Мистер Икс - Страуб Питер (книги серии онлайн txt) 📗
– Полагаю, вы не будете возражать, если я проверю, нет ли на вас микрофона?
– Валяйте.
Он обхлопал мою грудь, спину и, присев, пробежался пальцами по моим ногам.
– Распахните пиджак.
Я подчинился, и Мьюллен прощупал у меня под мышками и под воротником рубашки.
– Ну ладно, – сказал он. – Возможно, вы просто частное лицо и по пути в Эджертон случайно познакомились с помощником прокурора из Кентукки. Возможно, вы по воле случая подружились с женой Хэтча. Но вне зависимости от того, кем бы вы, черт вас дери, ни были, я очень хочу сказать вам кое-что и очень хочу, чтобы вы меня выслушали. Мне не нравится лейтенант Роули. Такие копы, как Роули, позорят нас. Что он сделал – ударил вас?
– Он ни с того ни с сего ударил меня в живот, – сказал я. – Затем сбил меня на землю и ударил ногой. Он требовал, чтобы я уехал из города, а я не соглашался. После этого он украл сто долларов из тех денег, что были найдены у меня при обыске в отделении.
– Почему вы не подали жалобу?
– Потому что решил, что жалоба только навредит мне.
– Могли бы обратиться ко мне, мистер Данстэн. Ну да ладно. Сегодня утром вы намекнули, что лейтенант Роули имеет какую-то договоренность со Стюартом Хэтчем. Скорее всего, так и есть. Когда я еще работал патрульным, капитан сыскного отдела и шеф полиции жили в домах, которые оплачивал Стюарт Хэтч. Свой дом я купил себе сам, мистер Данстэн. Весь мой доход составляет зарплата, которую мне платит муниципалитет города Эджертона, но я еще и живу здесь, и если вы не тот человек, за которого себя выдаете, вам придется целую милю ползти на карачках по битому стеклу, прежде чем вы сможете получить работу.
– В среду похороны моей матери, – сказал я. – На следующий день – мой день рождения. В пятницу я возвращаюсь в Нью-Йорк. Вы никогда больше меня не увидите.
Мьюллен развернулся и пошел к полицейской машине.
77
Оставшиеся пожарные направляли струи брандспойтов на тлеющий под кучей бетонных блоков курган. Похожая на сгоревшую кухонную спичку, торчала обугленная угловая опора. Где-то там, под курганом, был погребен Отто Бремен или то, что от него осталось. Безжалостно сверкала вспышка фотографа, выхватывая из темноты остатки рухнувшей стены, картинную раму, скрученную огнем металлическую ногу торшера. Перед капотом пожарной машины бок о бок стояли Хелен Джанетт с мистером Тайтом и оцепенело наблюдали за пробивающимися из развалин язычками пламени.
Завидев меня, Хелен вздрогнула и отступила назад. Мистер Тайт встал между нами:
– И что нам теперь делать? Есть ответ на этот вопрос?
– Ну, кто-нибудь вас, наверное, приютит, – предположил я. – Вы не первые в этом мире погорельцы.
Взъярившись, Хелен Джанетт выскочила из-за его спины:
– По тебе тюрьма плачет, ты, придурок! Ты сжег мой дом, ты оставил меня без крова!
– Это не я сжег ваш дом и не я оставил вас без крова, миссис Джанетт. – Она что-то процедила, но я не разобрал. – Вы можете рассказать, как это произошло?
– Раз уж тебе так интересно. Я проснулась и услышала запах дыма. Вышла из комнаты. Горел пол в коридоре, огонь шел вверх по лестнице. Ничего не видно было из-за дыма. Я замолотила в дверь мистера Тайта, мы побежали вниз, чтобы помочь выбраться мисс Карпентер, мисс Бержесс и миссис Фельдман через черный ход. Меня чуть кондрашка не хватила, пока миссис Фельдман искала свою шубу, – чтоб я еще раз когда-нибудь сделала что-то хорошее для этой женщины! Девушки выбрались из своей комнаты через окно, мы все собрались и попытались разбудить мистера Бремена. Пожарных вызвал, скорее всего, кто-то из жильцов, потому что машины были тут уже минуты через две. К тому времени горел уже весь дом.
– Пожар начался с подвала, – сказал я.
– Вам лучше знать, – прошипела она. – А вот что я хотела бы знать, так это куда мне податься? Все мои наличные были в этой берлоге, вместе с кредитками и чековой книжкой.
– Я тут на днях немного заработал, – сказал я. – Четыреста восемьдесят долларов. Я поделюсь с вами. Вы с мистером Тайтом сможете снять комнату на двоих, а утром купить себе что-нибудь из одежды.
– Шутите.
Я достал бумажник и отсчитал двести сорок долларов.
– Мы не берем грязные деньги, – заявил мистер Тайт.
– Говори за себя, Фрэнк. – Хелен протянула руку, и я вложил в нее деньги. – Я не такая гордая, от милостыни не откажусь.
– Я рад, что могу помочь вам, – сказал я. – И буду очень благодарен, если вы расскажете мне о той ночи, когда я родился.
Пару секунд она обдумывала.
– Триста. Одежда тоже денег стоит. Я отсчитал еще три двадцатки.
– В ту ночь вы должны были вынести ребенка. Но разразилась буря, началась суматоха, и ребенок умер.
– Ребенок родился мертвым.
– Знаю. Но тут мать моя неожиданно родила двойню, и второй ребенок так быстро вышел следом за вторым, что можно было подумать, что это плацента.
– Он вышел вместе с плацентой. Была такая темень, что я не понимала, что происходит, пока не взяла его в руки. Я сказала про себя: я подарю тебе хорошую семью.
– С помощью Тоби Крафта. Который устроил вам доходный дом после того, как вы отсидели свое.
– О чем вы, черт возьми, треплетесь, а? – встрял мистер Тайт. – В ту ночь, когда была буря, никакого второго ребенка не было.
– Ты не в курсе, – сказала Хелен. – Я тебе не рассказывала, зато теперь могу говорить, что вздумается. Я отсидела. – Она перевела взгляд на меня, глаза были темны от гнева. – У нас была налажена целая система. И система наша спасала невинных младенцев от неблагополучных семей. Между прочим, судья этот факт признал.
– Все делалось детям во благо, – заявил мистер Тайт. Я чуть было не рассмеялся.
– В самый разгар бури вы забрали из родильной палаты второго младенца. Куда вы его понесли?
– Туда же, куда и вас. В палату новорожденных.
– Только не донесла, – вставил мистер Тайт. Хелен Джанетт резко развернулась к нему:
– Ты в какой тюрьме сидел, Фрэнк? Что-то я запамятовала. – Она вновь повернулась ко мне. – В темноте я обмыла его, так же как и вас. В палате новорожденных стояла люлька, на ней была бирка «Данстэн», я ее отыскала при помощи фонарика, потом вынула вас и положила его. Затем отнесла вас к вашей матери. «У меня же двойня, – забеспокоилась она, – где второй?» Я сказала ей, что второго не было, была плацента. Потом включили свет. Я пошла, отчиталась перед доктором Доложила ему то, что сказала ваша мать, – чтобы он потом не удивлялся. Затем вернулась в палату новорожденных. Чуть не умерла от разрыва сердца. Колыбелька Данстэна была пуста. Я было решила, что положила ребенка не в ту колыбель, однако кроватки слева и справа тоже пустовали.
– Кто-то другой стянул ребенка? – поинтересовался мистер Тайт.
– Во всяком случае, сам он встать и уйти не мог. Я думаю, что это миссис Лэндон, та самая, у которой был мертворожденный. Прошмыгнула в палату, взяла ребенка и спрятала его в своем постельном белье. Она выписалась из госпиталя сразу после того, как стихла буря. Эта мысль пришла мне в голову только на следующий день. В записи регистрации больных значился ее адрес – отель «Париж», однако она выехала оттуда в то же самое утро, когда выписалась из больницы.
– И вы пытались разыскать ее, – предположил я.
– Меня волновало здоровье и благополучие ребенка. Волновало ее благополучие собственного бумажника.
И тут я подумал: «А может, и так: Роберт сам выбрался из колыбели и ушел восвояси».
– Так что, если вы спалили дом, чтобы отомстить мне, это было напрасно.
Потянув за рукав халата мистера Тайта, она повела его к полицейскому, усевшемуся на крыло патрульного автомобиля. Перебросившись с ними парой слов, тот посадил их в машину, включил фары и поехал по улице мимо меня. Хелен Джанетт смотрела только вперед. Я провожал взглядом красные габаритные огни до Евангельской улицы.
Минуту-другую после того, как я вошел на первую улочку, меня кольнуло то же чувство, которое я испытал, когда увидел, как Френчи Ля Шапель изображал из себя мирного пешехода. Я оглянулся: вокруг пусто, окна дома закрыты ставнями. Повернув на Кожевенную, я прибавил шагу. То ли из-за того, что один из «главных бомжей» Мьюллена заинтересовался мной, то ли из-за всех последних событий я стал чрезмерно пугливым. Второе больше походило на правду.
