Змеиное проклятье - Болотников Сергей (читать книги без .txt) 📗
Дальше ему не дали уйти. Полторы сотни разнообразных мелких чудовищ, большинство который было мутировавшими лесными зверьками встретили тяжелый динозавроподобный грузовик. Сразу штук тридцать тварей, похожих на волков, мелкие белые мыши, две три раздувшиеся до полуметрового размера жабы кинулись на передние колеса, забили колесные ниши своими телами. Их рвало, плющило, раздирало на части, под мощными оборотами они лопались как воздушные шарики, забивая собой рессоры и амортизаторы, лишая колесо возможности крутиться. Еще пара десятков змей накрутилось на коленвал а кто-то атаковал задний мост. Выросшие из под земли белые корни, ухватились цепко за подвеску.
Грузовик начал останавливаться. Он как кит двигался в море мелких снующих туда сюда тварей, оставлял после себя нечто напоминающее свежий мясной фарш из которого торчали обрывки чешуи, шерсти, бледных дрыгающихся лап и много чего еще.
Мучительно медленно пропер грузовик еще несколько метров, а затем поток мелочи захлестнул его и он начла падать. Медленно тяжело кренился, и селяне видели, как шофер пытается выбраться изнутри чрез окно. Наконец стреноженная машина рухнула и придавила собой еще сотню мелких чудовищ. Остальные отскочили в стороны и образовали собой ровный круг в центре которого, как мертвый доисторический зверь, лежал опрокинутый грузовик. На кабине машины стоял ее шофер, он махал ломиком, что-то кричал и пытался найти хоть одну щель в сплошном ряде зверей. Две или три неосторожные твари отлетели под ударами ломика в толпу своих собратьев. Лом бил на совесть.
В битве с машиной уцелело не так уж и много зверьков, и теперь их оставалось около пятидесяти, причем крупных среди них было не больше десяти, в основном мыши, крысы, змеи, около десятка огромных пауков крестоносцев, что пускали яд из кончиков лап. Все это стадо сидело и молча смотрело на беснующегося наверху кабины человека.
Затем сразу три, худых до невозможности волка с темя глазами предприняли попытку нападения. Но шофер хотел жить. В своем ужасе он давно перешагнул черту оцепенения и теперь находился в состоянии близком к берсеркеру. Одного волка он в прыжке сбил ногой, второй получил ломиком в морду, а третий попытался вцепиться в левую руку, но промахнулся и с грохотом рухнул на синий металл кабины. Секунду спустя шофер схватил его и приложил он о балку кузова, с такой силой, что крепкая звериная башка лопнула, а глаза вылетели из орбит. Водитель схватил мертвого волка за хвост и икнул в топу чудовищ. Те аккуратно раздвинули окружность, которая теперь охватывала и тела трех волков, лежащих на голой земле.
В отдалении Черепиховцы затаив дыхание следили за противостояние. Водитель не переставая двигал ломом и похоже не знал усталости, вот что делает страх с человеком.
Словно договорившись передние ряды сидевших вокруг тварей рванулись к кабине и попытались взять ее штурмом. Но водитель не дался, он давил мелочь под ногами, более крупных охаживал ломиком, отбрасывал вниз, его уже укусили не менее десятка раз, но он словно не замечал этого, орал и яростно дрался, отбиваясь всеми четырьмя. Возможно, что ему помогало то, что он стоял на кабине. А значит возвышался, над старающимися затопить его чудищами.
В какой то момент он его чуть не опрокинули, но он устоял, весь облепленный лесными порождениями, которые вцепились в кожу и пытались вгрызться дальше. Человек скидывал их с себя, сбивал ломиком. Ногами воевал, с наступающей снизу гадостью. Он не собирался сдаваться, и атака захлебнулась, превратилась в яростную бойню, и когда лесные твари это поняли, то откатились назад, снова образовав круг окружающий грузовик. Шофер наверху орал, что-то грозил, он был весь истерзан и исцарапан. Кровь капала с него на кабину и расплывалась красными кружками на синей краске.
Окружающие его снова молча сидели и смотрели на беснующегося человека, в то время как управляющая ими сила решала как поступить. Замолчал через некоторое время водитель, молчали селяне, смотря на эту битву титанов. Молчали, но про себя убивались и кляли тяжелую судьбу, из-за которой он оказались в осаде.
Затем в лесу что-то захрустело, раздвинулись тонкие деревья, а края круга расступились, давая проход выходящим из леса.
Шофер во все глаза уставился на пришельцев. Это были два человека. Они, пошатываясь, заплетая ногу за ногу двигались к убитому грузовику. Один одет был в яркую оранжевую куртку с броской надписью, бейсболку и джинсы. Вся одежда была порядком истрепанна, изодранна, сильно запачкана грязью. На поясе был поясной кошелек, на ремне из которого в беспорядке торчали денежные купюры. Второй не менее броско, в заляпанных илом шортах. На шее болтался расколотый вдребезги фотоаппарат "Кодак". На обоих, поверх одежды были нацеплены белые, пенопластовые спасательные жилеты с черными завязочками на спине. Лица были бледные, зеленоватого оттенка. Взгляд отсутствующий настолько, что глаза кажутся двумя нарисованным кружками на зеленом плоском лице. Вид у них был настолько несуразный. В этих спасательных жилетах и фотоаппаратом на шее, что водителю стало смешно, и он начал смеяться со своей кабины, истерически, чуть ли не сгибаясь пополам.
Пришедших никто не знал, но часто плавающий в круизы человек сразу же опознал в них типичных туристов. Собственно это и были туристы с покойного теплохода "Циолковский", которые тремя днями ранее были выброшены на Черепиховский пляж. Они были абсолютно спокойны, как спокойно дерево у дороги, они даже не смотрели в сторону смеющегося на кабине человека. Они были спокойно, потому что погибли уже два дня назад, а сюда пришли уже только их телесные оболочки.
Мерно прошагали они мимо замерших в круге тварей и когда они приблизились шофер перестал смеяться.
С яростным воплем он спрыгнул с машины и, подняв лом кинулся на нелепые фигуры туристов. Он двигался так быстро, что туристы не успели ничего предпринять и лом врезался в лоб одного из них. Раздался треск и изо лба бывшего пассажира полетела свежая деревянная щепка, теперь там была выбоина, которая медленно наполнялась вязкой пахучей смолой. Лицо пришедшего не изменилось и он протянул руки к шоферу. Тот вскричал дурным голосом и обрушил на деревянных град ударов ломом. Бил со всей силы. Не щадил рук, лом почти вырывался у него из хватки при ударах.
Туристы не реагировали на удары, от них густо летела щепка, глаза на проверку оказались тоже деревянными. Они лишь тянули руки к шоферу, и из ладоней у них быстро росли длинные белесые корни, что извивались и дергались. Водитель не обращал внимание на корни, бил в лица. Что просто разваливались от ударов и задергался лишь тогда, когда корни густо обвились вокруг шеи, рук и ног, намертво спеленав беднягу.
Шофер что-то задушено прохрипел, затих. Туристы бесстрастно (Что им удавалось легко, ведь у них уже не было лиц), повернулись и тяжело пошли, неся между собой неподвижного шофера. Головы у них были размочалены, торчали свежие лохмотья древесины, щепки. Древесина была яркая белая, как у только что срубленного молодого дерева. У одного из того где раньше было ухо, тянулся зеленый молодой побег, зеленели крохотные листочки. Когда они отошли от грузовика метров на десять, корни уже не просто держали шофера, а намертво вросли в кожу, которая на глазах становилась все больше похожей на тонкую кору. Эта странная сросшаяся троица проследовала под деревья и растворилась в серо-зеленой лесной мгле.
Монстры еще некоторое время сидели кругом, а затем ровно двинулись к машине. Из леса к ним приходили новые и новые подкрепления маленьких, пушистых и не очень тварей. Они заливали поверженную машину волной из сероватых и коричневых тел, кидались под перевернутое днище.
Селяне в отдалении сидели в полнейшей прострации. Переваривая мысль, что к ним похоже никто не придет, но теперь они снова всмотрелись в происходящее на кордоне.
Мелкие зверьки, крохотные монстрики уверенно перли под днище машины. Их там скопилось уже столько, что из-под колес высовывалась сплошная масса шевелящихся и дергающихся хвостов лап, челюстей. Эта масса набухала расширялась все больше и больше, из под днищ слышался писк, хрип, летели слюни. Черепиховцы наблюдали за этим обрядом, не в силах понять, что делает эта мелкота.
