Доминион - Сэвил Стивен (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
— Иди! — приказал король Келлус, с размаху вонзая топор в лицо первого зомби. Удар бросил существо на колени. Упершись сапогом в грудь трупа, Келлус высвободил оружие.
Мертвец завалился и рухнул в ров.
Но Каллад не пошевелился, даже когда Келлус, рискуя потерять равновесие, обрушил кулак на кованый нагрудник сына, откинув его на два шага назад.
— Я все еще ваш король, мальчик, а не только твой отец. Ты нужен им больше, чем мне. Я не запятнаю свою честь их смертями!
— Тебе не победить… только не в одиночку.
— А я и не собираюсь этого делать, парень. На рассвете я уже буду попивать эль с твоим дедушкой, болтать об отваге с твоим прадедушкой и хвастаться тем, что мой мальчик спас сотни жизней, даже зная, что обрекает этим на смерть одного старого дварфа. А теперь иди, сын, выводи отсюда людей. Это больше, чем жертвоприношение. Сделай так, чтобы я гордился тобой, парень, и помни, что и в смерти есть честь. Увидимся по ту сторону.
С этими словами старик повернулся к Калладу спиной и ринулся в гущу схватки с мстительной яростью, расколов первым ударом злобно щерящийся череп, а вторым лишив разлагающегося мертвеца гангренозной руки. Король Келлус, король Карак Садры, давал свой последний славный бой на стенах замка Грюнберг.
Все больше и больше мертвецов вылезали из рва. Сцена словно вырвалась из какого-то кошмарного сна: твари упрямо карабкались по насыпи, солоноватая вода поблескивала на их коже. На черной поверхности полыхала разлившаяся нафта, голубые языки лизали корчащиеся трупы. И все же зомби безмолвствовали, даже сгорая до углей, до пепла.
А по горящей воде, взбивая пену, уже неслись скользкие черные тела сотен крыс, спасающихся от жалящего огня.
Каллад неохотно развернулся и зашагал по галерее. Он спустился по пандусу, скользкому от дождя, и резко остановился — ночь вспороли пронзительные женские вопли и детский плач.
Сердце Каллада бешено заколотилось, и он принялся лихорадочно озираться в поисках источника криков. Разглядеть что-то в сутолоке сражения оказалось непросто, но пару секунд спустя дварф обнаружил визжащую женщину, сломя голову бегущую из храма Сигмара. Она прижимала к груди младенца и то и дело бросала через плечо испуганные взгляды.
А спустя секунду из храма вышел скелет одного из давно почивших мертвецов Грюнберга. Калладу потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что происходит: их собственные покойники поднимаются из холодных могил и идут против своих соплеменников. Мертвые зашевелились по всему городу. На погостах и в склепах некогда любимые существа возвращались на сцену мира из-за занавеса смерти. Да, эффект будет опустошительным. Потерять дорогих сердцу родных и так тяжело, но столкнуться с необходимостью сжигать или обезглавливать их тела, чтобы спасти собственную жизнь… не многие способны хладнокровно преодолеть этот ужас.
Теперь он понимал логику врага. Некроманты щедро бросают своих слуг в ничего не решающие атаки. Число погибших не имеет для них значения. Все мертвецы, которые им нужны, уже находятся в городских стенах.
Странная правда быстро дошла до Каллада, но, вместо того чтобы поддаться панике, он крикнул: «Ко мне!» — и вскинул над головой Разящий Шип.
Он не позволит, чтобы отец стал неоправданной жертвой, и когда женщины и дети Грюнберга окажутся в безопасности, он отомстит за короля Карак Садры.
Перепуганная женщина заметила Каллада и кинулась к нему. Юбки ее волочились по грязи. Крики ребенка звучали глухо, так сильно мать прижимала к себе несчастное дитя. Каллад шагнул между женщиной и охотящимся на нее скелетом и обрушил кулак на голый череп. Скрежет железа о кость и последующий хруст показались дварфу тошнотворными. От удара у черепа оторвалась с правой стороны челюсть и повисла, демонстрируя разбитые зубы, похожие на раскрошившиеся надгробные камни. Каллад замахнулся еще раз, и его латная перчатка проделала брешь в левой скуле чудовища. Но скелет не остановился и даже не замедлил шага.
В небесах низко висели луны-близнецы, Маннслиб и Моррслиб. Дерущиеся словно застряли в безвременье, где нет ни истинной ночной тьмы, ни первого рассветного зарева. Бледный лунный свет бросал на кошмарную картину судорожные тени.
— Там есть еще кто-то?! — рявкнул Каллад. Женщина с расширенными от ужаса глазами закивала.
Каллад ступил в храм Сигмара, ожидая найти там спасающихся от битвы, но встретил лишь шаркающих скелетов в различных стадиях разложения. Они пытались преодолеть ряды церковных скамей, занимающих пространство между усыпальницами и бушующим снаружи сражением. Дварф быстро попятился и захлопнул за собой дверь. Подпереть створки нечем. «Почему все так?» — с горечью вопросил себя Каллад. Никому никогда не приходило в голову, что может возникнуть необходимость превратить храм в тюрьму.
— Кто-то из людей, женщина, не из монстров! — крикнул он, наваливаясь на дверь.
— В ратуше, — прошептала она.
Женщина уже не радовалась своему избавлению — ее колотило от осознания реальности. Спасения не было. Нигде.
Каллад фыркнул.
— Хорошо. Как тебя зовут, женщина?
— Гретхен.
— Отлично, Гретхен. Приведи-ка сюда кого-нибудь с нафтой и факелом.
— Но… но… — залепетала женщина, сообразив, что задумал дварф. Ее дикий взгляд не мог скрыть правды: мысль о том, чтобы огнем стереть с лица земли дом Сигмара, страшила ее больше, чем любое из запертых внутри чудовищ.
— Иди!
Секунду спустя мертвецы кинулись на дверь — раздался хруст костяных кулаков, раскалывающихся от неистового напора. Огромные створки вспучивались и прогибались. Каллад отдавал все свои силы, до последней капли, только чтобы сдержать атаку трупов.
— Иди же! — гаркнул он, обрушивая плечо на твердое дерево, ибо в приоткрывшуюся щель уже просунулись пальцы скелета. Дверь захлопнулась, превратив трухлявые кости в грубую пудру.
Не сказав больше ни слова, женщина со всех ног кинулась к факельщикам.
Каллад, изловчившись, удерживал створки собственной спиной, упираясь пятками в грязь. Он видел на стене своего отца. Седовласый король яростно бился, отвечая ударом на удар. С гигантским топором, сияющим серебром в лунном свете, Келлус казался бессмертным — воплощением самого Гримны. Он дрался расчетливо, экономя силы, его оружие рассекало ходячие трупы с убийственной точностью. Самопожертвование Келлуса подарило Калладу бесценные минуты, чтобы увести женщин и детей Грюнберга в безопасное место. Он не имеет права подвести отца. Он в слишком большом долгу у старого дварфа.
Мертвецы колотили кулаками в дверь храма, требуя освобождения.
Гретхен вернулась с тремя мужчинами, приволокшими огромный черный котел смолы. В их действиях ощущался мрачный стоицизм, особенно когда они вчетвером принялись расплескивать горючую жидкость по деревянному срубу храма, пока Каллад сдерживал мертвецов. Еще один мужчина поднёс горящий факел к стене и тут же отступил — нафта мгновенно вспыхнула холодным синим пламенем.
Огонь охватил фасад храма, вгрызаясь в деревянный остов. К воплям и лязгу стали о кость присоединился треск пожара. Священное здание окуталось дымом. Не прошло и минуты, а полыхал уже весь храм. Невыносимый жар отогнал Каллада от двери, и мертвецы вырвались наружу.
Мерзких существ встретили резак, топор и пика — горстка защитников безжалостно загнала нечисть обратно в огонь. Это была настоящая бойня. Каллад не мог позволить себе такой роскоши, как передышка, даже секундная, — до победы было еще ой как далеко. Лоб его покрывала копоть, тяжелое дыхание с шумом рвалось из обожженных легких. И все же сердцем он понимал, что худшее еще впереди.
Каллад схватил женщину за руку и, перекрикивая гул и шипение пламени, проорал:
— Надо вывести всех отсюда! Скоро город падет!
Гретхен молча кивнула и, пошатываясь, побрела к ратуше. Огонь, выросший над храмом, уже облизывал каменные стены замка и обвивал крыши, протягивая щупальца к сараям и конюшням. Ливень неистовствовал, но не мог потушить пожара. В считанные секунды соломенная крыша конюшни вспыхнула, и деревянные стены рухнули под напором дикого жара. Испуганные лошади сорвали засовы, выбили копытами двери и, обезумев от страха, ринулись на грязную улицу. Запах крови, перемешанный с вонью горящей плоти, ужасал животных. Даже самые смирные лягались и шарахались от тех, кто пытался их успокоить.
