Тело угрозы - Михайлов Владимир Дмитриевич (книги полностью бесплатно TXT) 📗
Он неохотно остановился. Сжал губы, прежде чем сказать:
– Ну ладно. Что мы будем делать, если тело уходит, – ясно. А если расклад окажется другим?
Джина медленно подняла плечи. Опустила.
– Погибнем. Как и все другие.
– Глупо, – сказал он раздраженно. – Я не согласен. Если уж все равно конец, надо сопротивляться до последнего. Кричать во весь голос.
– Только покажись на людях. Успеешь ли крикнуть?
– Есть соображения, – сказал он. – Может быть, и успею. Только бы знать. Только бы поскорее узнать!..
– Поспим пока. Я валюсь с ног.
И в самом деле время пришло поспать. Но, начав уже раздеваться, Минич спохватился:
– Знаешь, пожалуй, так не пойдет. Сидеть тут голодными – вовсе не самое разумное. Схожу-ка я в магазин, вот что. Давай поищем тут емкость какую-нибудь – сумку, а лучше – рюкзак. С ним буду больше похож на туриста.
– Что-то не верится мне, – проговорила Джина с иронией в голосе, – чтобы здесь нашелся круглосуточный магазин. Ты все еще мыслишь по-столичному.
– Ошибаешься. Если я сейчас выйду, то пока отойду подальше – так же, как мы сюда шли, крюком, пока по дороге вернусь к деревне, уже не прячась, простым пешеходствующим горожанином, время уже подойдет к открытию: если не в семь, то уж в восемь лавочку наверняка отворят. Тут ведь есть магазин в деревне?
– Есть. Я однажды туда даже заходила. Нормальный для таких мест магазин – всего понемножку. Нужен хомут – купишь хомут, но и съестное тоже есть – без разносолов, конечно, но люди, как видишь, живут…
– На это и рассчитываю. Отоварюсь по максимуму – сколько смогу унести…
– Или – на сколько хватит денег.
– Кстати, как у нас с капустой?
– Какое-то время бедствовать не будем. Пока не проедим последний мой гонорар. Дальше – не знаю.
– Думаю, нас месяцами искать не будут. Найдутся другие дела. Кстати, если там найдется автомат – позвоню Хасмонею. Жаль, что из города не удалось.
Той ночью Минич, как и хотел, позвонил Хасмонею из автомата – раз и другой, и каждый раз никто не снимал трубки. Похоже, на ночь там телефон просто выключали из безобрывной розетки: Минич вспомнил, что у Хасмонея бывали нелады со сном, и он принимал меры, чтобы ночью никто не стал будить его звонком: уснуть после этого было для него невозможным. Но с утра, надо надеяться, он окажется доступным.
– Хорошо. А ты не боишься, что когда пойдешь назад – тебя заметят?
– А я назад и не пойду. Вперед. Пройду мимо поворота сюда, двинусь дальше по дороге, якобы к реке. И в удобный миг, когда никого не будет, сверну и сюда вернусь уже леском. Даже если и увидят, что путник сошел с тракта, ну и что же, значит, приспела надобность, мало ли… Постараюсь набрать столько, чтобы на неделю хватило, если не больше. Чтобы там не мельтешить. Иначе – начнут узнавать, а народ тут любопытный.
– Он везде такой. Ладно – наверное, ничего лучшего сейчас не придумать. Только прошу тебя – будь осторожен…
– Буду. А ты – из дому не вылезай, огня не разводи, на звонки – если будут – не отвечай, словом, тебя тут нет, и вообще никого нет. Уяснила?
– Я что, по-твоему, – совершенно глупа?
– Наоборот. Но горе-то бывает от ума – еще классик сказал. Вдруг захочешь достать снятый материал, заняться проявкой…
– Ничего подобного. Я просто спать лягу сейчас. По-моему, мне после этого нашего анабазиса надо неделю отсыпаться. Тем более если погода позволит ночами наблюдать… Так что будь спокоен. Иди.
– Приятных тебе снов. Только учти: окно и ставни я притворю – чтобы не будить тебя, когда вернусь, в случае если разоспишься.
– Учту. Вот держи.
Она протянула ему неизвестно откуда извлеченный рюкзак; собственно, не рюкзак в полном смысле слова, но некое его подобие – то, что на Руси почему-то носит название «сидор». Минич взял мешок, встряхнул, глянул критически:
– За туриста я с ним вряд ли сойду…
– Никак не сойдешь: у тебя и одежка не та. Ты не турист, а типичный бомж. Или еще лучше: освободившийся из мест…
– Нет. Прическа скорее под бомжа: слишком ее много отросло.
– И то правда. Поцелуй меня.
Он не преминул. И заказал:
– К моему приходу – согрей постельку.
– Уж об этом можешь не беспокоиться.
9
Кто обрадовался было – радовался рано.
Грукок, просмотрев последние результаты наблюдений своего ассистента, не мог не ужаснуться: полное подчинение тела известным законам действительно оказалось лишь эпизодом. Как будто незваный гость просто дал себе день-другой отдохнуть, повинуясь законным влияниям, а за это время обдумал, как станет вести себя впредь. И, кажется, придумал.
А придумав – решительно сошел с предначертанной орбиты в очередной раз. И добро бы, сойди он для того, чтобы выбраться из сутолоки понятных и непонятных воздействий куда-нибудь в более спокойное место; ничуть не бывало – его потянуло, как говорят футболисты, в борьбу, поближе к зоне малых планет. При этом продолжая сближать плоскость своего полета с плоскостью планетных орбит. И вероятность того, что тело сблизится с Землей теснее, чем информированным людям этого хотелось бы, сразу приняла в объеме и весе.
Но нашлись и люди, которым от этого стало пусть и немного, но все же легче. Среди них в первую очередь следует назвать двух астронавтов на борту «Амбассадора», уже совершавших свой путь навстречу телу. Правда, пришлось сразу же вносить в рассчитанный маршрут новые коррективы; но это неудобство с лихвой возмещалось тем, что времени в пути придется провести меньше, и вернуться домой можно станет скорее.
Хотя, откровенно говоря, трудно утверждать, что это их обрадовало.
Зато других – несомненно. Тех, кто принимал решения и отправлял корабль в разведывательный полет. Теперь они должны были получить интересующие их сведения раньше, чем предусматривалось, а значит, и быстрее принять нужные меры – если они, конечно, понадобятся.
А кроме этих людей, были и еще лица, крайне заинтересованные в эволюциях тела. В общем, по тем же причинам, что и названные выше.
Тело же продолжало свою экскурсию, нимало не подозревая, что его действия могут вызвать у кого-то большое неудовольствие. Поскольку для него не существовало ни людей, ни Солнечной системы, ни Вселенной вообще и даже его самого не существовало – поскольку оно не обладало никаким сознанием.
А впрочем – что мы знаем об этом?
Глава восьмая
1
Идея российского президента американцу как будто понравилась. Он сказал, что она, во всяком случае, может стать предметом дальнейшего обсуждения – если, разумеется, угроза и на самом деле подтвердится. Медленно, словно размышляя вслух, он говорил:
– Конечно, это сразу же поставит перед нами некоторое количество новых задач. Я пытаюсь понять, как это может выглядеть, но для меня тут пока слишком много неизвестных. Как, если мы действительно произведем залп, атаковать вторгающегося? В лоб? Каковы могут быть последствия? Мы сейчас пытаемся уточнить массу тела, но достоверных результатов пока нет, хотя уже то, что можно считать близким к истине, говорит о том, что цифра велика – это скорее металл, чем лед. В таком случае – какими должны быть осколки – если нам удастся раздробить его? И каков будет их разлет?..
«Интересно, – думал он одновременно, – есть у него уже какая-то информация об «Амбассадоре»? А если есть – спросит он об этом? Если не спросит – значит они действительно имеют отношение к этому якобы телу? Хотя астрономы и отвергают, но – что астрономы понимают в искусстве дезинформации? Ладно, обождем еще».
Россиянин же, слушая, вспомнил – да, собственно, и не забывал никогда, – что в свое время нынешний президент США служил в армии; не на флоте, что было у них уже почти традицией, но в десантных войсках. Так что возникшая проблема не была для него совершенно незнакомой. И еще обитатель Кремля подумал: «Интересно, под каким соусом он скажет мне о истинном маршруте их корабля? А если вообще не скажет – тогда что?»
