Тварь внутри тебя - Ламли Брайан (книги полностью бесплатно TXT) 📗
Он шагнул вперед, встав между полицейским и некроскопом.
— Все в порядке, Гарри, — сказал он торопливо, — все в порядке! Ты понимаешь, эти люди каждый день видят такое, естественно, что их чувства притупились.
Гарри взял себя в руки, только голос его был хриплым, когда он заговорил вновь.
— Такое они видят не каждый день. К тому, что кто-то способен сделать подобное с девушкой, нельзя привыкнуть. — И добавил, видя недоумение Кларка: — Потом расскажу.
Он глянул на офицера поверх плеча Кларка и уже спокойным тоном спросил:
— Бумага и ручка есть?
Полицейский, несколько удивленный происходящим, — он ведь выполнял рутинную работу, — вежливо ответил:
— Да, сэр, — и полез в карман за блокнотом. Он торопливо водил карандашом по странице, стараясь успеть записать то, что скороговоркой выпалил Гарри: имя Пенни, ее адрес, сведения о родных. Выглядел он при этом слегка озадаченным. — Насчет этих данных... вы уверены в них, сэр?
Гарри кивнул:
— Только постарайтесь проследить за тем, о чем я просил. Я хочу, чтобы ей не накрывали лицо. Пенни терпеть не могла, когда ей закрывают лицо.
— Так вы, стало быть, знали молодую леди?
— Нет, — сказал Гарри, — но теперь я знаю ее.
Они ушли, а офицер бормотал что-то в свою рацию и в недоумении чесал затылок.
Выйдя на солнечный свет, Гарри надел темные очки и поднял воротник пальто.
— Там что-то еще, верно? — спросил Кларк.
Гарри кивнул, но тут же заметил:
— Ну да не о том речь. Что эта информация дает вам? У тебя есть какая-нибудь версия по поводу того, с чем мы столкнулись?
Кларк развел руками:
— Мы знаем только, что это серийный убийца, но как-то это не похоже на то, с чем обычно приходится встречаться.
— Вам известно, что он делает с жертвами?
— Да, сексуальное насилие, точнее, какое-то странное извращение. Он психопат.
— Хуже, — вздрогнул Гарри, — это такой же маньяк, как Драгошани.
— Что? — повернулся к нему Кларк.
— Некромант, — пояснил Гарри. — Убийца и некромант. Но он хуже Драгошани, потому что он еще и некрофил.
Кларк смотрел на него, не понимая.
— Просвети меня. Я что-то не пойму, хотя должен бы знать.
Гарри задумался на мгновение, ища подходящие слова, ничего не смог придумать и наконец заговорил.
— Драгошани терзал тела жертв, чтобы извлечь информацию. Он умел это, как ты умеешь делать свое дело, а я — свое. Этим он занимался, когда работал на Григория Горовица и советский центр в Бронницах. Он работал с телами врагов. Драгошани мог читать страсти, одолевавшие человека при жизни, вырывать подробности прямо из дымящихся внутренностей, настраиваться на мелодию их разума по шепоту остывающих мозгов, вынюхивать мельчайшие секреты в газах, вздувших кишечник.
Кларк сделал протестующий жест:
— О Боже, Гарри, уволь, все это мне известно.
— Но ты не знаешь, что это такое — быть мертвым. Тебе этого не понять, ты и вообразить не можешь, каково им. Ты получаешь от меня информацию и доверяешь ей, потому что она точна. Но что тебе до них? Да я тебя и не виню, но послушай! Я всегда говорил, что мой дар — совсем не тот, что у Драгошани, но в некотором отношении мы похожи. Мне неприятно говорить об этом, но это так. Ты ведь знаешь, что этот подонок сделал с Кинаном Гормли, во что он его превратил. Но только мне известно, что чувствовал сам Гормли.
Кларк наконец понял. Он судорожно втянул воздух и почувствовал, как мурашки бегут по коже. И он выдохнул:
— Бог мой, ты прав! Я просто не думал, не хотел думать об этом, но ведь Кинан действительно осознавал, чувствовал все, что Драгошани делал с ним.
— Верно. — Гарри не щадил Кларка. — Пытка — это орудие некроманта. Мертвые чувствуют все, что он делает с ними. Так же, как слышат мою речь. Но они, в отличие от живых, беззащитны. Они не могут даже закричать — их не услышат.
— И Пенни Сандерсон... — Кларк побледнел.
— Она все чувствовала! — зарычал Гарри. — И этот подонок, кем бы он ни был, знал это. — Он помолчал. — Так что, видишь ли, изнасилование — достаточно мерзкое дело; некрофилия — оскорбление, наносимое бесчувственному телу; но то, что делает он, — это ниже всего: он мучает свои жертвы, пока они живы, а потом пытает их мертвые тела и оскверняет, зная, что они все это чувствуют и сознают... У него был такой нож, с кривым лезвием, каким делают лунки в дерне, когда сажают луковицы цветов, острый, как бритва. Он выскребал им совсем не дерн.
Они направились в караульное помещение, чтобы продолжить разговор там. Но Кларку пришлось остановиться. Он подошел к парапету, чтобы подставить лицо порывам ветра, и вцепился в камень пальцами, чувствуя, как желудок поднимается к горлу...
— Странный сексопат, — горько повторил Кларк свои же слова. — Господи, я же ни-че-го не понимал...
Теперь он понимал все, и забыть это будет нелегко. Дарси повернул голову к остановившемуся рядом Гарри.
— Выходит, он вырезал лунки в телах этих несчастных детей, чтобы заниматься любовью!
— Любовью? Он прорывал кровавую борозду, как свиное рыло в грязи. Да только борозда, Дарси, не способна чувствовать! Ты, видимо, знаешь из полицейских отчетов, где оставались следы его семени?
У Кларка помутилось в глазах и задергалось лицо; он почувствовал, что отвращение уступает место холодной ярости, почти такой же сильной, какая владела некроскопом.
Нет, полиция ничего ему не сообщила, но теперь он знал. Он взглянул на неясные очертания города вдали и спросил:
— Откуда тебе известно, что он знал о том, что испытывают жертвы?
— Потому что он разговаривал с ними, когда занимался этим. — Гарри продолжал, не щадя чувств Кларка. — И когда они кричали в агонии и умоляли его прекратить, он смеялся!
“Боже, не надо было спрашивать его! — подумал Кларк. — И ты... ты ублюдок, Гарри Киф! Ты не должен был рассказывать мне об этом!”
Со злостью во взгляде он повернулся к некроскопу... и наткнулся на пустоту. Порыв ветра пронесся по эспланаде, заставляя туристов наклониться ему навстречу, чтобы не упасть.
В небе кричали чайки, кружа в восходящих потоках воздуха.
Но Гарри здесь не было.
Позднее, с помощью Кларка, Гарри договорился, чтобы Пенни Сандерсон кремировали. Так пожелали ее родители, и их не ранило бы, узнай они, что это было лишь спектаклем. И потому зачем им было знать, что Пенни была уже пеплом, когда их слезы капали на пустую урну, и что до этого она ускользнула от них за взметнувшейся занавеской и превратилась в древесный дым.
Кларку не хотелось делать этого, но он был в долгу у Гарри. Он очень хотел поймать маньяка, который погубил Пенни и на счету которого было много других невинных жертв. Гарри сказал ему:
— Если у меня будет ее пепел — чистый пепел, без примеси льна и углей, — тогда я смогу разговаривать с ней когда угодно. И, может, она вспомнит еще что-нибудь важное.
Это показалось Кларку логичным (насколько у некроскопа вообще что-нибудь могло быть логичным), и Кларк задействовал нужные рычаги. Как глава отдела экстрасенсорики, он имел такую возможность. Но если бы он знал подробности того, что случилось в замке Яноша Ференци, в Трансильвании, он, вероятно, дважды подумал бы, прежде чем соглашаться, а затем скорее всего отказался бы.
И уж точно он отказал бы Гарри, если бы в свое время Зек Фёнер не уклонилась от разговора о своих... опасениях? Или, по крайней мере, подозрениях.
Зек была телепатом, и с самого начала симпатизировала некроскопу. Там, в Греции, когда они уже заканчивали с делом Ференци, случилось так, что ей пришлось войти в телепатический контакт с сознанием Гарри и что-то ее испугало. Но она не сразу сказала Кларку об этом. Они были тогда на Родосе, с тех пор прошло меньше месяца, и их разговор был еще свеж в его памяти.
— Что это было, Зек? — спросил он, когда они остались одни. — Я видел, как ты изменилась в лице в момент контакта с Гарри. С ним все в порядке?
