Змеиное проклятье - Болотников Сергей (читать книги без .txt) 📗
– Значит кто-то подслушал? – изумился Лапников. – может за нами слежка уже давно?
– А вот это вряд ли, скоре это сразу предугадали. Только нам от этого не легче.
– Сивер!!! – Заорал Щербинский. – Как же так?! Где же камень?
Но Сивер на этот раз не никак не проявил себя, похоже считал что найдут сами. Селянин еще несколько раз позвал, но уже без особой надежды, старик явно не хотел отвечать. Некоторое время люди бесцельно побродили по подвалу, щупали стены, затем по одному стали выкарабкиваться на воздух.
– Итак. Камня здесь нет. Его унесли. Куда его могли унести? Есть предложения? – Сергей сидел на полуразрушенной лестнице Дворца культуры, двое его товарищей по несчастью, расположились напротив. Все уже были мокры насквозь от непрекращающегося дождя, но упорно не обращали на него внимания.
– Нет предложений. – Угрюмо пробурчал Щербинский. – он может быть где угодно. Его могли спрятать в лесу, а туда лезть, значит помереть со стодвадцатипроцентной гарантией. В селе мы еще можем шебуршиться, но в лесу не дадут, там их территория.
Лапников мотнул головой:
– Я тоже не знаю. Пора откидывать лапки и тонуть.
Щербинский еще несколько раз воззвал к Сиверу, но воевода не отозвался, отчего день стал казаться еще мрачнее.
– Мерзкий старикашка, – заметил Серега после очередной попытки, – кинул он нас. А если не кинул, то самого ухайдакали.
– Не надо про него так, в чем то он все таки помогает – сказал селянин с горечью.
Темнело, хотя вообще то сейчас было всего лишь два часа пополудни. Но все рано, медленно смеркалось, и неясно уже было, от густых ли дождливых туч это или от чего-то еще, непогода крепко поселилась в Черепихово. И трое людей, потерявших надежду не знали, появится ли когда ни будь возможность снова увидеть нормальный солнечный свет. Шабаш в селе Черепихово вступил во вторую основную стадию.
Дождик из елкой водяной пыли перерос во вполне полновесный ливень, захлестал водяными струями по обвалившемуся зданию, вызвал мелкие лавины, когда под натиском воды сползала размокшая облицовка. Зашумел вдалеке бор. Зашумел гневно, мрачно, он весь горел ненавистью к человеку, ненавистью такой глубокой и древней, как и человеческий страх пред лесной пущей. А теперь бор получил возможность расправы. И скоро эта огромная темно зеленая враждебная масса обрушиться на село, погребет под собой, истребит оставшихся, а те кто выживут будут поглощенным им и сольются с лесом в виде скользящих змей.
А ведь Лемехи был гораздо ближе к лесу, чем Славяне. Они были язычники, все божества их были из леса, а значит и имел тот странный народ некую силу над порожденьями бора. Зря не додавили их! Зря замуровали нечестивый камень в церковь. Расколоть его надо было, а обломки бросить в огонь. А затем разбросать в текущую воду. А ведь виноват то во всем Сивер. Воевода Русичей, сам ведь небось идею подал так поступить. Ух столкнусь я когда ни будь с тобой лицом к лицу! Расспрошу тебя обо всем!
Так думал Сергей, сидючи в унынии на разваленных ступеньках Дома культуры под ледяным дождем. Дома культуры, долгое время служившего логовом зловонного скользящего бога. Дождь хлестал уже немилосердно, и бойцам пришлось скрыться в под аркой, где они прижались к стенам, погруженные каждый в свои думы.
– Значит так, – начал Лапников, содрогаясь, – получается цепочка. Камень замуровывают в церковь. Затем церковь рушат, а камень доставляют в дом культуры. Там он спокойно лежит некоторое время, а затем неизвестно куда исчезает. Вопрос, где может быть камень? Понятное дело, что примерно в таких же местах. Где он одновременно возле множества людей и не на виду. То есть в подвале какого часто используемого здания. Вроде церкви и дома культуры! Есть ли еще такие места в Черепихово?
Щербинский, к которому был обращен вопрос, косо взглянул на Лапникова и ответил кратко:
– Нет.
– Как это нет. Ведь должен… Может быть… А вот! Вдруг он находится в баре?!
– Мы же там были недавно. – Сказал Серега. – Да я бы за версту почуял этот запах. Это все бесполезно, его унесли не в какое ни будь здание, это уже не нужно. Потому, их уже не посещают. Его унесли в лес или еще куда поглубже. В твердь земную. Нам может помочь только чудо… Банально звучит? Тогда Сивер, ведь он сам заварил эту кашу, дубовая голова. Эй Сивер, молчащий ты наш, неужто кинешь своих подопечных?
И чудо явилось. Из-за угла полураздавленного дома появилась сутулая фигура человека. Тип этот выглядел понуро, шаркал ногами и совершенно не обращал внимание на льющийся сверху ледяной дождь. На сидящих под аркой людей он не смотрел, а смотрел непосредственно в землю.
– Кто это? – спросил Серега – никто его не знает?
Лапников мотнул головой, он все еще переживал о ненайденном камне. Однако Щербинский пригляделся и вдруг заявил:
– Да это же Кузьмич! Помнишь он со мной тогда в баре сидел?
– Да припоминаю такого, – произнес Серега, – а что он тут делает, когда остальные дома сидят? Чую тут нечисто. Пойдем проверим?
– Пойдем. – Согласился зоотехник. – Лапников, ты идешь?
– Нет, – ответил тот, – дождь и так ледяной.
Сергей кивнул и они вместе с селянином вышли под непогоду.
Продрогли тут же до костей. Это была уже не давешняя липкая морось, это был полноценный ледяной ливень. Причем на грани превращения в снег. Они прошлепали по лужам расстояние отделяющее их от старого Кузьмича, ежась, и стараясь укрыться от воды. Кузьмич же на них так и не глянул. Когда до старика оставалось метра три Сергей неожиданно остановился и приподнял руку.
– Стой. – Сказал он селянину.
– А что… – Начал он и встал.
Встал и Кузьмич, по-прежнему глядя в кислую землю. С расстояния разделяющего его и Сергея вполне можно было рассмотреть, что с Кузьмичом что-то не то. Вернее не что-то, а вполне понятное. Он на глазах обрастал чешуей, а глаза становились непроницаемо черными.
– Что… – Еще раз произнес Щербинский и сделал шаг вперед, но приезжий придержал его.
– Кузьмич тоже змеиную подхватил – сказал он – я тут придумал кое что.
– Что ты придумал? – Тихо спросил зоотехник, разглядывая Кузьмича, а затем позвал:
– Кузьмич! Ты меня вообще слышишь?
– Да брось ты, – заметил Серега, – он похоже уже не понимает людских слов. Я вот что придумал. Давай сейчас его схватим. Пока совсем не обратился, спеленаем как ни будь, и расспросим.
Щербинский оттолкнул его плечом, прошел ближе к старику, осторожно сказал:
– Кузьмич. Если слышишь меня, ответь.
Повисло молчание, а затем Кузьмич ответил. Он стремительно развернулся, раззявил до невозможности пасть, и из глубин этой огромной глотки взметнулся на волю длинный двойной клык. С клыка сорвалась капелька гноя и упала Сергею на одежду. Кузьмич подогнул под себя мощные задние лапы, и прыгнул на Щербинского, издав в полете мерзкий верещащий звук, от которого на мгновение заложило уши.
К счастью он не прыгнул на Сергея, который в этот момент был занят единственно тем, что пытался стереть гной с куртки. Упавшая на ткань капля стала споро въедаться в куртку, действуя наподобие концентрированной кислоты. Од одежды стал подниматься едкий обильный пар, от которого слезились глаза и перехватывало горло.
Если медленно шагая по улице, бывший Кузьмич еще сохранял человеческие очертания, то в прыжке он совершенно изменился, явив сходство с огромной рептилией, этаким прямоходящим динозавром и скользким тритоном одновременно. Прыгнув, он растопырил чешуйчатые лапы, встрепенул красный большой гребень на затылке, и раскрыл пасть еще больше.
Но массы у него не хватило, чтобы сбить большого Щербинского с ног, и по приземлении он напоролся на выставленный селянином старый приклад ружья. Хрустнуло и Кузьмича отбросило на холодную землю. Он тут же попытался подпрыгнуть, но тот же мощным толчком в грудь уложил на место. Кузьмич зашипел, но дернутся больше не смел.
– Готово. – Произнес Щербинский. – Полуоглядывась на Сергея. – Я его заловил.
