потом мне.

– По делу мы, Никита Иваныч.

Я указал на скамью. Все трое сели. Двоих я знал. Самый высокий и дородный, с окладистой рыжей бородой, был потомственный купец Аксенов Федор Борисович. Три собственные лавки, харчевня и постоялый двор; его дела, возможно, и попахивали «черным налом», но пока не шли в явный конфликт с законом. Вторым был его партнер по торговле персидскими тканями Кирокосьянц Арон Давидович. Выходец из далекой Армении, он уже лет десять безвылазно жил в Лукошкине. Перевез семью, открыл свой гостиный двор, склад, а в случае шамаханских налетов даже отправлял двоих сыновей в царское ополчение. Третьего я никогда не видел раньше, но мог догадываться… Черная шляпа с полями, длинная черная одежда, завитые пейсы на висках и острохарактерный нос.

– Я вас слушаю, граждане купцы.

– Ну, говорить, видать, мне придется, как старшому, – весомо решил Федор Борисович. – Так вот оно и получается – воруют у нас!

– У нас везде воруют – страна такая, – криво улыбнулся я. – Поподробнее давайте: что пропало, когда и где?

– А… это вот уж пусть товарищ мой доложит, весь учет через его руки идет.

– Ну что я тэбэ скажу, участковый? – даже привстал Кирокосьянц. – Клянусь мамой, сколько живу – такого нэ видэл! Вэришь, нэт?!

– Верю. Конкретней, пожалуйста.

– Вай, зачэм торопишь? Такоэ дэло бэз суэты разбираться надо. Все черноэ воруют.

– Как это все черное? – не понял я.

Баба Яга в уголке тоже сделала удивленные глаза.

– Сам нэ знаю, – пожал плечами армянин. – Ткани пэрсидскиэ вэзем, в лавках храним, всэ на мэстэ, черных – нэт! Бархат черный испанский – нэт, кожа черная африканская – тожэ нэт.

– Господи, вы что ж там, негров свежуете, что ли? – вырвалось у меня.

– Зачэм нэгров? Пантэра, лэв черный, змэи разныэ… Все на своем мэстэ лэжит, черный – нэт.

– Бред какой-то. Ладно, записал. Гражданин, вы что-то имеете добавить?

– Таки имею… Представиться позволите? Шмулинсон Абрам Моисеевич. Прибыл на днях в ваш трогательно милый город, имею честные намерения открыть меняльную контору с услугами опытного портного-гробовщика. Ви улавливаете суть? Вот ви человек молодой, благослови Господь, решаете жениться или, не приведи Боже, помереть…

– Ближе к делу, – напомнил я.

– Ах, дело. Всегда дела, бедный еврей вечно должен работать, потому как дома больная жена и шестеро ребятишек, а всем хочется кушать. Горе в том, шо я вложил весь свой капитал в черную материю, которая, как ви уже поняли, мне нужна до зарезу. Нет, я могу оббить гроб и веселым ситчиком в цветочек. По мне, так пусть покойник радуется, но поймут ли это родственники безвременно усопшего?

– Все ясно. Как я понял, вы, гражданин Аксенов, требуемый материал завезли?

– На том и стоим. Раз есть покупатель, мы ему товар завсегда лицом предоставим.

– А вы, гражданин Кирокосьянц, получили материю на склад и взяли деньги с Абрама Моисеевича?

– Ну, взял. Пачэму нэ взять? Мы дэла честно вэдем. Он дэньги вечером принес, утром на склад пошли – там нэт ничего!

– И дело-то не в деньгах, – снова вмешался старший купец, – деньги мы хоть сейчас вернем. А только непорядок это! Вора сыскать надобно всенепременно.

– Сыщем. – Я захлопнул планшетку. – На первый взгляд ничего особенного. Можете идти, граждане, мы займемся вашими кражами.

Все трое встали, поклонились и вышли. Баба Яга пересела ко мне за стол, задумчиво зевнула и грустно доложила:

– Все честь по чести, Никитушка. Преступника посредь них нет.

– Вы хотите сказать, вора?

– Ну, воруют-то все трое, в ихнем деле без воровства никак нельзя, в торговле воровать сызмальства учат, а не то прогоришь. Я тебе о чем толкую-то: все они правду говорят, и ни один об жулье энтом странном ничего не утаил.

– Я думаю, нужна хорошая ревизия на армянский склад. Наверняка там много чего неучтенного или «пропащего», а черной ткани хватились лишь из-за того, что за ней пришел покупатель, к тому же оплативший все услуги вперед.