Слезы дракона - Кунц Дин Рей (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
Ни у кого из них не было полной уверенности, что пес приведет их прямо к человеку, которого они называют Тик-таком. Но, как бы там ни было, все равно не следовало привлекать к себе дополнительное внимание гирляндами красных и зеленых рождественских лампочек.
Пока они работали, Сэмми Шамpой ходил за ними по пятам вокруг фургона и говорил, уже не впервые за этот день, что был дурнем и падшим человеком, но что отныне, после всего случившегося, станет жить по-новому. Ему, видимо, очень важно было, чтобы они поверили в его искреннее желание полностью изменить свой образ жизни — словно, убедив других, он сможет убедить в этом и себя.
— Раньше я и мысли не допускал, что в чем-то могу помочь людям, — говорил Сэмми, — всегда считал себя совершенно никудышним человеком, липовым художником, краснобаем, пустышкой, и вот сейчас спасаю человечество от космического пришельца. Ну хорошо, хорошо, не пришельца и не сам лично спасаю, но участвую вместе с другими достойными людьми в этом спасении.
Джанет все еще не могла прийти в себя от изумления от находчивости Вуфера. Никто из них толком не мог понять, каким образом псу могло прийти в голову, что всем им грозит одна и та же странная и страшная опасность и что будет правильнее, если все они со6ерутся вместе. Каждый из них знал, что в некотором отношении часть чувств животных намного слабее человеческих, но в своем большинстве они значительно сильнее и интенсивнее, чем у человека, и что помимо основных пяти чувств животные, скорее всего, наделены еще какими-то другими, совершенно необъяснимыми, с точки зрения людей, чувствами. Но после того, что делал Вуфер, она никогда не сможет относиться к собакам — или любым другим животным — так, как она относилась к ним раньше.
Приютив и пригрев у себя бездомную собаку, подкармливая ее даже в те дни, когда и самой-то есть было почти нечего, она совершила, пожалуй, самый выдающийся поступок в своей жизни.
Наконец лампочки были сняты и упрятаны в фургон.
— Все, кончаю пить, — не унимался Сэмми, все еще следуя по пятам за ними вокруг фургона. — Верите мне? Правда? Все! Ни капельки больше. Баста!
Вуфер сидел на тротуаре рядом с Дэнни в круге света от уличного фонаря и, наблюдая за их действиями, терпеливо ждал.
В самом начале знакомства, когда Джанет прослышала, что мисс Галливер и мистер Лайон детективы из полиции, первым ее побуждением было сгрести Дэнни в охапку и дать деру. В конце концов за ней числился убитый со6ственными руками муженек, гниющий сейчас где-то в песках Аризоны, хотя полной уверенности, что ненавистный ей человек все еще и впрямь покоится там, где она оставила его бренные останки, у нее не было. Если тело Венса обнаружили, ее, видимо, уже разыскивает полиция, чтобы допросить, а может быть, уже и выписан ордер на ее арест.
Кроме того, в течение всей ее жизни облеченные властью люди никогда не числились в ее друзьях, если не считать благородного господина Ишигуру, владельца частной лечебницы "Пэсифик Вью". Она считала их людьми другой породы, с которыми у нее не могло быть ничего общего.
Однако мисс Галливер и мистер Лайон показались ей людьми добрыми, порядочными и надежными, которым можно довериться. Но не в том смысле, что она собиралась выложить им все об убийстве собственного мужа, а в том смысле, что они не из тех людей, кто может позволить кому-то разлучить ее с Дэнни. К тому же ее с этими людьми объединяло общее горе и общая опасность и, самое главное, — общее желание во что бы то ни стало выжить и постараться уничтожить Тик-така раньше, чем он уничтожит их.
Она решила полностью вверить свою судьбу в руки этих полицейских, потому что другого выбора у нее не было: в этом деле они все были повязаны одной веревкой. Но, кроме этого, ее решение довериться им во многом основывалось и на том, что им доверилась собака.
— Сейчас без пяти два, — сказал детектив Лайон, взглянув на свои часы. — Пора в путь.
Джанет кликнула Дэнни и вместе с ним и Сэмми, последовавшим за ними, забралась в фургон. Сэмми прикрыл за собой заднюю дверцу. Детектив Лайон сел за руль, завел мотор и включил фары.
Кузов фургона не был отделен от водительского места. Джанет, Дэнни и Сэмми сгрудились позади него, чтобы через лобовое стекло наблюдать, что будет происходить впереди машины.
С океана через прибрежное шоссе тянулись тонкие завитки тумана. Фары быстро приближающегося к ним автомобиля, высветив под определенным углом стелющиися белесый туман, окрасили его во все цвета радуги, мостом перекинувшеися от одной обочины к другой. Промчавшись под этой импровизированной многоцветной аркой, машина тут же унесла ее вместе с собой в ночь.
Детектив Галливер все еще стояла на тротуаре рядом с Вуфером. Детектив Лайон отпустил ручной тормоз и выжал сцепление. Чуть повысив голос, он произнес:
— Внимание, мы готовы.
Детектив Галливер хорошо слышала его, так как боковое стекло кабины было опущено. Она нагнулась и что-то сказала собаке, затем сделала отталкивающий жест руками, как бы прогоняя ее от себя; собака в недоумении уставилась на нее.
Сообразив наконец, что его просят вести их туда, куда несколько минут тому назад он сам звал их, Вуфер бросился бежaть по тротуару плавно спускавшейся по склону холма улицы.
Пробежав с треть квартала, он остановился и оглянулся, чтобы убедиться, что детектив Галливер следует за ним. Увидев, что та старается не отставать от него, пес явно обрадовался. Ощерил пасть, завилял хвостом.
Детектив Лайон снял ногу с тормоза, и фургон медленно покатил вниз по склону вслед за детективом Галливер, но не обгоняя ее, чтобы пес понял, что и фургон также следует за ним.
Несмотря на то, что фургон катился под уклон довольно медленно, Джанет, чтобы держаться на ногах, пришлось крепко ухватиться за спинку водительского сиденья, на котором сидел Гарри, а Сэмми в свою очередь вцепился в подголовник второго, пустующего, сиденья. Дэнни, одной рукой цепко ухватившись за пояс Джанет и встав на цыпoчки, тоже силился увидеть, что творилось впереди машины.
Когда детектив Галливер почти вплотную приблизилась к Вуферу, тот снова отбежал немного вперед и на перекрестке выжидающе обернулся. Взгляд его попеременно останавливался то на приближающейся к нему женщине, то на медленно катящем вслед за ней фургоне, снова на женщине, снова на фургоне. Он был умным псом и наверняка вскоре поймет, чего от него хотят.
— Было бы совсем здорово, если бы он все, что считает нужным, сам нам рассказал.
— Кто? — не понял Сэмми.
— Вуфер.
После того как детектив Галливер вслед за псом пересекла перекресток и прошла большую часть следующего квартала, она остановилась и подождала, когда с ней поравняется фургон, за рулем которого сидел детектив Лайон. Выждав момент, когда Вуфер снова обернулся к ней, она открыла дверцу кабины со стороны пассажирского сиденья и медленно влезла в нее.
Вуфер сел на тротуар и уставился на фургон.
Детектив Лэйон подал его немного вперед.
Пес настороженно поднял уши.
Фургон медленно приближался к нему.
Пес вскочил и отбежал немного вперед. Остановился, посмотрел, едет ли за ним фургон, затем легкой рысцой припустил дальше.
— Ну до чего же сообразительный пес! — восхитилась детектив Галливер.
— Очень сообразительный, — согласился с ней детектив Лайон.
Дэнни с гордостью прибавил:
— Самый сообразительный пес в мире!
— Полностью согласен, — сказал Сэмми и сво6одной рукой погладил мальчика по голове.
Отвернувшись от Сэмми, Дэнни ткнулся в живот Джанет и воскликнул:
— Мама, дядя воняет.
— Дэнни! — в негодовании воскликнула Джанет.
— Мальчик прав, — миролюбиво отозвался Сэмми. Его вновь понесло на очередное, хотя и несколько сумбурное, раскаяние. — Мальчик верно сказал. От меня воняет. Я и сам знаю, что ходячая помойка. И так было очень долго, но теперь этому пришел конец. А знаете, почему я стал таким, каков есть? Потому что думал, что все на свете знаю, прекрасно разбираюсь в жизни, полагал, что жизнь бессмысленная штука, что в ней нет места ничему таинственному, все о ней уже давно известно биологам и новенького ничего не предвидится. Но после всего, что со мной приключилось, после сегодняшней ночи я по-иному смотрю на вещи. Нет, мне далеко не все известно. Истинно говорю вам. Я вообще ничего в жизни не смыслю. Уверен, жизнь полна таинственного, его в ней гораздо больше, чем известно биологам. А если это так, то на кой ляд мне кокаин или вино, или чего там еще другое? Не нужны они мне. Все. Капли больше в рот не возьму. Завязал!
