Кровавая купель - Кларк Саймон (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
– Надеюсь, никогда. – Шейла наклонилась, прижавшись к моим ногам, и смотрела в огонь. – Наверное, теперь мы сможем жить более простой жизнью. Знаешь, как раньше племена краснокожих. Если тебе тепло, еды хватает и... и если есть кто-то, кого ты любишь и кто любит тебя, – этого достаточно.
– Хотелось бы мне сказать, что ты права. Но ты знаешь, как в природе волка – выть на луну или в природе ласточки – лететь на юг, так и в природе человека есть что-то, заставляющее исследовать, колонизировать, развиваться. Мы не успокоимся, пока не разберем вселенную на части, как часы, и не поймем, почему она тикает. Потом мы захотим понять, как построить новую. Конечно, убрав все недостатки.
Она смотрела на меня пристально, черные длинные волосы падали ей на грудь.
– Почему ты так говоришь. Ник? Почти все время ты такой же, как другие ребята, но вдруг иногда говоришь так, будто знаешь что-то, чего мы не знаем.
Я рассмеялся:
– Не обращай внимания. Я начинаю говорить, как Дел-Кофи.
– Кто?
– Да так, один яйцеголовый там, дома.
– У тебя еще кто-то есть там, дома, Ник? Я имею в виду – кто для тебя что-то значит. Я знаю, что я...
– Внимание! Всем заткнуться и слушать! – крикнул Мозаика. – Док связался по радио с Дублином. На них напали, и они говорят, что это самое крупное нападение из всех, что были.
Глава сорок первая
Победа тьмы
За тридцать секунд в радиорубку набились все, кто мог влезть. Док сидел на столе, глядя на переключатели передатчика, будто видел в них, что происходит на том конце. Из динамика на фоне треска слабых помех ясно звучал голос:
– Планета Земля, говорит Дублин. Приветствуем вас на гигантском спектакле. Иисус, Мария и Иосиф, эти парни укрыли собой всю местность! Итак... мы включили прожектора, и видно, что они... они вроде лезут на изгородь.
Док сказал специально для меня:
– Дублинский лагерь устроен в тюрьме. Там примерно тысяча ребятишек. И вооружены они лучше всех других. – Он нарисовал в воздухе один квадрат в другом. – Наружная граница – это высокая колючая проволока. Потом идет внутренняя бетонная стена высотой в тридцать футов.
Быструю речь Дока перебивали слова из динамиков – это другие общины спешили со словами ободрения.
– Удачи вам, Дублин, – сказал девичий голос с немецким акцентом.
Потом голос с произношением английской частной школы:
– Держитесь, парни! Задайте этим гадам перцу. И снова Дублин:
– Шейла здесь? Я как-то обещал ей прогулку при луне по старому Дублину. Она еще помнит?
Шейла покраснела:
– Конечно, помню, Джоно. Ты там поосторожнее, слышишь?
– Пошли мне воздушный поцелуй, милая, и я тебе достану кусок Обманного Камня... Господи, вы слышали только что?
Это прозвучало как взрыв помех.
– Мы стрельнули по ним из гаубицы. Она выкосила в толпе целую просеку.
Будто радиопостановка. Мы принесли стаканы и жареных цыплят и слушали. Только это было взаправду. Тысяча человек, ни одного старше девятнадцати, вели битву с противником, который больше не был человеком.
– ...это пулеметы, – сказал голос с мягким ирландским акцентом. – Мне видно в окно... пули как искры летят с крыши у меня над головой... туда, в темноту. Даже целиться не надо... Стреляй в ту сторону – и нельзя не попасть. Их там тысячи... Они стали накапливаться сегодня днем. Раньше они уже это делали, но рассеивались, сегодня в первый раз... выстрел! Это опять гаубица. А теперь мы выкатываем к воротам танки. Они будут стрелять в упор через проволоку...
Из динамика раздался треск стрелкового оружия, и снова грохот больших пушек, как взрыв помех. Я оглядел лица людей в комнате. Они ловили каждое слово. Это не была жажда крови. Каждый взрыв был заверением, что мы тоже можем выжить.
Шли часы. Приносили еще еды и питья. Иногда мы криками приветствовали сообщение ирландца об очередном успехе. Они были уверены в себе, сидя в безопасности за тридцатифутовыми бетонными стенами. И мы тоже ощущали собственную безопасность. Хотя я, когда выходил отлить, видел, как шатаются беспокойно Креозоты по полю, будто как-то знают, что происходит в Ирландии.
– Ник, ты прослушал! Ребята в Ирландии вывели огнеметы! – У Мозаики была в руках обгорелая палка. – Они их сегодня поджарят!
– Теперь мы повесили ракеты на парашютах. Все осветилось, и я могу вам описать эту сцену... – Спокойный голос пресекся. Когда он заговорил снова, все ощутили, что голос изменился. В нем было почти что недоумение. – Мы положили сотни этих таких-растаких. Они все еще идут. У них не хватает соображения это бросить... Вот опять танки... Постойте... Стойте! Танки идут к воротам! Наши парни отступают! Святая Мария, они даже не останавливаются подобрать оружие! А, черт! Теперь я вижу, что там... Психи прорвали изгородь слева от меня. Они вливаются, как наводнение... Давайте, давайте... Вот. Мы закрыли ворота в стене. Теперь этим гадам только крылья отращивать, чтобы перелететь.
Из динамиков снова донесся треск автоматов и винтовок. Мы перестали есть. Важно было только одно: услышать следующее слово мягкого ирландского голоса.
К одиннадцати треск перестрелки был так же густ. Дублинцы стояли на стенах тюрьмы, стреляя почти в упор в Креозотов, которые лезли на бетонные блоки, как упершийся в волнолом морской прилив.
То, что их вело, не давало им отойти, даже когда их полили горючим и бросили сверху горящую ветошь.
– Боже мой... я рад, что вы можете это только слышать. А не нюхать. Пламя почти в сорок футов высотой... Вонь невероятная... Психи все еще прут. Их тысячи, они выходят из тьмы и просто... просто бредут в пламя.
Я видел их внутренним взглядом. И я знал, что Креозоты не будут творить бессмысленного массового самоубийства. У них какая-то стратегия, и они будут ее держаться. У меня похолодело в груди.
Чья-то рука скользнула под мою. Шейла подняла глаза, лицо ее было серьезно. Она глядела на динамик.
Голос ирландца звучал теперь тусклым и далеким. Как компьютер, объявляющий посадку на самолет:
– Стрельба продолжается. Пошли минометы. Психи нам облегчили задачу, они подошли ближе.
Я слушал и видел внутренним взором наступление Креозотов. Они шли по собственным мертвецам. Погибали, и по ним шли следующие. Я знал, что они сделают: построят насыпь из трупов у стены и взойдут по ней.
– Ребята в Дублине справятся, – сказал Док. – У них там хватит оружия на целую армию. Они уже раньше это делали и сегодня сделают снова.
Но он не улыбался, и на очках у него были капли испарины.
– Привет. – Голос ирландца был спокоен. – Я знаю, что вы нас слушаете и молитесь за нас. Должен вам сказать, что они добрались до верха стен. – Голос звучал несколько виновато, будто дублинская община подвела нас всех. – Они уже в здании. Снаружи в коридоре стрельба... Кажется, мне пора вступать и делать свою долю работы. Всем спокойной ночи. Спокойной ночи, Шейла, благослови тебя Господь. Мне очень жаль, но мы сделали все, что могли...
И долго еще отдавался у нас в ушах последний треск из динамика.
Мы сидели и молчали. Молчали.
Было еще темно, когда я почувствовал, что с меня стаскивают одеяло. На миг я замер от ужаса, что Креозоты вломились внутрь.
Кто-то влез в кровать рядом со мной. Сомнений не было – это девушка. Она была голой, и ее груди проехали по моему голому плечу.
– Ник?
– Шейла? Что с тобой?
– Я так боюсь, что хотела куда-нибудь зарыться.
– Хм... ты, кажется, замерзла.
– Очень, Ник. Позволь мне сегодня спать с тобой.
Я признаю, что лежал с Шейлой, ощущая каждый дюйм ее обнаженного тела, и думал о Саре. И о тех беспечных ребятах в Эскдейле, что не видят нависшей лавины. И о том, что было в Дублине. И знал, что сейчас с ней я не могу.
– Ты не против... – я не знал, как сказать, – если мы ничего делать не будем? Кажется, от меня сегодня немного было бы толку.
Она поцеловала меня в щеку:
