Рассказы (ЛП) - Литтл Бентли (читать книги TXT) 📗
Итак, Эллисон не первым подметил кросс-культурные параллели в образе Темного Человека. Этого следовало ожидать, однако он все же ощущал разочарование, ибо втайне надеялся оказаться единственным открывателем никем прежде не замеченной связи между с виду совершенно несопоставимыми обществами. И то, что его как бы уже отодвинули на задний план, заставило Эллисона несколько приуныть.
И все же ничто не могло помешать ему пролить новый свет на существующую теорию, и посему он дал себе обет, что в свободное время – не то чтобы у него было много такового – он тщательно исследует схожие моменты апокалиптических мифов, рожденных исчезнувшими цивилизациями различных стран.
Примерно через неделю-другую он рассказал Кроули о своих факультативных интересах. Оба они обедали – жареной рыбой и чипсами – на задних ступенях музея, наблюдая за тем, как рабочие разгружают ящики с присланными на время выставки египетскими артефактами, когда Эллисон обратился к теме Темного Человека и рассказал Кроули о папке, которую начал вести еще последипломником. Поправ прежние амбиции, он рассказал, как нашел упоминания о черной фигуре в истории племени нахапи и погибших хохокамов, после того как обнаружил аналогичный сюжет в истории майянской цивилизации, с которой знакомился для выпускного семинара.
– А теперь оказывается, существует миф, утверждающий, что очень похожая фигура присутствовала при конце минойцев. Я не знал об этом, пока ты не рассказал мне, однако с тех пор память о нем не покидает меня. Интересно, каким образом путешествуют между культурами подобные сюжеты? Ведь многие из этих обществ разделяют тысячелетия, кроме того, они расположены в частях света, между которыми, насколько нам известно, не существовало культурных контактов. Каким образом аналогичные концепции появляются в столь не связанных друг с другом системах преданий?
– Возможно, они основаны на реальных фактах, – проговорил Кроули.
– То есть ты хочешь сказать…
– Я ничего не хочу сказать. – Кроули скомкал замасленный пакет, в котором совсем недавно находился его ленч. – Пойдем-ка. Лучше вернемся к работе. Нам нужно еще много сделать.
…реальных фактах. Интонация, с которой он произнес эти два слова, заставила Эллисона подумать, что археологу известно нечто большее, чем он готов сказать. Или же, по меньшей мере, обладает кое-какими обоснованными предположениями на сей счет.
К этому времени Эллисон уже успел познакомиться с коллегой в достаточной мере для того, чтобы понять, что Кроули не станет высказывать никаких предположений, не имея для них прочного обоснования.
И потому он не стал настаивать, решив до поры оставить тему в покое, чтобы успеть и самому раскопать какие-нибудь новые свидетельства, прежде чем приступать к более глубокому разговору.
Однако уже на следующий день имя этого Темного Человека обнаружилось в одном из вспомогательных исследовательских материалов, сопровождавших минойские пиктограммы.
Петохталрейн.
Насколько он мог судить, это слово читалось согласно бессмысленной огласовке, приданной минойским знакам в начале девятнадцатого столетия британским ученым, впервые дерзнувшим произвести попытку перевода. Не на латыни, но в подражание ей. Фонетически слово разлагалось на компоненты, звучавшие как «пет тотал рейн» [31], и, хотя он прекрасно знал, что английский язык того времени не во всем соответствовал современному, связи выглядели достаточно очевидно. Хотя слова, безусловно, не принадлежали староанглийскому, с легким внутренним волнением он начал гадать, не содержит ли это имя упоминания Потопа.
Тотальный дождь, ливень? И питомцы?
А не Петохталрейн ли это предупредил Моисея о грядущем Потопе?
Эллисон даже спросил Кроули, однако его коллега не слышал, чтобы кто-либо связывал эти моменты. Более того, быстрый поиск по базе данных показал, что никаких связей между Темным Человеком и христианством не существует. Итак, перед ним открылось полностью свободное поле для размышлений.
Однако он забегал вперед себя самого, позволяя честолюбию затмевать трезвое суждение. Если он действительно хочет поднять эту тему и сделать себе имя за счет создания оригинальной теории распространения апокалиптических мифов, необходимо сконцентрировать свое внимание на конкретике и прямых кросс-культурных корреляциях.
В самом деле, если подумать, повествование о Вавилонской Башне действительно может быть каким-то косвенным образом связано с хаосом, сопутствовавшим последним дням существования нахапи. И что, если представление о Темном Человеке незримо пронизывает всю Библию, скрыто присутствуя во многих ее трагических повествованиях?
После рабочего дня они отправились в паб, где обсудили служебные дела и личные проблемы Кроули, девушка которого настаивала на том, чтобы он начал подрабатывать в банке. После этого Эллисон помолчал какое-то время, а потом посмотрел на археолога.
– А что ты имел в виду, когда сказал, что мифы, о которых мы говорим, основаны на реальных фактах?
Кроули пристально посмотрел на него.
– Так что ты имел тогда в виду?
– Тебе действительно нужно это знать? – спросил Кроули.
Эллисон был заинтригован. В вопросе угадывалось скрытое предостережение… предупреждение о том, что продолжение разговора может привести к неожиданному и нежеланному ответу. Он посмотрел на своего собеседника.
– Так почему же?
Кроули уже был слегка навеселе, так что Эллисон был готов к неожиданностям, однако ответ археолога тем не менее удивил его.
– В музее существует хранилище, которое я тебе пока еще не показывал, которое показывать тебе не должен и, более того, скорее всего, не должен знать о нем сам. Там хранятся такие вещи… – он умолк, качая головой.
Однако еще одной пинты и скромной порции лести хватило на то, чтобы уговорить его вернуться в музей и, под предлогом наличия какой-то неоконченной работы, спуститься в подвал, в рабочую комнату и в то самое хранилище, располагавшееся за нею.
Кроули воспользовался своим пропуском для того, чтобы открыть дверь, а потом отступил в сторону, пропуская Эллисона в помещение. Низкая, лишенная окон комната, выглядела скорее как бункер, чем хранилище: вдоль нее выстроились два ряда длинных металлических столов, занятых разного рода археологическими находками. У дальней стены располагался старомодный картотечный шкаф – рядом с металлической конторкой и шкафом со стеклянными дверцами, занятыми всякого рода приборами и инструментами. Компьютера нигде не было видно. Вдоль боковых стен тянулись два ряда некрашеных дубовых шкафов.
– И кто работает с этими материалами? – поинтересовался Эллисон.
Кроули пожал плечами.
– Не знаю. Не уверен в том, что в этой комнате вообще кто-либо работает. Я никогда не видел здесь никого, и за те два года, что я знаю о ее существовании, в облике комнаты не произошло никаких изменений, указывающих на то, что ее посещают.
– Но кто-то ведь должен знать о ней?
– Ну, в этом сомневаться не приходится. Откровенно говоря, когда я впервые стал расспрашивать о ней, мне велели заткнуться, после чего вообще рекомендовали помалкивать на эту тему. А уж потом держаться от нее подальше, хотя, как ни странно, не отобрали пропуск, открывавший мне доступ в нее. Не знаю, по какой причине… потому ли, что никто не знал, что проход в нее открыт для меня, или же потому, что люди, знавшие об этом, не желали напоминать об этой комнате своему начальству. Перед твоим приездом сам Спенсер велел мне не рассказывать тебе об этой комнате.
Почему?
Обогнув край ближайшего к нему стола, Кроули прошел по центральному проходу между рядами и пальцем поманил за собой Эллисона. По обе стороны от них были разложены, словно для выставки, древние каменные инструменты и таблички. За ними, как пояснил Кроули, находилась запретная керамика, скрываемая не только от публики, но и от музейного персонала и приезжих ученых.
