След крови - Хафф Таня (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Только вот что именно?
В течение последних двух месяцев его уверенность в том, что Генри Фицрой — вампир, несколько потускнела. Охраннику нравился мистер Фицрой, он относился к нему с уважением, осознав, что все странности его поведения скорее могут объясняться писательской профессией, нежели тем, что тот — творение ночи, но одно, последнее сомнение все же у старика оставалось.
Что же должна была скрывать эта женщина той ночью? И почему?
Время от времени, ради душевного покоя, Грег намеревался напрямую спросить ее об этотом, но всякий раз твердые очертания подбородка мисс Нельсон удерживали его от проявления любопытства. Так что ночной охранник продолжал сомневаться. И внимательно следил за всем происходящим. Так, на всякий случай.
Вики определенно почувствовала облегчение, когда двери лифта за ней закрылись. Внимательный взгляд этого охранника всегда заставлял ее чувствовать себя — как бы поточнее выразиться — грязной. «Конечно, это моя собственная вина. Я открыла ему дверь практически голая». Это было единственным решением, которое она смогла придумать в тот момент, и оно сработало, отвлекая старика от намерения пустить в ход молоток для крокета. Вряд ли стоит сетовать на побочные эффекты этого ее поступка.
Она нажала на кнопку четырнадцатого этажа и заправила белую рубашку для гольфа в красные шорты. Маленькое «приключение» прошлой весной избавило ее от нескольких фунтов веса, и пока Вики умудрялась удерживать их от возвращения на прежнее место. Она была слишком мускулиста и потому никогда не выглядела особо стройной — тайная ее мечта, в которой Вики не признавалась никому на свете, — но как было бы славно иметь чуть более отчетливо определенную талию. Скосив глаза, она исследовала свое отражение на стенах кабины лифта из нержавеющей стали, под яростным сиянием люминесцентных светильников.
«Не так уж плохо для старой клячи», — решила Вики, сдирая с переносицы ненавистные очки. На миг ей пришло в голову, что неплохо было бы одеться более строго, но затем она решила, что, если друзья Генри Фицроя, незаконного отпрыска Генриха VIII, некогда бывшего герцогом Ричмондским, и т. д. и т. п. , придут в негодование, увидев частного детектива, представшего перед ними в шортах, это их личные проблемы.
Когда лифт достиг этажа Генри, Вики повесила сумку на плечо и придала лицу профессиональное выражение. Оно сохранялось ровно до тех пор, пока дверь квартиры с шумом не отворилась и перед ней не возникла огромная собака красно-коричневой масти.
«Оно — нет, он — должен быть собакой. — Вики протянула руку, чтобы животное обнюхало ее, — Волки не бывают такого цвета. Или таких размеров. Не так ли?» Она могла бы добавить, что волки обычно не разгуливают по кондоминиумам в центре Торонто, но, если принять во внимание, что это было жилье Генри, ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. Зверь с восторгом обнюхал протянутую руку, а затем требовательно стал просовывать голову под ее пальцы. Вики усмехнулась, прикрыла за собой дверь и послушно принялась почесывать густой мех меж заостренных ушей животного.
— Генри? — позвала она, когда хвост, столь мощный, что мог запросто свалить с ног взрослого человека, ритмично застучал по стене. — Ты дома?
— В гостиной.
Что-то в тоне голоса Фицроя заставило ее нахмуриться, но огромная лапа, прикоснувшаяся к подъему ноги, почти мгновенно отвлекла ее внимание. — Отвали, ты, чудовище. — Собака послушно убрала лапу. Вики схватила ее морду одной рукой и покачала массивную голову из стороны в сторону. — Пошли, парень, нас уже ждут.
Зверь улыбнулся — иначе невозможно было назвать выражение, появившееся на его морде, — развернулся и направился в гостиную. Она последовала за ним.
Генри стоял на своем обычном месте, возле громадной стены, глядевшей окнами на город внизу. Электрическим освещением он пользовался в тех редких случаях, когда принимал гостей, при этом рыжие волосы вампира приобретали красноватый оттенок, а светло-карие глаза казались почти золотыми. На самом деле Вики лишь догадывалась о подобном свойстве его глаз, так как с того расстояния, с какого она обычно за ним наблюдала, таких деталей разглядеть не могла. Однако она никогда не уставала смотреть на него; внешность Генри Фицроя могла изменяться от просто приятной до чрезвычайно эффектной, и Вики, конечно, могла понять, какими невзрачными выглядели Люси и Мина в сравнении с его хорошо известным вымышленным Стокером двойником.
Он был не один. Молодая женщина, вставлявшая диск в CD-плеер, обернулась, как только Вики вошла в гостиную, скрывая улыбку, заметив, как тщательно и явно ее рассматривают. В ответ она окинула незнакомку долгим взглядом.
«Танцовщица? — предположила Вики. Хотя и не слишком большого роста, девушка обладала развитой гладкой мускулатурой и держалась с видом, который можно было определить как вызывающий. — И не пытайся, малышка. Если я и не совсем вдвое тебя старше — девице было не больше восемнадцати, — то уж определенно вдвое опаснее». Короткая грива светлых серебристых волос, Вики поняла с первого взгляда, была натуральной; брови могли быть высветленными, но не ресницы. Хотя ее нельзя было назвать безусловно красивой, белокурые волосы составляли экзотический контраст на фоне темного загара. «А этот сарафанчик определенно оставлял мало места для воображения». Их взгляды встретились, и брови Вики поднялись от удивления. На одно мгновенье она, казалось, поняла, что здесь происходит, но этот миг прошел, и девушка, застенчиво улыбаясь, опустила светлые ресницы. Большая рыжая собака подошла и встала возле Генри, причем ее голова пришлась на уровень его талии, после чего они вдвоем шагнули вперед. На лице Фицроя отразилось продуманное равнодушие. Собака выглядела на редкость жизнерадостной.
— Вики, позволю себе удовольствие представить тебе Розу Хееркенс. Ее семья столкнулась с определенными неприятностями, с которыми, я думаю, ты могла бы помочь им справиться.
— Рада встретиться с вами. — Вики протянула руку, бросив быстрый взгляд на Генри. «Что, черт возьми, он сказал ей обо мне?»
Девушка пожала ей руку. Очень немногие женщины умеют достойно пожать руку — ведь их воспитывали не для этого, — и Вики была удивлена как крепким, под стать ее собственному, рукопожатием, так и мозолистым ребром ладони. Высвободив руку, Роза указала на собаку, прислонившуюся к ее ногам:
— Это — Ураган.
Ураган поднял лапу.
Наклонившись, чтобы пожать ее, Вики усмехнулась:
— Приятно встретиться также и с вами, Ураган.
Большая собака издала короткий лай и наклонилась вперед, проведя языком по ее лицу с такой силой, что едва не сбила с нее очки.
— Ураган, немедленно прекрати! — Погрузив обе руки в красновато-коричневую шерсть, Роза оттащила собаку от Вики. — Возможно, наша новая знакомая не любит, когда ее обслюнявливают.
— Да нет, я ничего не имею против. — Вики отерла лицо ладонью и поправила очки на переносице. — Какой породы этот зверь? Он великолепен. — Затем она рассмеялась, так как Ураган, очевидно, понял комплимент и теперь весьма самоуверенно поводил из стороны в сторону хвостом.
— Пожалуйста, не хвалите его, мисс Нельсон, он и так слишком тщеславен. — Роза вдавила колено в плечо огромной собаки и опрокинула ее на пол. — А что касается породы — от нее у нас одни неприятности.
Ураган, похоже, не имел ничего против столь бесцеремонного обращения. Высунув язык, он перекатился на спину и, задрав в воздух все четыре лапы, посмотрел на Вики определенно с предвкушением желанного удовольствия.
— Ты хочешь, чтобы тебе почесали живот?
— Ураган! — Команда Генри подняла собаку с пола, и она встала — нехотя, но с явным осознанием своей вины.
Вики взглянула на него с безмерным удивлением. Что с ним творится?
— Возможно, — вампир встретился с ее вопрошающим взглядом, затем перевел глаза на девушку и собаку, — нам имеет смысл перейти к делу.
Вики обнаружила, что движется в направлении к дивану, не приняв самостоятельно такого решения. Она испытывала отвращение, когда Фицрой поступал с ней таким образом, — отвращение потому, что подчиняется подобным приказаниям. И Вики действительно его испытывала, так как не была уверена, подчиняется ли она вампиру или принцу; каким-то образом послушание сверхъестественным способностям казалось менее достойным порицания, чем подчинение воле мелкого средневекового диктатора. «Думаю, его бессмертному высочеству и мне придется побеседовать на эту тему… »
