Волшебный дом - Герберт Джеймс (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
Дрозд уже уселся Мидж на руку и счастливо заливался. Мои сомнения отступили, когда меня коснулась ее радость. С лучащимися от возбуждения глазами Мидж ласково говорила с крохотным созданием, которое по-своему отвечало ей. Она медленно подняла руку, чтобы дрозд оказался на уровне лица, и тихонько дунула на него, так что перышки чуть-чуть встопорщились, и птичка моргнула.
Я зачарованно смотрел, как Мидж, бесшумно ступая босыми ногами по каменным плиткам, плавно прошла к двери, потом повернулась ко мне и шепнула:
— Майк...
Так же осторожно я подошел к двери и отодвинул засов, стараясь производить как можно меньше шума. Птичка словно не замечала меня. Повернув ключ в замке, я тихо приоткрыл дверь, и Мидж вышла на крыльцо.
Высоко подняв руку, она сказала:
— Улетай. Найди свою семью и передай им от меня привет.
Дрозд как будто не хотел улетать, но Мидж резко опустила руку, так что птичка замахала крылышками и вспорхнула Она взлетела над садом, неистово крича и кружась вокруг головы Мидж. Дрозд пронесся над цветочными клумбами, потом снова взмыл ввысь, направляясь обратно в лес.
Мидж в восторге захлопала в ладоши, а я стоял рядом на ступеньке, обняв ее рукой за плечи, и с натянутой улыбкой подбадривал птичку. Когда дрозд улетел, я крепко прижал Мидж к себе и взъерошил ей волосы.
— Как ты это сделала?
— Он сам решил забраться мне на руку.
— Я имел в виду его крыло...
Все так же сияя глазами, она покачала головой.
— Он сам вылечился. Это было его собственное волшебство.
Снова «волшебство»; уже второй раз с тех пор, как мы въехали сюда, Мидж бессознательно употребила это слово. Я открыл рот, собираясь что-то сказать, но крыльцо вдруг окружили другие птицы, и все они шумно требовали завтрака. Мы бросились внутрь, подальше от галдежа, Мидж схватила со стола завернутую разрезанную буханку хлеба и вытащила побольше ломтей.
— Ладно, ребята, — крикнула она, возвращаясь к двери, — здесь хватит на всех, так что первыми — самые маленькие.
Они отказались выстроиться в очередь, но даже самые крошечные воробышки не робели перед большими и важными птицами, они все вместе сбились в путаницу перьев и щебетания и проворно сновали в толчее с добычей в клювиках.
Я оставил Мидж кормить стаю и поднялся по лестнице, собираясь побриться, но из головы не выходило чудесное исцеление. Крыло вправилось само, другого объяснения не было. Через десять минут я снова спустился на кухню, на столе меня ждали мюсли и поджаренный хлеб, а также крепкий кофе, и в аккуратной вазе стояла одинокая роза, только что срезанная в саду, чтобы оживить утренний натюрморт. Но значительно лучше обстановку оживляло сияющее лицо Мидж.
У крыльца по-прежнему порхали две-три птицы, словно подзадоривая друг дружку залететь внутрь, но большинство рассеялось и улетело по своим птичьим делам.
Намазывая поджаренный хлеб маслом, я проговорил:
— Я так и не понял. Вчера мне показалось, что та птичка в довольно неважном состоянии.
Прежде чем ответить, Мидж отпила свой кофе.
— Какая разница? Крыло зажило — это главное, так что же волноваться, каким образом?
И она в самом деле так считала. Во всяком случае, у меня осталось впечатление, что она не хочет задаваться вопросом об исцелении, не хочет углубляться в это. Я пожал плечами, готовый оставить эту тему, но склонный принять свою теорию о «вправившемся суставе». Неубедительно, но сойдет.
— Какие на сегодня планы? — спросила Мидж, но вопрос уже вылетел у нее из головы. Она выглядела так по-детски и такой маленькой в моей огромной перешитой футболке.
— Ну, сначала надо кое-что расследовать, — сказал я, и Мидж приподняла брови. — Ночью я слышал на чердаке какой-то шум.
— Ты, кажется, говорил, что под крышей гнездятся птицы.
— Да, вчера днем я так думал. Но это что-то копошилось среди ночи, когда все добрые птицы спят.
Мидж слегка встревожилась:
— У тебя есть какая-нибудь мысль, что это могло быть?
— Не совсем, но, черт возьми, сегодня утром, при дневном свете, я это выясню. Не хочется снова лежать в темноте и давать волю своему воображению.
— Надо было разбудить меня.
— Не хотелось тебя беспокоить, — пробурчал я с набитым ртом.
Мидж обошла стол, приблизилась ко мне и залезла на колени, заставив меня отодвинуть стул, чтобы хватило места. И клюнула в лоб.
— Хочешь, я схожу с тобой на чердак? — спросила она, и я не пропустил насмешливой нотки в ее голосе.
— А ты не впадешь в истерику, если мы увидим мышей? — Я покачал головой и отважно проговорил: — Спасибо, я схожу один.
При свете дня все казалось не так страшно.
— Ты знаешь, я не боюсь мышей. К тому же там надо многое выскрести и вычистить, так что чем скорее я начну, тем лучше. Думаю, ребята О'Мэлли больше навели там беспорядка, чем вынесли.
— Да нет, если разобраться, они неплохо поработали. Определенно они привели коттедж в божеский вид, хотя и нам самим пришлось изрядно покрасить и поразгребать. Хотя и меньше, чем мне представлялось при первой разведке. У тебя есть какие-нибудь мысли, как обустроить круглую комнату? Это очень важно.
Мидж нахмурилась.
— Мне она нравится именно такой, какая есть. Не думаю, что там нужно что-то менять.
— Твое дело. Согласен, она в хорошем состоянии. Возможно, Флора сделала там ремонт незадолго до того, как... хм... отойти в мир иной.
— Нам понадобятся занавески, может быть, белые или беж — все яркие цвета дает солнце. Ты заметил, как стены меняются в течение дня?
— Да, от ярких бело-желтых утром доогненно-золотых на закате. Потом этот теплый красный оттенок сразу после захода солнца. Они получают жизнь из самих себя, как тот огромный камень в Австралии, который постоянно меняет свой цвет.
— Скала Айерс. Говорят, он обладает таинственным свойством...
— Кто говорит?
— Аборигены.
— А круглую комнату аборигены видели?
Мой нос, как обычно, вздернулся (готов поклясться, до того, как я встретился с Мидж, он был другой формы).
— Что мне сделать, чтобы превратить тебя в серьезного собеседника? — Мидж надула губки.
— Ты говоришь обо мне? — спросил я, быстро вернув носу прежнюю форму.
— Ску-учно, — протянула она.
Моя рука нырнула ей под ночную рубашку, и, прежде чем Мидж успела пошевелиться, мои пальцы скользнули по ее нижним ребрам.
— Скучно? — спросил я.
— Не надо, Майк! Ты знаешь, что я этого не выношу!
Я кивнул и надавил, неожиданно и плотно, жесткие пальцы отыскали щекотливые зоны между ребер. Взвизгнув, Мидж подскочила на два-три дюйма у меня на коленях, но другой рукой я удержал ее.
— Скучно? — повторил я с любезной улыбкой.
— Майк, пожалуйста, ты же знаешь...
Мои пальцы судорожно дернулись, не зная жалости; она снова подскочила и, корчась, снова приземлилась мне на колени, икая от смеха, а я продолжал свое дело.
— Майк, не на-а-до-о-о-о!
— Ты сказала, скучно?
— Нет,нет! Интересно! Нет — увлекательно! Да, увлекательно! Чрезвычайно... Майк!.. Увле... кательно... Нет, чарующе... Никто... Я уже... Хватит, Майк, пожалуйста...
Как ни легка была Мидж, я с трудом ее удерживал и сам смеялся не меньше. Дрыгая ногами в воздухе, она вскоре соскользнула с моих коленей, ночная рубашка задралась.
Мидж вскрикнула, когда голое тело коснулось каменных плиток.
— Холодно! Ах ты гад... — Остальное было не разобрать за смехом.
Я зарылся лицом в ее волосы, руки скользнули вниз по ее телу и сцепились под грудью. Воспоминания о любви прошлой ночью не совсем покинули мои мысли, и я уткнулся носом ей в ушко, а зубами нежно куснул в шею.
— Ну вот, опять, здрасьте пожалуйста! — громко проговорила она.
Я не ожидал такого ответа. Взглянув на Мидж, я увидел, что ее слова относятся к новому посетителю. Через открытую дверь за нашими забавами с улыбкой наблюдала приятельница-белка.
— Добро пожаловать, заходи, — пригласил я зверюшку, заметив, что Мидж скромно натягивает ночную рубашку на бедра. — Наш дом открыт, вход бесплатный.
