Вампирские архивы: Книга 2. Проклятие крови - Коппер Бэзил (читать бесплатно полные книги txt) 📗

По страстно хотелось выпить, но совсем недавно он дал больной жене торжественное и искреннее обещание не притрагиваться к алкоголю, так легко разрушавшему его. Запекшимися от внезапной жажды губами он через силу выговорил:

— Благодарю вас, мадам, но я предпочитаю воздерживаться от спиртного.

— А-а, — понимающе улыбнулась она.

По обратил внимание на ее белоснежные зубы.

Затем она прибавила:

— Меня зовут Элва Гаубер, жена Джона Гаубера. То, о чем вы хотели со мной поговорить, не вполне понятно и мне самой. Ясно одно: все произошедшее — правда. Мой муж был похоронен на Истменском лютеранском кладбище…

— Простите, миссис Гаубер, но, по моей информации, похоронена была женщина.

— Нет, похоронен был мой муж. Он тяжело болел. Тело его стало холодным и бесчувственным. Лечащий врач, доктор Мичем, констатировал смерть. Я похоронила мужа под мраморным обелиском в фамильном склепе. — Она говорила усталым, но твердым голосом. — Это случилось вскоре после Нового года. В День святого Валентина я пришла на его могилу с цветами и услышала, как он шевелится и бьется под плитой. Я потребовала вскрыть могилу. И теперь он живет… если можно так выразиться.

— Он жив? — переспросил По. — Он в этом доме?

— А вам бы хотелось взглянуть на него? Переговорить с ним?

Сердце По застучало, как взбесившийся паровой молот, спина похолодела. Такое ощущение всегда доставляло ему своеобразное удовлетворение.

— С огромным удовольствием, — заверил он женщину.

Она пошла к другой двери, которая вела внутрь дома. Открывая ее, миссис Гаубер замерла на пороге, словно собиралась с духом, как перед прыжком в холодную воду. Затем стала спускаться вниз по ступенькам.

По спускался вслед за ней и подсознательно, автоматически прикрыл за собой дверь.

Сразу наступила полная, непроглядная тьма, как в тюрьме, как в могиле. Да, именно как в могиле. Элва Гаубер приглушенно вскрикнула:

— Нет… лунный свет… впустите его!

И вдруг тяжело и бессильно упала, покатившись вниз по ступенькам.

По испугался и быстро спустился к ней, рискуя в любую минуту свернуть себе шею. Она лежала, привалившись к нижней двери, врезанной в деревянную панель. По тронул ее — тело было холодным и окоченевшим, без малейших признаков жизни. Он лихорадочно шарил по двери своей маленькой худой рукой, наконец отыскал ручку и распахнул дверь. Через проем заструился тот же странный лунный свет. По нагнулся, чтобы подтащить женщину поближе к свету.

В то же мгновение она глубоко вздохнула, подняла голову и привстала.

— Как глупо с моей стороны, — хрипло извинилась она.

— Это я виноват, — оправдывался По. — Ваши нервы, истощенные силы, подорванное здоровье — и вот результат. Неожиданная темнота, узкое тесное помещение, все это плохо повлияло на вас. — Он пошарил в кармане в поисках спичек. — Если не возражаете, я зажгу свет.

Она протянула руку запрещающим жестом:

— Нет-нет. Хватит лунного света.

Женщина подошла к продолговатому окошку и ухватилась за подоконник руками, такими же худыми, как у По, но с длинными неопрятными ногтями. Подставив лицо лунному свету, она купалась в его волнах, и ее лицо становилось все спокойнее. Грудь вздымалась почти сладострастно.

— Я пришла в себя, — сказала она. — За меня не беспокойтесь. И прошу вас, сэр, пожалуйста, не стойте так близко.

Он вспомнил о запахе чесночной колбасы и, полный раскаяния, отошел подальше. Как чувствительна к запахам эта Элва Гаубер! Что твои… как их там?… Кто еще, черт возьми, так восприимчив? Каких-то существ отгоняют запахом чеснока. По не мог припомнить, кого именно. Оглянувшись по сторонам, он понял, что они находятся в полуподвальном помещении с каменными стенами и земляным полом. В одном углу с потолка капала вода, собираясь на полу в грязную лужу. Неподалеку от этой лужи в стене виднелась закрытая на щеколду дверь в подвал, сколоченная из толстых досок, расположенных крест-накрест. Даже и на дверь не слишком похоже. Может, это ставни на окне? Но какое же окно так близко к земле? Сырой землей пахло так сильно и воздух был настолько спертый, словно помещение десятки лет не проветривали.

— Ваш муж здесь? — с невольным удивлением осведомился По.

— Да.

Она кивнула в ответ и прошла к той странной дверце, открыла щеколду и распахнула ее.

Взору По открылся зияющий чернотой проем, откуда слышалось слабое бормотание. По подошел поближе и, напрягая зрение, вгляделся: в конуре из камня-плитняка стояла кровать, а на ней лежал мужчина, почти полностью обнаженный. Его кожа была цвета слоновой кости, и только глаза выдавали жизнь, еще теплящуюся в его теле. Мужчина уставился на Элву Гаубер, потом перевел взгляд на По, задержался на нем, но не выказал удивления.

— Уходи прочь, — еле слышно пробормотал он.

— Сэр, — обратился к нему По официальным тоном, — я пришел сюда, чтобы узнать, каким образом вам удалось возвратиться к жизни из могилы…

— Это ложь! — прервал его человек, лежавший на убогом ложе.

Он с трудом повернулся на бок и, напрягая силы, сел. В слабом лунном свете было отчетливо видно, насколько он худ и изможден. Глаза ввалились, тонкие губы едва прикрывали зубы — то был оскал черепа.

— Ложь, говорю я вам! — закричал он с неожиданной для живого скелета силой, вкладывая в этот крик, возможно, последнюю жизненную энергию. — Ложь, которую распространяет это чудовище. Она., не жена мне…

Дверца захлопнулась, заглушив крики. Элва Гаубер повернулась к По, отступив на шаг от чесночного запаха.

— Вы видели моего мужа, — сказала она. — Зрелище не из приятных.

Он не ответил, и женщина прошла по земляному полу к двери на лестницу.

— Не могли бы вы пойти впереди? — попросила она. — А наверху, пожалуйста, держите дверь открытой, чтобы я не… — Она сказала не то «упала», не то «умерла». По не был уверен, какое из двух слов она употребила.

Стало ясно как день: хотя она любезно пригласила его в дом, несмотря на поздний час, теперь она тяготилась его присутствием и торопилась выпроводить непрошеного гостя. Глаза Элвы Гаубер, неумолимые и повелевающие, смотрели на него. По подчинился.

Он послушно взобрался по ступенькам и, распахнув верхнюю дверь, придерживал ее, пока Элва поднималась вслед за ним. Когда она оказалась в комнате, она взглянула ему прямо в глаза, и По, как никогда раньше, внезапно понял, что такое «месмерическое озарение», [13] о котором он так любил писать.

— Надеюсь, — проговорила она ровным тоном, тщательно взвешивая слова, — этот визит поможет вам выполнить ваше задание. Я живу одна, ни с кем не вижусь, целиком посвящаю себя заботам о несчастном создании, которое когда-то было моим мужем Джоном Гаубером. Рассудок мой едва держится. Возможно, и манеры оставляют желать лучшего. Простите, если я произвела на вас неблагоприятное впечатление, и позвольте попрощаться.

Он понял, что его вежливо выпроваживают, и через минуту вышел на улицу. Входная дверь захлопнулась за ним, лязгнул замок.

Свежий воздух, хлещущий по лицу ветер и освобождение от настойчивого завораживающего взгляда Элвы Гаубер вернули его к реальности. До него наконец дошло, что могло с ним произойти, останься он в проклятом доме подольше.

В тот непогожий мартовский вечер он вышел из дому с единственной целью: опровергнуть или подтвердить слухи о захоронении заживо. И встретил на своем пути мрачное болезненное существо, назвавшее слухи ложью. Так или иначе, ему не позволили исследовать это происшествие, что могло бы стать одним из самых экзотических приключений, когда-либо выпадавших на его долю. Почему же он должен бросать дело на полпути, не раскрыв тайны этого дома и его обитателей?

И он решил: будь что будет, я обязан узнать правду.

Приняв решение, он быстро разработал план дальнейших действий. Сойдя с крыльца, дошел до калитки, чтобы из дома видели его уход, а сам быстро обогнул здание и отыскал окошко продолговатой формы, расположенное у самой земли.