Против лома нет вампира (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (книги онлайн .TXT) 📗

— А второй?

— Второй проще. Ты просто очень сильная и талантливая. Ты и сама не знаешь, насколько редок твой дар, кудряшка. Таких как ты — единицы. И среди вампиров о них просто легенды ходят.

— Это мне льстит.

— Это плохая лесть. Потому что мифы — не замена реальной информации. Ты не знаешь, как проявляется твой талант, но и я не знаю. Мои знания и умения ничтожны по сравнению с тем, что нам нужно. А если мы хотим выжить, нам предстоит действовать вместе. И потребуется долгая работа, чтобы хоть что-то знать наверняка.

— Будем надеяться, что нам не придется работать вместе, — от всей души вырвалось у меня.

— Тебе так хочется, чтобы я умер? Ты будешь тосковать по мне, кудряшка.

Вампир подловил меня на слове. И солгать ему теперь не получилось бы. Оставалось признаться. Но по-своему.

— Я не хочу, чтобы вы умирали, но я и не хочу общаться с вами. Для меня достаточно знать, что вы живы и здоровы… где-нибудь в районе северного полюса. Или южного. В общем, от меня подальше.

— И почему же, кудряшка?

Зеленые глаза казались удивленными. Я даже и не подумала скрывать свои мысли и чувства.

— Боюсь сойти с ума от неудовлетворенного желания.

— А ты поддайся ему, кудряшка, — наверное, таким голосом змей искушал Еву. И я ее очень хорошо понимала. На такой голос женщины ловятся лучше, чем караси на удочку. — Тебя никто не насилует и не принуждает. Но почему бы не уступить себе?

— Потому что я вас не люблю, — отрезала я. — Тем и все сказано.

В зеленых глазах плескалось удивление.

— И это для тебя так важно, кудряшка? Я тебе не верю. Прости. В моей жизни были тысячи и тысячи женщин. Кто-то любил меня, кто-то просто искал себе любовника. У них были свои мотивы, но все наши ночи были приятны для нас обоих. Я не клянусь любить тебя до гроба, пушистик, но то, что я тебе предлагаю, способно доставить не меньше удовольствия, чем самые страстные клятвы. Почему бы просто не согласиться? Или ты будешь уверять меня, что любишь нашего Даниэля? Любишь так, что будешь хранить ему верность до смерти?

Я ненадолго задумалась. Люблю? Или думаю, что люблю? Что тут скажешь? Любовь — это чертовски странное чувство. Но перепутать его с воспалением легких невозможно. Хотя симптомы и очень схожи.

— Я не могу сейчас ничего сказать про верность до смерти, но одно — точно, — наконец сформулировала я. — Я считаю, что Даниэль — и есть моя вторая половинка. То, что у нас с вами проходит через какие-то ритуалы, с ним сформировалось просто так — по желанию. Мы с ним чертовски близки, по-другому и не скажешь. Он видит меня без прикрас, а я люблю его со всеми слабостями и недостатками. К вам меня тянет. К нему я испытываю такую нежность, что сердце рвется. Если это и не любовь, то что-то очень на нее похожее.

— Но точно определить ты не можешь?

— А кто мог определить точно? Ромео и Джульетта? Тогда взрослели раньше. Я не могу сказать ничего точно, но может это и есть главное доказательство? Если настолько не уверен в себе, что боишься сглазить… и в то же время готов пойти на все, лишь бы любимый человек остался жив…

— Даниэль — вампир.

— Он больше человек, чем вы. И вообще, он — Художник. И это в нем главное.

— И ты хочешь, чтобы он остался жив?

Вопрос меня насторожил. Очень. И я ответила с максимальным цинизмом.

— Этого я хочу в любом случае. Если хотите — это обязательное условие нашего дальнейшего сотрудничества.

Мечислав приподнял одну бровь.

— Я тебя не понимаю, кудряшка.

— И что же вам непонятно?

— Даниэль по сути дела втянул тебя в неприятности, предложил тебя — мне, как выкуп за свою жизнь и свободу. И ты не злишься на него? Мне бы ты такого не простила. Ты вообще злопамятное существо, как мне кажется.

— Так не только кажется, — вынужденно согласилась я. — Очень злопамятное существо. И даже мстительное. И что дальше?

— Не желаешь объяснить мне причины своего добродушия? Мне казалось, подлость убивает любовь.

У меня на миг аж дыхание захватило. Сволочь! Что он себе позволяет!? Даниэль же тогда не знал меня… Он ничего не знал. Нельзя судить его за это, нельзя! Кто из нас не использует знакомых в своих целях? Я внутренне собралась. Ну погоди ж ты у меня!

— Только если вы пообещаете честно ответить мне на один вопрос.

— Обещаю, кудряшка.

— Честное вампирское?

— Честное вампирское.

Верилось с трудом, но я кивнула. Ладно, правду я тебе скажу. Но только половину и вперемешку с предположениями. И никак иначе. Гад!

— Дело в том, что Даниэль — художник от Бога. Хотя я в Бога и не верю. Он — своего рода гений. А гениям не место на полях сражений. Пусть даже таких полях, как здесь. Он должен творить. И прощаю я по большому счету, за все его выходки, не вампира, а его талант. Потому что считаю, что настоящий талант не видит мелочей вокруг себя. И тем более не обратит внимания на мои чувства. Может это не очень внятно, но лучше я объяснять не умею.

— Что ты, кудряшка, я все отлично понимаю. Это просто твоя слабость. И если бы Даниэль вместо картин писал стихи или танцевал, было бы то же самое. Уважение к человеку, который делает что-то, чего ты, да и я, при всех своих талантах и решимости, сделать не сможем.

— Именно!

— Как мило! — тон его не изменился, но что-то появилось в прищуре зеленых глаз. — А вторая причина, кудряшка?

Я наивно захлопала ресницами.

— Вторая?

Лицо вампира было так же спокойно и прекрасно, но на этот раз в зеленых глазах блеснули молнии.

— Кудряшка, не считай меня глупцом! Я прекрасно чувствую, когда ты что-то недоговариваешь! Ты восхищена талантами Даниэля. Да, это правда. Но далеко не вся правда. Так что же еще?

Я опустила глаза. Один-ноль в пользу летучих мышек. И с чего я решила, что мне удастся ему соврать? Смешно даже…

— Ладно. Люблю я его. Злюсь, бешусь, на голове стою, но люблю! Причем, я приняла его таким, какой он есть, я видела его с худшей стороны, я простила ему убийства безвинных людей, но я все равно его люблю. Почему? Не знаю. Но я любила бы его, даже если бы он лишился своего таланта. Так вот.

Вот теперь вампир удивился.

— Ты действительно говоришь правду, кудряшка. Ты любишь его, любишь, несмотря ни на что. Искренне любишь. Но почему?

Я коротко рассмеялась.

— А почему Джульетта влюбилась в Ромео? Что свело вместе русалочку и принца из сказки? Ради кого или чего несчастная рыбка лишилась голоса и пошла босиком по острым ножам? Этого нельзя объяснить. Просто был какой-то человек, а потом стал для тебя самым дорогим в целом мире.

— Даниэль не человек. Он — вампир.

— И меня это совершенно не волнует, — призналась я. — Я обижена на него, но после победы сделаю все, чтобы мы были вместе. Люблю. Люблю — и все тут!

Несколько секунд вампир просто изучал меня, потом понял, что ничего более внятного от меня не дождется — и слегка наклонил голову.

— А что твой вопрос, кудряшка?

Я в упор уставилась на вампира.

— Когда вы предлагали мне стать вашим фамилиаром, вы думали, что может оказаться именно так? Что я стану вашим идеальным фамилиаром — если это правда?

— Я надеялся на это, — не колебался ни минуты вампир. — Я не верю старинным легендам, как Даниэль, но каждый вампир, когда заводит себе фамилиара, надеется на что-то большее, чем просто получение силы. Хотя в твоем случае, кудряшка, определяющую роль сыграла именно сила.

— Понятно.

Меня этот ответ не устроил, но деваться было некуда. Наверное, все мои мысли отражались у меня на лице, потому что Мечислав спросил сочувственным тоном:

— И хочется выпрыгнуть, кудряшка, да некуда?

— Некуда, — печально согласилась я. — А что сейчас происходит с вашим телом?

— Сейчас я лежу на столе в одной из пыточных камер, — «обрадовал» меня вампир.

— ЧТО!? — взвыла я.

— Я же не сказал, что меня пытают! Успокойся, лапочка.

Сказать было легче, чем сделать.