Всесожжение - Гамильтон Лорел Кей (читать книги полные TXT) 📗

Он задохнулся, спина выгнулась подо мной, руки сжались на моих предплечьях, пальцы содрогались на моей голой коже.

Это было похоже на сглаживание дефектов у зомби, только эта плоть была теплой и живой, и я не могла видеть воочию то, что исправляла. Но я могла это чувствовать. Я могла чувствовать его тело, гладкое и твердое, лаская места, которых не должны были касаться никакие руки. Перекатывая их в моих пальцах, наполняя его растущим, стремительным теплом из глубины меня. Оно лилось из моих рук, моих ладоней – в него. Тепло разливалось по его телу, по моему телу, пока не стало похоже на жар, бежало по коже, соединяя наши тела в единство тепла и плоти, и прилив энергии все усиливался. Сила росла, пока я не закрыла глаза, но даже тьма была пробита яркостью, белыми цветами, взрывающимися под веками.

Мое дыхание стало прерывистым, слишком быстрым, поверхостным. Я открыла глаза и посмотрела на лицо Натаниеля. Его дыхание было таким же, как мое. Я заставила нас замедлиться, заставила его дыхание замедлиться. Я могла чувствовать его сердце, как будто я ласкала его, держа в руках. Я могла бы коснуться любой его части. Я могла бы забрать любую его часть. Я чувствовала запах крови под его кожей и хотела попробовать ее на вкус.

Он был уже здоров, когда я опустилась на него, прижала губы к его губам. Я повернула его лицо на бок и целовала шею, пока не почувствовала биение пульса под кожей. Я лизнула кожу, но этого было мало. Я поместила губы над бьющейся жилкой и мягко прикусила кожу, пока не смогла держать ее, трепещущую, во рту. Я хотела укусить глубже и сильнее, пока не потечет кровь. Я хотела этого. Я смутно осознавала, что Жан-Клод проснулся. Это его голод я чувствовала, его нужду. Но не его нужда заставляла меня оседлать тело Натаниеля. Даже не моя.

Я помнила тело Натаниеля, а я никогда не встречала его прежде. Я знала его на вкус. Чувствовала его, как может чувствовать только давний любовник. Не мои воспоминания. Не моя энергия.

Я соскользнула с Натаниеля, попыталась сползти с кровати, и упала на колени. Я не могла встать, не сразу. Ричард сказал, пока существует стая, Райна не уйдет. Я не понимала, что он имел в виду, до сих пор. Я вызвала суку из ада, привела ее, и очень хорошо проводила время, делая это.

Но я знала кое-что еще, что-то такое, чего Райна не делала. Я не могла бы упрекнуть ее за это. Я знала, как излечить тело Натаниеля, но я также знала, как порвать его на части. Все, что вы можете починить, вы можете сломать. Когда я держала его сердце своей бесплотной рукой, в какую-то долю секунды, было темное побуждение сжать эту руку, сокрушить эту пульсирующую, бьющуюся мышцу, пока не вытечет кровь и его жизнь не остановится. Момент, мгновение ока, порыв настолько злобный, что испугал даже меня. Я хотела бы обвинить в нем суку из ада, но что-то говорило мне, что эта частица тьмы была целиком моей. И только рука Стивена, зажавшая мне рот, удержала меня от вопля.

Глава 38

Ладонь Стивена заглушила вопль и превратила его в стон. Он прижал меня к себе так крепко, будто боялся того, что я натворю, если вырвусь. Я не была настолько уверена в себе. Больше всего на свете мне хотелось сбежать. Бежать, пока не избавлюсь от мыслей, от ощущений, от всего, что во мне поднялось. Но, как и Ричард, я не могла сбежать от себя самой. Эта мысль заставила меня перестать вырываться и замереть в руках у Стивена.

– Ты как, нормально? – спросил он мягко.

Я кивнула.

Его рука отодвинулась от моих губ, медленно, как будто он не был уверен, что я услышала или поняла его.

Я осела в его руках, почти опустившись на пол.

Он погладил мое лицо, несколько раз, как успокаивают больного ребенка. Он не спрашивал, что было не так. Никто из них не спрашивал.

Натаниель встал на колени возле нас. Ему не просто стало лучше – он выглядел здоровым. Он улыбался, красивый мальчишеской, незаконченной красотой. Если подстричь волосы и изменить выражение глаз, он походил бы на полузащитника школьной футбольной команды, который бегает на свидания с соседской принцессой.

Факт, что я почти лежала на нем две минуты назад, вызвал прилив краски, и я уткнулась лицом в плечо Стивена. Я не хотела смотреть в это юное, красивое лицо и понимать, как близко я была к тому, чтобы с ним переспать. То, что я все еще помнила его тело в деталях, которых никогда сама не касалась, не помогало делу. Райна умерла, но не канула в лету.

Я чувствовала движение. Вибрирующая энергия оборотней приближалась. Не понимая головы, я знала, что они собрались вокруг меня. Энергия сжималась, как сужающийся круг. Было трудно дышать.

Я ощутила чье-то осторожное прикосновение к своему лицу. Я повернула голову настолько, чтобы увидеть Кевина в дюйме от меня. Я ждала, что это будет Натаниель. Большие руки Тэдди погладили мои голые руки. Он поднес свои ладони к лицу.

– Ты пахнешь стаей.

Лоррейн лежала на спине, глядя на меня глазами, ставшими странными и волчьими.

– Она пахнет, как Райна.

Она повернула лицо так, чтобы ее губы касались моего колена, обтянутого джинсами.

Я знала, что если бы я позволила, мы могли бы уснуть одной большой общей кучей, словно выводок щенков. Знала, что касания были частью того, что объединяло стаю, как взаимный груминг (Чистка шерсти – прим. переводчика) у приматов. Прикосновение, утешение. Оно не должно было иметь сексуальную окраску – в обратом была заслуга Райны. Они были волками, но они были еще и людьми, и это делало их приматами. На самом деле два зверя, а не один.

Кевин положил голову мне на колени, щекой опираясь на мою ногу. Я не могла видеть его глаза, чтобы сказать, стали ли они волчьими. Его голос был густым и низким.

– Вот теперь мне определенно надо покурить.

Это заставило меня рассмеяться. Как только я начала смеяться, я уже не могла остановиться. Я смеялась, пока по щекам не побежали слезы. Вервольфы водили по мне руками вверх и вниз, терлись лицами о мою обнаженную кожу. Они впитывали мой запах, купались в томном аромате Райны.

Отмечали меня своим запахом.

Стивен поцеловал меня в щеку, как целуют сестру.

– С тобой все хорошо? – Было трудно вспомнить, но, кажется, он уже спрашивал.

Я кивнула.

– Да. – Мой голос казался тонким и отдаленным. Я поняла, что была на грани шока. Не слишком хорошо.

Стивен отогнал от меня волков. Они двигались томно, как будто энергия, которую мы вызвали, была чем-то вроде наркотика, а может, лучшей аналогией был секс. Я не знала. Я даже не была уверена, что мне хочется знать.

– Ричард сказал, что Райна не ушла, пока жива стая. Это и есть то, что он имел в виду? – спросила я.

– Да, – сказал Стивен, – хотя я никогда не слышал о том, чтобы не член стаи был способен сделать то, что ты только что сделала. Духи мертвых должны бы входить только в лукои.

– Духи мертвых, – сказала я. – Ты хочешь сказать, что у вас нет своего имени для них?

– Они – Мунины, – сказал Стивен.

Это почти заставило меня снова рассмеяться.

– Мунин – Память, ворон Одина.

Он кивнул.

– Да.

– Что именно это было, или есть? Это был не призрак. Я знаю, как ощущаются призраки.

– Ты чувствовала одного из них, – сказал Стивен. – Это – лучшее объяснение, которое я могу дать.

– Это энергия, – сказал Тэдди. – Энергия не создается и не уничтожается. Она существует. У нас есть энергия каждого, кто когда-либо был в стае.

– Вы не имеете в виду всех лукои, ведь нет?

– Нет, – сказал он, – но от первого члена нашей стаи до нынешних, все они с нами.

– Не все, – заметила Лоррейн.

Он кивнул.

– Иногда один из нас погибал случайно, и тело не могло быть найдено и разделено. Тогда все, чем он был, все его знания, его сила – были для нас потеряны.

Кевин вернулся на прежнее место, но остался на полу, опершись плечами на сиденье стула.

– Иногда, – сказал он, – мы решаем не питаться. Это что-то вроде отвержения, изгнания. Стая отвергает кого-то в смерти, как и в жизни.