Противостояние. Том I - Кинг Стивен (электронная книга TXT) 📗
Ник огорченно потряс головой.
— Да, — тихо сказала она. — Ты увидишь. Впереди страшные дни. Смерть и ужас, предательство и слезы. И не все из нас останутся живы и увидят, чем это кончится.
— Мне это все не нравится, — пробормотал Ральф. — Разве нам не хватает этого парня, про которого вы с Ником толкуете? Разве у нас мало трудностей, когда мы остались без врачей, электричества и вообще без всего? Почему мы должны еще столкнуться с этим чертовым отродьем?
— Я не знаю. Такова воля Господня. И Он не интересуется тем, нравится это или не нравится Абби Фримантл.
— Если такова Его воля, — сказал Ральф, — что ж, тогда жаль, что он не уйдет на пенсию и не даст заняться всем этим кому-нибудь помоложе.
Если темный человек на западе, — написал Ник, — может, нам лучше собрать вещички и двинуться на восток?
Она терпеливо покачала головой.
— Ник, все на свете служит Господу. Тебе не приходит в голову, что этот черный человек тоже служит Ему? Так оно и есть, как таинственны ни были бы Его цели. Черный человек последует за тобой, куда бы ты ни бежал, потому что он служит цели Господней, и Бог хочет, чтобы ты схватился с ним. Ничего хорошего не выйдет, если бегать от воли Господа Бога всемогущего. Мужчина или женщина, которые попытаются сделать это, лишь очутятся в утробе зверя.
Ник быстро написал что-то. Ральф изучил написанное, потер нос и пожалел, что ему придется прочитать это вслух. Старухи вроде этой не терпят заявлений, подобных тому, которое только что нацарапал Ник. Она скорее всего обзовет это богохульством и заорет так громко, что разбудит тут всех.
— Что он говорит? — спросила Абагейл.
— Он говорит… — Ральф прочистил горло; перо, воткнутое в ленту на его шляпе, дрогнуло. — Он говорит, что не верит в Бога.
Прочтя записку, он скорбно уставился на свои башмаки, ожидая взрыва.
Но она лишь усмехнулась, встала и подошла к Нику. Она взяла его руку, погладила ее и сказала:
— Благослови тебя, Ник, это ведь не важно. Он верит в тебя.
Они провели у Абби Фримантл весь следующий день, и он обернулся самым лучшим днем для каждого из них, с тех пор как супергрипп убрался прочь, схлынул, словно воды с горы Арарат. Дождь перестал ранним утром, и к девяти часам небо являло собой приятную глазу фреску с изображением солнца и рваных облаков, типичную для Среднего Запада. Куда ни глянешь, во всех направлениях простиралась кукуруза, как поле изумрудов. Было холоднее, чем во все предыдущие недели.
Том Каллен провел все утро, носясь по рядам кукурузы с поднятыми руками и вспугивая стаи ворон. Джина Маккоун тихонько сидела на земле возле шины-качелей и играла куклами из папье-маше, которые Абагейл отыскала на дне сундука в кладовке спальни. А до этого они с Томом наигрались в машинки и фургончики, те самые, которые Том взял в магазинчике «За пять и десять» в Мее, штат Оклахома. Том довольно охотно делал все, о чем просила его Джина.
Дик Эллис, ветеринар, робко подошел к Матушке Абагейл и спросил ее, не держал ли кто-нибудь по соседству свиней.
— Ну у Стоунеров всегда были свиньи, — сказала она.
Она сидела на крыльце в своей качалке, настраивая гитару и наблюдая, как Джина играет во дворике, выставив вперед свою загипсованную ножку.
— Как вы думаете, могли хоть несколько свиней уцелеть до сих пор?
— Надо пойти взглянуть. Вполне может статься. А может, они проломили загородки, убежали на волю и стали дикими, но… — В ее глазах засветились огоньки. — Похоже, я знаю парня, мечтавшего о свиных отбивных вчера вечером.
— Может быть, и знаете, — сказал Дик.
— Вы когда-нибудь резали свинью?
— Нет, мэм, — ответил он, уже открыто улыбаясь. — Глистов выгонять у них случалось, но резать — никогда. Всегда, знаете ли, был противником насилия.
— Как по-вашему, вы с Ральфом смогли бы поработать под командой женщины?
— Возможно.
Двадцать минут спустя они выехали; Абагейл сидела в кабине «шевроле» между двумя мужчинами, крепко зажав коленями свою трость. У Стоунеров они нашли двух годовалых свиней в заднем хлеву, вполне здоровых и сытых. Похоже, когда кормежка кончилась, те решили обедать своими более слабыми и менее везучими собратьями по хлеву.
Ральф повесил в хлеву цепь подъемника Реджа Стоунера, а Дик под руководством Абагейл в конце концов ухитрился заарканить веревкой одного из годовичков за заднюю ногу. Визжащее и дергающееся животное затащили в сарай и подвесили вниз головой на подъемнике.
Ральф заглянул в дом и вышел оттуда с тесаком длиной в три фута. Это не нож, это настоящий штык, хвала Господу, подумала Абагейл.
— Знаете, я вряд ли сумею, — пробормотал он.
— Тогда давайте его сюда, — сказала она и протянула руку.
Ральф с сомнением взглянул на Дика. Дик пожал плечами. Ральф протянул ей нож.
— Господи, — сказала Абагейл, — благодарим Тебя за дар, который получим Твоей милостью. Благослови это свинью, чтобы она смогла насытить нас, аминь. Отойдите подальше, мальчики, сейчас хлынет фонтан.
Одним умелым взмахом ножа она перерезала кабанчику глотку — сколько бы ни было тебе лет, а некоторые вещи никогда не забываешь — и отступила в сторону так быстро, как только могла.
— Вы разожгли костер под котлом? — спросила она Дика. — Хороший жаркий костер там, во дворике?
— Да, мэм, — уважительно ответил Дик, не в силах отвести глаз от свиньи.
— А вы достали те щетки? — обратилась она к Ральфу.
Ральф выставил две большие щетки-скребки с твердой желтой щетиной.
— Тогда вам надо подтащить его туда и запихнуть в котел. Он немножко покипит, а потом вы поскребете его щетками и тогда сможете снять с мистера Кабана шкуру, как с обыкновенного банана.
От этой перспективы они оба слегка побледнели.
— Живей, — подбодрила их она. — Нельзя же есть его в костюме. Сначала придется раздеть.
Ральф и Дик переглянулись, сглотнули и принялись снимать свинью с цепи. Они управились к трем часам дня, а к четырем вернулись к дому Абагейл с полным кузовом мяса и на обед получили свежие свиные отбивные. Мужчины ели без особого аппетита, но Абагейл одна съела две отбивные, с удовольствием ощущая, как жирная поджарка хрустит на ее искусственных зубах. Ничто не может сравниться с мясом животного, которое заколола для себя сама.
Было около девяти часов. Джина спала, и Том Каллен задремал в качалке Матушки Абагейл на крыльце. Беззвучные молнии мелькали в небе далеко на западе. Остальные взрослые собрались на кухне — все, кроме Ника, который решил пройтись. Абагейл знала, С чем борется мальчик, и сердце ее устремилось вслед за ним.
— Скажите, вам ведь на самом деле не сто восемь, верно? — спросил Ральф, вспомнив что-то, о чем она говорила сегодня утром, когда они отправились за свининой.
— Подождите-ка здесь, — сказала Абагейл. — Сейчас я вам кое-что покажу, мистер Мужчина. — Она пошла в спальню и вытащила из верхнего ящика бюро в спальне вставленное в раму письмо от президента Рейгана. Она принесла его на кухню и положила Ральфу на колени. — Прочти-ка вот это, сынок, — горделиво произнесла она.
Ральф стал читать:
— «…По случаю вашего столетнего юбилея… одна из семидесяти двух зарегистрированных столетних жителей в Соединенных Штатах Америки… поздравления и наилучшие пожелания от президента Рональда Рейгана, 14 января, 1982…» — Он широко вытаращил на нее глаза. — Ну чтоб меня чер… — Он запнулся и вспыхнул от смущения. — Прошу прощения, мэм.
— Сколько же вы всего повидали! — восхитилась Оливия.
— Ничего из этого не может сравниться с тем, что я повидала за последний месяц или около того, — она вздохнула. — Или с тем, что мне еще предстоит увидеть.
Открылась дверь, и вошел Ник — разговор сразу прервался, словно все они лишь коротали время, поджидая его. Она видела по его лицу, что он принял решение, и подумала, что знает какое. Он вручил ей записку, которую написал на крыльце, стоя рядом с Томом. Она отодвинула записку от глаз на расстояние вытянутой руки, чтобы прочесть.
