Отмеченный богами - Уотт-Эванс Лоуренс (книги хорошего качества .txt) 📗
Азари промолчал, сочтя за лучшее присоединиться к Алдасси для поисков убежища и еды.
По правде говоря, он очень сомневался в триумфе Назакри и не испытывал при этом угрызений совести.
Глава пятьдесят восьмая
Лорд Дузон, наверное, в сотый раз посмотрел на плывущие в небе луны, а затем на восточную сторону горизонта. Маллед заскрежетал зубами.
Небольшой отряд, все ещё преследующий олнамского колдуна и его неживых воинов, следил за взглядом командира. Солдаты успели заметить необычное явление, но пока говорили о нем шепотом, не решаясь громогласно высказывать свои опасения.
На небе начали гаснуть луны.
Домдарцам было известно более сотни лун. В небесах их можно было насчитать от дюжины до девяноста. И каждая, будь она огромной или крошечной, имела свой колорит — от цвета высохшей крови Баэла до холодной голубизны Шешар и от сияющего белизной Самардаса до почти коричневого Дремегера. И трудно было бы ныне живущим припомнить случай, когда небеса оставались бы совершенно безлунными или все луны собирались в одной части неба. Образование подобных скоплений обычно предвещало разрушительные ураганы, землетрясения или иные стихийные бедствия.
Практически каждый домдарец обладал элементарным запасом сведений о ночных светилах. Наблюдая заход солнца и одновременно созерцая множество лун — от тонюсеньких серпиков-улыбок на западе до полных дисков на востоке, — трудно было не догадаться, что луны сияют отраженным от солнца светом.
Но когда вдруг дюжины лун всех размеров и цветов начинают постепенно гаснуть и темнеть подобно дотлевающим угольям в очаге, в то время как маленькие звездочки по-прежнему ярко сверкают, любой здравомыслящий домдарец сразу сообразит — что-то случилось с солнцем.
Домдарцы, путешествуя ночами, лишь изредка пользовались фонарями или факелами, им вполне доставало лунного света. Но на сей раз Дузон приказал остановиться и приготовить факелы, хотя это и означало, что расстояние между Бредущими в нощи и их преследователями возрастет.
Красный огонек колдовского кристалла исчез далеко на западе, а солдаты все ещё продолжали лихорадочно прикручивать пропитанное смолой тряпье к разнокалиберным, собранным где попало кускам дерева. Они понимали, им предстоит нелегкое преследование. Колдун и его войско свернули немного к югу и теперь шагали по дороге, вместо того чтобы пробираться напрямую через поля, топча пшеницу и круша ограды. Хотя по тракту идти было легче, Маллед не сомневался — такой путь мятежников больше соответствует интересам Домдара.
Многие солдаты что-то бормотали себе под нос и тихо ругались, не упоминая вслух о странном природном феномене над головой. Но когда последний факел был зажжен и отряд вознамерился тронуться в путь, терпению воинов пришел конец.
— Лорд Дузон, — промолвила Кидегар, — что происходит? Неужели колдун сумел каким-то образом потушить солнце?
— Не знаю, — задумчиво ответил Дузон. — Однако, что бы он ни делал, мы должны продолжать преследование. Надо быть готовыми к тому моменту, когда появится солнце.
— Но что, если оно вообще не появится? — спросил, судя по акценту, солдат-зейдабарец.
— В таком случае это будет означать конец света, а мы так или иначе погибнем! — ответил Дузон, теряя показное самообладание. — Но восход наступит, как всегда.
Маллед вовсе не был в этом уверен. Луны начали темнеть вскоре после полуночи, как только наступил первый день триады Баэла. В предстоящие три дня лишь могущество бога войны должно поддерживать огонь в солнечном очаге.
А Баэл желал победы Ребири Назакри с его нежитями.
Трудно поверить, что один бог способен до такой степени презреть свои обязанности и позволить столь совершенному миру впасть в хаос. Но умирающие луны — эти слабые коричневатые тени вместо ярких ночных светил — неоспоримый признак неблагополучия на небесах.
Пройдет три дня, прежде чем наступит дежурство Ведал и она вновь раздует солнечный очаг. Это означает три дня темноты, три дня безостановочного марша Бредущих в нощи, не нуждающихся ни в отдыхе, ни в пище и не сдерживаемых теперь живой охраной. На Гогрорском тракте не было сил, способных их остановить.
Три дня.
Маллед и сам без труда мог быстрым шагом пройти за час четыре мили. Шагая двадцать четыре часа в сутки и имея в своем распоряжении ещё две половины ночи в каждом конце марша, неутомимые нежити легко преодолеют более трехсот миль, до того как взойдет солнце первого дня триады Ведал.
А Зейдабар всего лишь в двухстах милях от Гребигуаты.
Да, именно в этом и заключался план Ребири Назакри, самым непостижимым образом соединившийся с планами, которые давно вынашивал Баэл. В этой противоестественной темноте олнамец и его орда беспрепятственно дойдут до Зейдабара и, уничтожив сердце Империи, ввергнут мир в хаос и непрерывные конфликты.
Таким образом Баэл получит свои войны, а Ребири Назакри осуществит свою мечту о мести.
Но что способна сделать Имперская Армия? Смогут ли противостоять врагам стены Зейдабара? Неужели Бредущим в нощи удастся одолеть их за одну ночь — ночь, которая знаменует для них конец похода?
Баэл и Назакри, конечно, не сомневаются в том, что это возможно, так же как до сих пор эта парочка прекрасно знала, что делает. Вероятно, они решили, что угасание дневного светила посеет среди домдарцев панику и город окажется беззащитным.
Маллед был почти уверен, что необычная тьма произведет именно такой эффект и в городе не окажется никого, кто смог бы повести людей на стены.
Не окажется никого, похожего на Богоизбранного Заступника!
А он остался здесь, в тылу вражеской армии, и преследует её, вместо того чтобы встретить противника грудью.
Видимо, ему вообще не следовало уходить из Зейдабара.
Он потрепал Оннела по плечу.
— Похоже, мне надо как следует потолковать с Лордом Дузоном.
Помахав рукой Дарсмиту, Вадевии и Кидегар, он побежал в голову колонны.
Все прочие взирали на него с изумлением: они были так измотаны, что едва передвигались, все больше и больше отставая от противника. С каждой пройденной милей возрастало число обессилевших, не способных сделать ни единого шага солдат, которые оставались лежать на обочине тракта. Вадевия, не участвовавший в битве на реке, был единственным, кто пока не падал от усталости, но и он с трудом волочил ноги после нескольких часов непрерывной ходьбы.
— И как ему это удается? — недоумевала Кидегар, глядя вслед Малледу.
— Не знаю, — пожал плечами Оннел. — Многие годы мне казалось, что знаю, но теперь я в этом не уверен.
Бузиан покосился на Оннела, однако промолчал. Дарсмит деликатно кашлянул. Он знал, что Маллед является Богоизбранным Заступником и его упоминание о Дузоне — не более чем простая уловка.
Во главе колонны наиболее стойких бойцов возвышался на коне Дузон. Он понимал, что бедное животное загнано и погибнет, если его не напоить, не накормить и не дать хорошенько отдохнуть.
Но сделать этого он не мог — Бредущие в нощи и без того слишком оторвались от авангарда.
— Лорд Дузон!
Капитан растерянно заморгал и помотал головой — не заметил, как задремал прямо в седле. Обернулся — рядом со стременем шагал Маллед.
— Что? — спросил Лорд, не очнувшийся окончательно.
— Милорд, нам следует двигаться быстрее! — произнес Маллед просящим, но в то же время не терпящим возражения тоном. — Надо перехватить Бредущих и уничтожить их! Послать гонцов, чтобы предупредить Зейдабар!
— Мы догоним их, когда рассветет… — выдавил из себя Дузон.
— Только взгляните на луны, милорд, — продолжал Маллед. — Солнце в триаду Баэла не взойдет, а если и взойдет, то останется темным. Небо к этому времени уже должно было порозоветь. Однако, посмотрите, оно черно, как обожженное железо.
— В таком случае мы нагоним их на четвертый день! — стоял на своем Дузон. — Посмотрите на нас, Маллед. Мы не в том состоянии, чтобы сражаться ночью.
