Змеиное проклятье - Болотников Сергей (читать книги без .txt) 📗
С жуткими муками дотянули они до второго этажа, где доктор поддержал Савву с другой стороны и вдвоем они повели больного к койке в углу кабинета. Тут Тимаго кинул Савичеву толстый армейский ремень, и резиновый жгут, скомандовал:
– Вяжи его!
– Вязать? Как вязать?
– Прямо вязать, накрепко прикрути его к койке, его сейчас начнет корчить. С теми тремя так было.
Уложив брата на койку селянин намертво привязал ремнем и жгутом к койке. Стиснул зубы и старался не слышать, как Савва сильно шипит, когда ремни стягивают тело. Теперь получеловек был крепко привязан к твердой койке, а его закрыто – открытые глаза пялились в потолок. Закончив Савичев отступил от кровати:
– Что дальше?
– Ничего, – ответил доктор, – будем ждать и смотреть.
– Как же так. Вы ничего не сделаете, ничего не уколите?
– А что я могу, посмотри на него, это не похоже ни на какую болезнь. Человек на наших глазах превращается в монстра. С чешуей. Нет будет ждать.
Впрочем ждать долго не пришлось. Уже минут чрез пять глаза у Саввы обрели выражение, правда какое то не слишком понятое. Он начал извиваться под своей привязью, шипел и дергал ногами, затем неожиданно высунул длинный и тонкий язык с вилкой на конце, сантиметров на тридцать, не меньше. Савичев и Тимаго затаив дыхание смотрели на то с другого конца комнаты.
Тело привязанного менялось поразительно быстро, его корчили жуткие судороги а лицо кривилось в гримасах. Чешуя на лице стремительно уплотнилась, обрела цвет и заблестела, а само лицо потеряло форму и потекло, словно черепные кости превратились в топленый воск. Он извивался и было видно, что ног у него больше не две, а всего одна, удлиняющаяся с каждой секундой. Тело утончалось и вытягивалось, лицо тоже вытянулось, голова приняла сплюснутую форму. Глаза разошлись по бокам черепа. Из глотки шел жуткий змеиный шип.
Одновременно стало видно, что ремни, плотно обтянутые вокруг человеческого тела больше не могут удерживать изменившееся туловище Саввы. Он извивался, дергался, а затем стал быстро выкарабкиваться из перевязи, а глаза, темные и без зрачков пялились поочередно на стоящих людей.
– Стреляй!!! – Заорал вдруг Тимаго. – Стреляй или он доберется до нас!!!
– Как я могу стрелять, ведь это Савва!
– Это не Савва, это большая поганая гадина, гадюка!!! Стреляй!
Савва выкарабкался наконец из-под ремней, все еще оставаясь ростом с человека, но формой уже больше напоминал змею. Он распахнул пасть в мощном шипе – реве и длинный ядовитый клык раскрылся в воздухе, как нож-бабочка. С клыка что-то капнуло. Он стремительно кинулся на нерешительно поднявшего ружье Савичева.
И тот убил своего брата Савву.
День разгорался, но не было солнца, и не было покоя в душах селян. С этого утра их ряды быстро редели. Те кто ушел в Черепиховский лес по какой ни будь надобности в основном своем не вернулись. Произошли еще две автокатастрофы, после чего на машине на улицу уже никто не выезжал. Сейчас все сторонились друг друга. Но скоро их останется так мало, что им придется объединится.
Печально, но этот день оказался последним для тех двадцати трех человек, что имели несчастье выплыть на правый Черепиховский берег. О них никто так и не узнал, и в течении этого третьего дня они один за другим сгинули в мрачной лесной чащобе. Последний каким то чудом выбрался в село и помчался дико вопя по главной улице, а у него из спины на глазах вырастал кто то ушастый и лохматый, но чертами схожий с бегущим. Не дав им разделиться, в конце улицы беглеца встретили трое селян с ружьями и расстреляли несчастного. Отвлеклись не надолго, а когда обернулись, то лохматый вырос таки из спины и с улюлюканьем удирал прочь. Поймать так и не смогли.
Селянин Пересельцев видел в парке на берегу странного зверя. Чудище было большой змеюкой и из длинного тела у нее росли три головы с капюшонами. Головы были человечьи, вращали глазами и просили вытащить их из змеиного тела. Причем одна из этих голов сильно была похожа на него самого.
Это открытие напугало Пересельцева больше всего и он не помня себя от ужаса кинулся вон из парка и пересекая Моложскую улицу споткнулся о трехглазого волка. Который с визгом метнулся в кусты.
Днем, стадо трехглазых, отрастивших себе длинные чешуйчатые лапы и хвосты, свиней долго и безуспешно атаковало дом семьи Варежкиных. Но Варежкины заперлись внутри и успешно отстреливались через окна, так что щетинистым налетчикам пришлось отойти, оставив на поле боя девятерых собратьев. Еще пятерых он потеряли когда пересекали Сиверскую улицу, где они попали под бешено несущийся трактор тракториста Коли, что в невменяемом состоянии гнал домой. На Черепиховских прудах он случайно наткнулся на огромную летучую мышь на человечьих ногах, что хлопала крыльями пытаясь взлететь, а вместо этого падала в мутные воды пруда, грязно матерясь по-русски. Зрелище это так потрясло Колю, что он бежал без оглядки и очнулся только у своего дома с удивлением найдя на капоте поросячий хвостик.
Во второй половине дня огромная стая летучих мышей пронеслась над селом на мгновение затмив собой солнце и исчезла неизвестно куда. Еще в это же примерно время на человека напал пень. Селянин, который каким то чудом остался в живых утверждал, что пень, пока не шевелился, выглядел достаточно обычно. Просто пень от старого дуба, замшелый весь такой, в трещинах. Но когда Черепиховец проходил мимо у пня вдруг открылся пронзительный оранжевый глаз а корни резво ухватили за ноги человека. Тот все же умудрился как-то отпинаться от взбесившегося обрубка попав ему в глаз, а затем оборвал корни и сбежал. Самое неприятное было то, что во время рассказа ботинок, на котором засохла вязкая смола из глаза неожиданно пророс в пол, пустив стремительно надежные корни. С ботинком пришлось расстаться, а тут выяснилось, что и нога проросла тоже. Пришло обрубить корни, что крепили беднягу к полу. Причем когда рубили селянин дико орал и дергался, а из корней полилась красноватая смола.
Больше рассказчика никто не видел, но заметили, что у собора неожиданно появилось новое небольшое дерево, что грустно шумело вслед уходящим.
Последний работающий телефон в местной жилищной конторе успел передать, что выехали спасатели и грузовики с материальной помощью, после чего замолк навсегда. Провод кстати обрывался сразу за домом и выглядел так, словно его долго и старательно грызли.
День прошел в мертвой тишине, на улицах было совершенно тихо, и редкие оставшиеся жители сидели по домам и не высовывались. Стаи серых тощих волков по пять десять штук перебегали улицы прятались в тени домов и в конце концов совершили налет на местную бойню, нажравшись там до отвала. По волкам иногда стреляли из окон, но в основном промахивались.
В шесть вечера двадцать пять человек собрались в баре, а затем нанесли визит в оружейный магазин, где каждый нагреб себе массу оружия, некоторые сразу по три ствола. Затем они пошли вдоль улиц, громко кликая закопавшихся в домах людей и раздавая ружья людям. На следующее утро было решено собраться в баре всем имеющимся в наличии людям и обсудить, что делать дальше.
На обратном пути девятеро склизких, покрытых чешуей тварей, похожих на ужасно исхудавших людей, встретили бойцов и яро накинулись. В схватке все монстры были перебиты, а отряд потерял четверых селян. Еще один превратился в змею чуть дальше и его застрелили. В составе двадцати человек вернулись они в бар, а оттуда тройками двинулись по домам. Было решено одним не жить, и дежурить по очереди.
Сильно ударенный бурей, разум Черепиховских селян легко принимал и следующие ужасы.
Последние искры заката погасли, а вслед за ночью начался первый шабаш. Был он похож и на последующие. То есть на тот что пережил через некоторое время Сергей. Людей пугали стуки в стены, скрежет по потолку, гнилостный запах, льющийся изо всех щелей. Странные твари орали под окнами, летучие мыши прорывались в стекла. Их встречали выстрелами, выкриками. Десятая часть оставшихся жильцов этой ночью съехала с катушек, еще часть превратилась в змей. Где-то в дома прорвались ночные чудища и порвали жильцов. Люди до самого утра пялили усталые глаза в окрестную тьму.
