От края до края. Шаг первый. (СИ) - Жилигий Ульяна Владимировна "Ab imo pectore" (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
— Что же мне делать с тобой, смертная? — я подпрыгнула на месте, едва заслышав этот голос. Именно он выдернул меня из цепких лап смерти, приказав жить. Именно приказав, так как теперь я точно знала значение слов, врезавшихся в мою память навечно. «Борись, глупая смертная! Живи!» — вот что он сказал тогда. От осознания того, что передо мной сидит сам Светлый Принц, мне стало не по себе, ибо какое дело может быть далеко не последнему существу этого мира до меня?
— Какая причина вынудила тебя нарушить границы священного леса? — голос Принца казался мне уставшим, словно на его плечах лежал весь груз мирских проблем, и сбросить его не представлялось никакой возможности.
— Я… не было причины… я… — голос мой предательски дрожал, превращая заготовленную ранее речь в бессвязный детский лепет. Мысленно одернув себя, я глубоко вздохнула, успокаиваясь: — Я понятия не имею, как очутилась в Светлом лесу, более того: я не представляю, как попала в Лерону.
— Вот как, — мне показалось, или в бирюзовых глазах, что смотрели на меня скучающим взглядом, промелькнула тень интереса? — А понимаешь ли ты, смертная, что, если выясниться, что твои слова — ложь, ты будешь приговорена к смертной казни?
Меня словно ударили под дых: нет, ничего такого я не представляла, и, честно сказать, откровенно струсила. Я не настолько хорошо знала этот мир, чтобы спокойно ожидать, пока чуждое существо будет проверять правдивость моих слов. Существо, что уж греха таить, откровенно меня презирающее…
— Так как, ты настаиваешь на своих словах? — поторопил меня Принц.
— Да, настаиваю, — хрипло проговорила я, понимая, что отрицательный ответ был бы равносилен вечному заточению в сырой темнице.
Не сказав более ни слова, светлый поднялся со своего места, и, обойдя «кафедру», приблизился, нависая надо мной. Коснувшись кончиками пальцев левой руки моего лба, он свободной рукой вычерчивал в воздухе сложную фигуру, нашептывая при этом слова, на незнакомом языке. Когда с губ его сорвался последний звук, голову мою тут же пронзила острая боль, а перед глазами поплыли картины давно минувших дней. Здесь было все: и первые воспоминания из детства, юность, учеба, работа — все это промелькнуло так стремительно, что разобрать отдельные образы было невозможно. Последние дни моей земной жизни прокручивались медленно, словно под конец память выдавала воспоминания неохотно, сопротивляясь. Я понимала, что вместе со мной этот «фильм» смотрит и Принц, так что беспокоиться о том, что правда моя не будет доказана, не было причин, ибо самый главный дознаватель стал свидетелем моего перемещения в Лерону. Очередная картинка, открывавшая взору тень, отделившуюся от дерева за миг до моего ранения, оказалась последней. Отняв руку от моего лба, эльф вернулся на свое место.
— Твои слова подтвердились, смертная. Твою дальнейшую судьбу буду решать не я, — голос его дрожал, и, присмотревшись, я увидела бисеринки пота, рассыпавшиеся на гладком лбу Принца. Да уж, нелегко ему далось это знание. — Ты вернешься в темницу, где и будешь ожидать окончательного решения.
Словно в бреду я поднялась со стула, и, машинально попрощавшись, направилась к двери, где меня поджидали стражники. Все-таки решившись, я обернулась у самого порога: светлый снова склонил голову над листами, словно и не было минуту назад сумасшедшего напряжения, заставившего его взмокнуть.
— Спасибо, — едва слышно сказала я, но эльф отреагировал мгновенно: подняв на меня взгляд, он вопросительно приподнял бровь. — За то, что вытащили меня.
Коротко кивнув, он вернулся к своему увлекательному занятию, а мне не оставалось ничего другого, кроме как последовать за своими конвоирами обратно в камеру.
Решения я ожидала два дня, во время которых не находила себе места, нервно шагая из угла в угол. Неопределенность убивала, я стала рассеянной, на большую часть вопросов отвечала невпопад. Даже Шилк перестал донимать меня своими язвительными замечаниями, так как я их попросту игнорировала.
Когда же дверь камеры отворилась, я была на грани обморока от волнения. Диза тут же кинулась меня обнимать, слезно прошептав на ухо, что больше мы, скорее всего, не увидимся. Я не хотела в это верить, но переубеждать женщину не было сил. Окинув взглядом всех троих, и коротко кивнув им, я вышла в уже знакомый коридор.
Сопровождала меня все та же молчаливая парочка. Только сейчас двинулись мы в противоположную прошлому маршруту сторону. Переход я запомнила смутно, так как перед глазами все плыло от страха. Могу лишь сказать, что шли мы намного дольше, чем в предыдущий раз. Ярко освещенным коридорам, казалось, не будет конца. Я не старалась считать повороты и лестницы, поняв всю глупость этой затеи: уж больно запутанным оказался маршрут.
Наконец, свернув в очередной раз, мы оказались в огромном круглом холле, потолок которого полусферой сходился на немыслимой высоте. Из этого помещения на равном расстоянии друг от друга виднелись проемы таких же коридоров, подобных тому, из которого меня вывели эльфы. Здесь же почти напротив нас располагались высокие двустворчатые двери. По обе стороны от входа стояли стражи, одетые в те же серебристые туники, что и мои провожатые. Разумеется, новые действующие лица так же обладали неземной красотой, к которой я, кажется, начала привыкать, что само по себе весьма радовало. Не очень уж мне было приятно пускать слюни каждый раз, видя перед собой представителя Высшей расы Лероны.
Стражи, стоявшие у дверей, при нашем приближении ожили, распахнув створки, ведущие в… тронный зал. Другого определения и быть не могла, так как помещение, в которое я вошла, подавляло своими размерами и величием. Наверняка, восседая на троне, обнаружившемся у противоположной стены, и я выглядела бы грозно и нерушимо. Но, увы, в данный момент трон был занят.
Чем ближе я подходила к Светлому Повелителю, тем сильнее дрожали мои колени. Разумеется, Повелитель был красив, так же в глаза бросалось поразительное сходство с братом, только вот глаза его, в отличие от бирюзовых Принца, были темными, то ли синими, то ли черными — не знаю, уж больно далеко от трона меня остановили конвоиры. Коротко кивнув, сопровождающие меня эльфы ретировались, оставив меня в одиночестве.
Минуты проходили в молчании: Светлый Повелитель внимательно изучал меня, впрочем, я занималась тем же. Светлый представлял собой образчик величия и царственности: такой цепкий, пронзительный взгляд мог иметь только владыка, переживший множество интриг и козней. Под стать своему правителю были и «министры» — шестеро светлых, одетых в красные мантии, при ходьбе, видимо, подметавшие своими полами пол. Стоявшие по обе стороны от трона, они с брезгливым интересом рассматривали меня, словно я была чем-то весьма мерзким, но диковинным. Подавив желание показать наглецам язык, я вновь посмотрела на Повелителя.
— Мы рады приветствовать тебя в нашем мире, — нарушил он молчание. — Мы приносим свои извинения за недоразумение, произошедшее с тобой. Виновные будут покараны.
Я мысленно усмехнулась: «Как же! Из-за простой смертной, даже иномирянки, будет наказан представитель Высшей расы. Так я и поверила!». Благодарно кивнув, я тем самым поддержала игру Повелителя.
— Мы просим тебя остаться в Светлом Дворце в качестве гостьи, — продолжил Светлый.
— Почту за честь, — я с таким пренебрежением читала «Письма лорда Честерфилда к сыну», навязанные Анатолием Ивановичем, а они, оказывается, мне очень пригодились.
— Дабы искупить вину перед тобой, мы решили выполнить любое твое пожелание, — а вот это очень хорошо!
— Возможно ли освободить заключенных, с которыми я делила камеру? — я намерено указала на то, что благодаря «недоразумению» провела последний месяц в темнице. Моя просьба явно не доставила Светлому удовольствия, но обещание уже дано, и слов назад не воротишь.
— Мы освободим пленников, раз таково твое желание, — несколько поколебавшись, заявил он. — Ты можешь идти, твои покои укажет назначенный нами Сопровождающий.
