Адский дом - Мэтисон (Матесон) Ричард (книга жизни .TXT) 📗
— Прежде чем продолжить... — начал Барретт.
Фишер обернулся.
— Поскольку это явно займет много времени, — продолжал Барретт, обращаясь к Флоренс, — не возражаете, если я поднимусь наверх и дам отдохнуть ноге? Она побаливает.
— Да, конечно, — ответила она. — Когда найдем его, мы вас позовем.
— Отлично.
Взяв под руку Эдит, он повернулся к двери. Флоренс переглянулась с Фишером, и тот снова взялся за лом.
Он уже хотел нанести удар, когда увидел.
— Погодите.
Барретт и Эдит оглянулись, а он достал фонарик и посветил в отверстие.
— Что это? — не смогла сдержать нетерпения Флоренс.
Фишер присмотрелся сквозь пыль. Он подул в дыру и, снова посветив туда фонариком, ответил:
— Похоже на веревку.
Флоренс подошла поближе, и Фишер передал фонарик ей.
— Светите туда.
Она кивнула, а Фишер засунул руку и, ухватившись за пыльную веревку, потянул, но она не поддавалась. Он потянул снова и ощутил, что веревка двинулась, но снова втянулась, когда он отпустил.
— Похоже, на другом конце груз, — сказал Фишер.
Флоренс затаила дыхание.
— Противовес.
Фишер схватил лом и начал колотить по краям дыры, расширяя ее, как только мог. Через минуту усиленной работы он бросил лом и, прежде чем затих звон эха, засунул обе руки в дыру и потянул за веревку. Но сопротивление было слишком сильным. Он собрал все силы и потянул снова, упершись лбом в стену, закрыв глаза и сжав зубы. «Давай тянись, зараза, тянись», — повторял он про себя.
Вдруг веревка поддалась, и его правая рука ударилась об острый край кирпича. Фишер отдернул ее и стал осматривать, но в этот момент в стене раздался грохот. Он в тревоге взглянул на стену.
Часть стены медленно поползла вправо, и Фишер собрался с духом, готовясь к тому, что они сейчас увидят — или не увидят. Он чувствовал напряжение стоявшей рядом Флоренс, пока стена со скрипом и сотрясениями отползала.
Эдит издала приглушенный возглас и отвернулась. Губы Фишера сложились в гримасу. Ему показалось странным, что Флоренс вздохнула как будто с облегчением.
В узком пространстве к стене были прикованы мумифицированные останки какого-то человека.
— Тени Эдгара По, — пробормотал Барретт.
— Я же говорила, что он здесь, — сказала Флоренс.
Фишер уставился на серое, как пергамент, лицо мертвеца. Его глаза напоминали темные затвердевшие ягоды, губы запали и застыли в беззвучном крике. Очевидно, он был замурован еще живым.
— Ну что, доктор? — спросила Флоренс.
Барретт в замешательстве вздохнул.
— Что? — сказал он. — Я вижу мумию. Откуда вы знаете, что это Дэниэл Беласко?
— Знаю,— ответила она.
— И никаких сомнений? Ни малейших?
— Да.
Ей как будто самой не верилось.
Барретт улыбнулся.
— Я думаю, требуется больше доказательств.
Флоренс посмотрела на него.
— Вы правы, — резко проговорила она и, повернувшись к дыре, протянула руку к левой руке прикованной фигуры. Фишер увидел, как она сняла кольцо. — Вот. — Флоренс протянула кольцо Барретту.
Тот поколебался, прежде чем взять его. Фишер взглянул на Эдит. Она с опаской смотрела на мужа. Он перевел взгляд на Барретта. Физик с деланной улыбкой на губах вернул кольцо назад.
— Очень хорошо, — сказал он.
— Теперь вы мне верите?
— Я подумаю над этим.
— Подумаете? — Флоренс уставилась на него. — Вы хотите сказать, что...
— Я ничего не хочу сказать, — перебил ее Барретт. — Я лишь говорю, что нужно время, чтобы переварить эту информацию и интерпретировать ее. Однако не советую вам считать, что один труп с кольцом может перевернуть научные убеждения, сформированные за всю жизнь.
— Доктор, я не пытаюсь перевернуть ваши убеждения. Я прошу лишь о совместной работе. Как вы не поймете, что мы оба можем быть правы?
Барретт покачал головой.
— Простите, нет. Этого я не могу понять и никогда не пойму. — Он резко повернулся и похромал в коридор. — Дорогая, — позвал он.
Эдит все еще смотрела на Флоренс. Потом повернулась и поспешила за мужем. Фишер взял у Флоренс кольцо. Оно было золотое с овальной печаткой.
На овале, словно выведенные на свитке, виднелись инициалы: «Д. Б.».
8 ч. 16 мин.
Они завтракали в молчании уже почти двадцать минут. Барретт отодвинул свою тарелку и поставил перед собой чашку кофе. Он смотрел через стол на индикатор ЭМИ. Получилось неловко, что пришлось есть за тем же столом, на котором расставлено оборудование. Но тут уж ничего не поделаешь: в обеденном зале полный бедлам.
Барретт взглянул на Эдит. Она сидела неподвижно, обхватив обеими руками чашку с кофе, словно согревая пальцы, и напоминала испуганного ребенка.
Он отбросил мысли о проблеме.
— Эдит!
Она взглянула на него, и Барретт улыбнулся.
— Тебя что-то беспокоит?
— А тебя нет?
Он покачал головой.
— Ничуть. Ты думаешь, потому я молчу?
Эдит как будто поколебалась, словно опасаясь задать вопросы, на которые он не сможет ответить.
— Ведь фигура была,— тихо сказала она.
— И весьма отвратительная.
Эдит смущенно посмотрела на него.
— Однако не обязательно это была та фигура, — продолжил он.
— Но кольцо!
— "Д. Б." не обязательно означает «Дэниэл Беласко».
Ее это как будто не убедило.
— Буквы могут означать «Дэвид Барт» или «Дональд Баскомб». — Он улыбнулся. — Или «Доктор Барретт».
— Но...
— А с другой стороны, это действительно может быть Дэниэл Беласко — если предположить, что такой человек вообще существовал.
— Но разве это не подтверждает ее рассказ?
— Как будто подтверждает.
— Тогда я не понимаю.
— Важно не само свидетельство или то, что оно подтверждает, а кто нашел это свидетельство.
Эдит по-прежнему смотрела озадаченно. Барретт улыбнулся.
— Дорогая, мисс Таннер — весьма способный экстрасенс. И добавь к этому остаточные мощные силы в этом доме, к которым она, как медиум, имеет доступ. Результат — насыщенная парапсихическая ситуация, в которой она способна создавать любые эффекты для обоснования своих взглядов. Это мисс Таннер устроила направленный против меня «полтергейст» вчера вечером, а потом заявила, что его источник — Дэниэл Беласко. Затем появляется «знание» о его трупе и «обнаружение» его сегодня утром в подтверждение ее версии. То, что это могут быть действительно останки Дэниэла Беласко, не имеет существенного значения. Главное — мисс Таннер манипулирует своей энергией и энергией дома, чтобы выстроить доказательства в свою пользу.
Эдит с беспокойством посмотрела на него. Барретт понимал, что ей хочется верить ему, но случившееся все еще удерживает ее.
— А как же тогда следы зубов? — сказал он.
Она вздрогнула.
— Ты ведь подумала об этом, верно?
Эдит едва заметно улыбнулась.
— Ты, наверное, тоже экстрасенс.
Барретт усмехнулся.
— Вовсе нет. Это единственный пункт, насчет которого у тебя остаются сомнения.
— Разве это не доказательство?
— Для нее — да.
— Но ведь зубы были.
— Казалось, что были.
— Лайонел... — Казалось, Эдит в замешательстве. — Ты хочешь сказать, что это были не следы зубов?
— Следы действительно могли быть. Я лишь говорю, что, скорее всего, они были оставлены не Дэниэлом Беласко.
Эдит состроила гримасу.
— Что же, она сама себя укусила?
— Возможно, не впрямую, хотя я не могу исключить и этой возможности. Впрочем, более вероятно, они подпадают под категорию стигматов.
Эдит лишь молча покачала головой, не находя слов.
— Случались и более странные вещи. — Барретт поколебался, но продолжил: — Я никогда не рассказывал тебе, что случилось с Мартином Ратером. Если припомнишь, я лишь говорил, что на одном сеансе он получил травму. А случилось вот что: ему чуть было не отсекло детородный орган. Он сделал это сам в момент истерии. Однако до сих пор пребывает в убеждении, что его пытались кастрировать «потусторонние силы». — Он угрюмо улыбнулся. — Не сравнить с несколькими небольшими укусами на женской груди — хотя, не сомневаюсь, она действительно испытала сильную боль.
