Зеленая миля - Кинг Стивен (книги онлайн .TXT) 📗

Делакруа облегченно кивнул.

— Да, пусть он побудет у тебя, Джон, пока не закончится эта суета. А потом… — Его взгляд вернулся ко мне и Зверюге. — Вы отвезете его во Флориду. В этот Маусвилл.

— Да, скорее всего мы с Полом повезем его вместе. — Произнося эти слова, Зверюга наблюдал, как Мистер Джинглес перебирается с моего плеча на протянутую руку Джона Коффи. Проделал он все это добровольно, не боясь, безо всякого принуждения, точно так же, как перешел с руки Делакруа на мое плечо. — Используем часть отпуска. Правда, Пол?

Я кивнул. Кивнул и Делакруа, его глаза блеснули, а по лицу пробежала тень улыбки.

— Люди будут платить по десятицентовику, чтобы посмотреть на него. Дети — по два цента. Так, босс Хоуэлл?

— Совершенно верно, Дел.

— Вы хороший человек, босс Хоуэлл. Вы тоже, босс Эджкомб. Вы иногда на меня кричите, но лишь в случае крайней необходимости. Вы все хорошие люди, за исключением этого Перси. Жаль, что я не встретился с вами в другом месте. Не здесь и не сейчас.

— Я должен тебе кое-что сказать, — повернул я разговор в нужное русло. — Перед тем как мы выйдем из камеры. Ничего особенного, но это часть моей работы. Ты готов?

— Oui, monsieur. — Делакруа посмотрел на Мистера Джинглеса, устроившегося на широком плече Джона Коффи. — Au revour, mon ami. — Слезы покатились еще быстрее. — Je t’aime, mon petit. [37] — И он послал мышке воздушный поцелуй. Нелепый, может, даже гротескный. В другой ситуации, возможно, но здесь вполне уместный. Я взглянул на Дина, но тут же отвел глаза. Дин смотрел в сторону изолятора и как-то странно улыбался. Я понял, что он вот-вот заплачет. Что же касается меня, то я пробубнил положенное (насчет сотрудника суда и прочего), после чего Делакруа в последний раз вышел из камеры.

— Одну секунду, босс, — остановил меня Зверюга и проинспектировал макушку Делакруа, после чего удовлетворенно кивнул и хлопнул Делакруа по плечу. — Все лишнее сбрили. В путь.

И Эдуард Делакруа в последний раз прошагал по Зеленой миле, с потеками пота и слез на щеках, под раскаты грома. Зверюга шел слева от осужденного, я — справа, Дин — сзади.

Шустер ждал в моем кабинете, тут же стояли надзиратели Рингголд и Бэттл. Шустер посмотрел на Дела, улыбнулся, затем обратился к нему по-французски. Мне показалось, что священник сильно коверкает слова, но родной язык подействовал магически. Дел улыбнулся в ответ, подошел к Шустеру, обнял, прижал к груди. Рингголд и Бэттл шагнули вперед, чтобы оторвать осужденного от священника, но я остановил их взмахом руки.

Шустер выслушал французский монолог Дела, перемежаемый всхлипываниями, кивнул, словно все понял, в свою очередь похлопал его по спине и взглянул на меня через его плечо.

— Я не понимаю и четверти того, что он говорит.

— Не думаю, что это имеет хоть какое-то значение, — буркнул Зверюга.

— Полностью с вами согласен, сын мой, — с улыбкой ответил Шустер.

Из всех священников, что перебывали в блоке Е, он был лучшим, и только сейчас до меня дошло, что я понятия не имею, как сложился его жизненный путь. Надеюсь, несмотря ни на что, он сохранил свою веру.

Шустер вместе с Делакруа опустился на колени, затем сложил руки перед собой. Делакруа последовал его примеру.

— Not’ Pere, que etes aux cieux, [38] — затянул Шустер, и Делакруа присоединился к нему в молитве. Они произнесли ее по-французски, закончив, как положено: «Mais delivres du mal, ainsi soit-il». [39] К тому времени слезы Дела высохли, он заметно успокоился. Затем последовало несколько строф по-английски, после чего Шустер хотел подняться, но Делакруа удержал его, что-то сказав по-французски. Шустер выслушал, нахмурился. Дел добавил еще пару фраз и с надеждой воззрился на священника.

Шустер повернулся ко мне.

— Он хочет произнести еще одну молитву, с которой я не могу ему помочь, не являясь католиком. Ничего?

Я взглянул на настенные часы. До полуночи еще семнадцать минут.

— Хорошо, но пусть поторапливается. Нам нельзя выбиваться из графика, знаете ли.

— Не волнуйтесь.

Шустер повернулся к Делу, кивнул.

Дел закрыл глаза, но ни слова не сорвалось с его уст. Брови его сошлись у переносицы, и я понял, что он роется в памяти, силясь отыскать то, что хранилось там без дела много лет. Я вновь взглянул на часы, хотел уже сказать, что нам пора, но Зверюга дернул меня за рукав и покачал головой.

И тут Дел заговорил, быстро, напевно, и французский его звучал нежно и чувственно:

— Marie! Je vous salue, Marie, oui, pleine de grace; Le Seigner est avec vous; vous etes benie toutes les femmes, et mon cher Jesus, le fruit de vos entrailles, est beni. [40] — Он снова плакал, но, думаю, не замечал этого. — Sainte Marie, О ma mere, Mere de Dieu, priez pour moi, priez pour nous, pauvres pecheurs, maintenant et a l’heure… L’heure de notre mort. L’heure de mon mort. [41] — Он глубоко вдохнул. — Ainsi soit-il [42] Молния полыхнула в окно бело-голубым светом, когда Делакруа поднимался с колен. Все подпрыгнули или вздрогнули от неожиданности, за исключением Делакруа, все еще погруженного в древнюю молитву. Он вытянул перед собой руку, не глядя, не зная, к чему она прикоснется. Сделав шаг вперед, Зверюга пожал руку Делакруа. Тот посмотрел на него и чуть улыбнулся.

— Nous… [43] — начал он, замолчал и перешел на английский. — Теперь мы можем идти, босс Хоуэлл, босс Эджкомб. С Богом я договорился.

— Это хорошо, — отозвался я, гадая, что будет думать Делакруа о договоре с Богом через двадцать минут, после экзекуции. Мне оставалось лишь надеяться, что его последнюю молитву услышали, и Пресвятая Дева Мария молится за него всей душой и сердцем, потому что Эдуард Делакруа, насильник и убийца, мог рассчитывать только на Ее заступничество. А за окном вновь громыхнуло. — Пошли, Дел… Осталось немного.

— Хорошо, босс, это хорошо. Потому что я больше не боюсь. — Говорил он одно, да вот в глазах я читал другое: боялся он, и тут ему не могли помочь ни наш Создатель, ни Дева Мария. Они все боялись, когда подходили к краю зеленого ковра, чтобы нырнуть в низкую дверь.

— Остановись внизу, — шепотом предупредил я Дела, когда мы входили в кладовую, но мог бы этого не говорить. Он остановился, спустившись с последней ступени, просто остолбенел, увидев стоящего на возвышении Перси Уэтмора с ведром с губкой у одной ноги и телефонным аппаратом, напрямую соединенным с кабинетом губернатора, на уровне правого плеча.

— Нет! — в ужасе выдохнул Дел. — Нет, нет, только не он!

— Иди, — легонько подтолкнул его Зверюга. — Смотри только на меня и Пола. Забудь, что он здесь.

— Но…

Люди уже начали оборачиваться на нас, но я чуть развернулся и ухватил Делакруа за левый локоть так, что этого никто не видел.

— Возьми себя в руки, — говорил я, не размыкая губ, так что слышали меня только Дел и, возможно, Зверюга. — Большинство этих людей запомнит только одно: как ты держался. Предстань перед ними в лучшем виде.

Тут громыхнуло от души, так, что завибрировала металлическая крыша кладовой. Перси подпрыгнул, словно кто-то пощекотал его, а Дел пренебрежительно хохотнул.

— Грохнет чуть громче, так он опять надует в штаны. — Дел расправил плечи (было б что расправлять). — Пошли. Покончим с этим.

Мы направились к возвышению. Делакруа нервно доглядывал на свидетелей, их собралось человек двадцать пять. Мы, Зверюга, Дин и я, смотрели на Старую Замыкалку. Ничего необычного я не заметил. Бросил вопросительный взгляд на Перси, а тот скорчил гримасу, как бы говоря: «Вас интересует, все ли в порядке? Естественно, все».