Город Улыбок (СИ) - Гринь Роман Андреевич (читать книги бесплатно txt) 📗
Сон Черной Королевы закончился. И Кристина тихо произнесла одними лишь губами:
-- Разлогин!
Я радостно вскочила на ноги. Слушаюсь, госпожа! Этот мир все равно был одним лишь разочарованием. Пора заканчивать эту трагикомедию! Посмотрела на алую кровавую луну и тихо пропела:
-- Закрыть симулятор реальности!
Разлогин
Громкий крик разнесся по всей лаборатории.
-- Пробуждение! Окажите ей помощь! -- Скомандовал один из исследователей и два медицинских сотрудника поспешили к женщине.
Сама женщина, издавшая столь истошный крик, лежала в странной ванне с мутной достаточно-густой жижей. На ее голове был прибор, немного напоминающий шлем, провода от которого шли к большому, размером в две трети этой комнаты, суперкомпьютеру. Он напоминал, что-то вроде последовательно соединенных между собой серебристых блоков, каждый размером примерно со шкаф, присутствовали и нескольких мониторов и клавиатур для ввода и вывода информации. Наверху красовалась металлическая табличка "I.N.F.I.N.I.T.Y 3.0". Сотрудники лаборатории начали быстро отсоединять шлем, а санитары сделали женщине укол и поднесли к лицу кислородную маску, она сделала несколько глубоких вдохов. Один из медицинских сотрудников проверил зрачки женщины.
-- Кто вы? -- Тихо спросил он у женщины, убрав кислородную маску. -- Где мы? Какой сейчас год?
-- Кристина Валенштайн! -- Сказала та, тяжело дыша. -- Мы в Рондо! Сейчас две тысячи сто пятьдесят первый год.
-- Память не возвращается! -- Сказал медик обернувшись к человеку, что стоял за монитором.
-- Нет, Кай, подожди, -- женщина схватила его за руку, она рассматривала лабораторию расширившимися от ужаса глазами, -- такой же невыносимый, как и в моем сне! Меня зовут Франциска Хоффманн, я ответственна за эксперимент с моделированием множества вариаций потенциального будущего человечества. Мы находимся в одном из исследовательских центров ЦЕРН, Швиц, Швейцария. Сейчас две тысячи двадцать третий год.
-- Видишь, Джим, -- сказал один из мужчин в халате, стоявший перед монитором и вводивший какие-то команды, -- хоть мозги у нее и набекрень, но всегда возвращаются на место!
-- Я все слышала, Марк, -- ответила Франциска, -- молчуном в моем сне тебе шло больше!
-- Слепым фанатиком-киборгом? -- Засмеялся тот. -- Вот уж нет, босс, увольте! Богатое у вас воображение, но реальность мне приятнее.
Франциска ничего не ответила, она ухватилась руками за стенки "ванной" и медленно встала на ноги. Густая слизь сползала по ее оголенному телу. Ученая была весьма сексуальна, и ей не так давно перевалило за тридцать, так что мужчины в лаборатории то и дело невольно пожирали ее глазами, сейчас их взгляды так же скользили по коже женщины. Но ей было все равно, доктор Хоффманн давно уже не стеснялась своей наготы перед коллегами.
Одна из девушек-лаборанток, видимо посчитав такое положение вещей слишком постыдным для известного ученого, подбежала к Франциске, и накинула ей на плечи халат.
-- Спасибо, Кейт! -- Рассеяно сказала доктор Хоффманн. -- Я в душ, а вы приготовьте пока...
-- Кофе и сигареты, -- жизнерадостно улыбнулся Джим, -- сделаем босс!
Франциска тоже выдавила из себя подобие улыбки. Она была слишком вымотана как для споров, так и для шуток.
При помощи лаборантки женщина вылезла из "ванной" и направилась к душевой кабинке. Франциска не тратила много времени на мытье, она была крайне практичной женщиной и старалась ни на что в жизни не тратить больше времени, чем этот процесс потребует, ни одной лишней минуты. Время -- это самый ценный ресурс, самый ограниченный, его нельзя украсть или накопить в банке, нельзя заработать и оно постоянно уходит. Франциска знала, что в вопросах времени нужно быть экономным скупердяем. Поэтому в душевой кабинке она провела ровно пять минут, этого хватило, чтобы смыть с волос и тела мерзкую слизь, вытереться приятным мягким полотенцем, надеть кружевное белье, сверху -- белый рабочий халат, да еще и несколько раз брызнуть на тело парфюмом, в разных необходимых местах.
Когда Франциска вышла из душевой кабины, весь коллектив лаборатории был занят. Лаборанты наводили порядок и убирали последствия ее погружения, а старшие научные сотрудники были заняты возле терминалов "Инфинити", обрабатывая терабайты полученных данных.
Чашка горячего кофе уже ждала Франциску. Рядом лежала пачка ее любимых длинных тонких сигарет, с привкусом карамели и корицы. Доктор Хоффманн схватила пачку и немного поспешно закурила. Лишь сделав несколько глубоких затяжек и почувствовав, как сладковатый дым с легкой горчинкой ударил в голову, она смогла расслабиться.
"Значит, в этот раз я была Кристиной Валенштайн, -- подумала она, с наслаждением сделав глоток крепкого кофе, -- и снова не преуспела! На этот раз все, я больше не смогу повторить погружение, слишком изжила себя, слишком устала, странно, что моя психика еще не разрушилась".
Франциска Хоффманн была, наверное, самым удивительным человеком на Земле, или, уж по крайней мере, одной из самых удивительных. В рамках сверхсекретной программы ЦЕРН "Алиса в кроличьей норе", доктор Хоффманн, как руководитель и главный "дайвер" программы, погружалась в виртуальную среду не более и не менее, как две тысячи сто двадцать три раза. Ровно столько жизней она прожила за последний год, там, внутри виртуальности, в мирах, создаваемых цифровым разумом "Инфинити". Возраст тела Франциски Хоффман, тот, что записан на ее медицинской карте и водительском удостоверении: тридцать три года. Возраст "души" ученой, если можно так выразиться, то есть суммарное время, прожитое во всех мирах примерно -- девяносто три тысячи двести шестьдесят пять лет. Не думайте, что в состоянии это понять! Бесконечный легион мужей, любовников, родителей, детей, друзей, знакомых из бесконечной череды жизней слились в одно единое пестрое пятно, она даже имен их не помнила. После пробуждения Франциска более-менее отчетливо помнила лишь три-пять последних жизней, остальные затирались, видимо, мозг человека не мог вместить всего. Оставались лишь какие-то яркие отголоски, словно старых сновидений. Как когда просыпаешься утром, и помнишь лишь какие-то нелепые осколки ночных видений. Так и память Франциски могла уместить лишь осколки от давно пережитого, и, пожалуй, это было милосердно, это помогало ее психике продержаться еще некоторое время. В конце концов, если бы она хранила память и чувства к каждому из тысяч своих мужчин, сыновей и дочерей в тысяче жизней, это давно бы ее сломало. Наибольшее милосердие нашей памяти в том, что она стирает очень много воспоминаний о нашем прошлом, а иногда корректирует их, воссоздавая в более выгодном для нас свете, если бы не это, страдания, раскаянье и боязнь новых поражений ломали бы человеческую волю, не давая сил сделать и шага вперед.
-- Боюсь, босс, -- сказал Джим, -- что и эта вариантная линия ведет к уничтожению человечеством самих себя. Но не беспокойтесь, мы не перестанем пытаться!
Франциска лиш вздохнула. Она и сама это понимала, едва ли разрушавшийся на ее глазах Город Улыбок это и есть тот шанс для человечества, который они искали. Задача программы "Алиса в кроличьей норе" найти в гипотетическом пространстве множества вариантов те вероятностные линии, где человечество не уничтожает само себя. Благодаря своим вычислениям, Инфинити воссоздает в виртуальной среде одну из гипотетических линий вариантов развития будущего, после чего "дайвер" погружается в нее для внутреннего наблюдения. Для относительной чистоты эксперимента, наблюдатель должен терять память и забывать кто он, воспоминания вернуться лишь на пороге смерти внутри "виртуальности". Конечно, можно множеством способов оспорить эффективность программы. В конце концов, согласно теории хаоса, ссылаясь на эффект бабочки, можно сказать, что в пространстве вариантов этих самых вариантов неисчислимое количество, и никакой суперкомпьютер не сможет просчитать их все ведь даже крохотное неприметное на первый взгляд событие, может запустить огромную причинно-следственную цепочку. Можно сказать, что детерминисты ошибались, и демон Лапласа содержит в себе парадоксы, да и на деле лишь теоретический эксперимент. Поэтому то, что он лежит в основе программы, уже априори делает ее ненаучной, и квантовые физики будут готовы в пух и прах растоптать наработки лаборатории. Можно, сказать так же, что вмешательство "дайвера" в ход развития событий влияет на "чистоту" эксперимента. Пускай это влияние и минимально в тех погружениях, где Франциска прожила жизнь доктора или учителя, или даже нищенки-бездомной, однажды. Но единожды она была президентом развитой страны и влияла на мировую политику, а в прошлом погружении она была Архитектором, правой рукой Марка Голдмана, и оказала огромное влияние на Город Улыбок, в этом случае нечего и говорить о "чистоте" эксперимента. Учитывая все это, мы можем задать вполне логичный вопрос. Почему настолько серьезная и именитая организация, как ЦЕРН, тратит огромные деньги на то, чтобы в условиях строжайшей секретности, эти семь людей, работников лаборатории, поставив на кон все, как минимум карьеры, а вполне возможно и жизни, так как знают они слишком много, продолжали проводить свои странные, можно даже сказать не совсем научные исследования? Тут тоже можно было бы объяснить многое в принципах работы суперкомпьютера "Инфинити", рассказать о новом взгляде доктора Франциски Хоффманн на теорию вероятности, о том, что в результате использования новых революционных технологий лаборатория смогла научиться вычленять вероятностные линии событий с относительно высоким шансом из бесконечного океана пространства вероятностей. В общем, если говорить по-простому, то согласно результатам исследований группы Франциски Хоффманн в двадцать первом или двадцать втором веке человечество уничтожит само себя с вероятностью примерно девяносто девять с половиной процентов, тем или иным образом. Задача группы Франциски найти шанс, хотя бы крохотную надежду для человечества, подсказать путь, следуя которому, удалось бы избежать гибели цивилизации. И ради этого она была готова пожертвовать всем. И пожертвовала. Но, видимо, этого недостаточно.
