Тело угрозы - Михайлов Владимир Дмитриевич (книги полностью бесплатно TXT) 📗
– Об этом не беспокойся: маршрут разработан стопроцентный. С гарантией.
– А мне и в голову не приходило – сомневаться. Итак – завтра в девять. Встретимся загодя и туда явимся вместе.
– Заметано.
«Ладом все получается, – такие мысли гуляли в голове Федора Петровича еще некоторое время после того, как этот важнейший разговор закончился. – Все как надо: бумаги полетят, начнем скупать – а сидеть-то мы будем в моих владениях, а не наоборот, и там одно мое слово будет стоить трех твоих. Так что все условия будут – пересмотреть наш с тобой договорчик: не баш на баш, а мне две трети, если только не больше. И ты, друг, на это пойдешь, потому что понимаешь: на тот свет с собою ни копейки не унести, ни цента. Вот в такую игрушку мы с тобою сыграем…»
Тут, однако, надо сказать, что ход этих его мыслей был Гридню ясен заранее. И он согласился, даже больше – сам предложил подземелья Кудлатого в качестве места пребывания только потому, что уже сейчас знал: ни завтра, ни вообще в ближайшие дни они туда не попадут и находиться будут совсем в другом месте.
Гридень был так уверен в этом потому, что еще до того, как звонить Кудлатому, узнал – со Старой, разумеется, откуда же еще? – что десантный полк успел уже высадиться на объекте и малой кровью овладел им. Таково было распоряжение сверху: не было времени на расторжение договоров, судебную тяжбу и прочее: резервная ставка понадобилась высшему начальству, и оно приняло соответствующие меры. Федор Петрович продолжал, правда, получать оттуда доклады о полном порядке. Только те его люди, кто докладывал о благополучии, чувствовали себя не очень уютно под прицелами автоматов явно превосходивших сил противника. Это не с конкурентами разборка была, а с государством в такой обстановке спорить никто не захотел, и ненужное упрямство не было проявлено.
Вот почему сразу же – успев только-только погрузиться в вертолет – Федор Петрович получит срочное сообщение, в котором и будет содержаться та информация, что была известна Гридню уже сейчас. Получит непосредственно из своего теперь уже бывшего владения, поскольку его людям, что сидели на связи, именно в то время будет отдано распоряжение: доложить хозяину все как есть. И, поставленный перед печальным фактом Кудряш растеряется, и ему останется только принять предложение Гридня – найти убежище уже на его территории, поскольку территория всякого судна, как известно, является частью территории того государства, к чьему порту оно приписано. Тот самый подводный крейсер, что пребывает сейчас в полном безмолвии на расстоянии двух с половиной часов пути на хорошем самолете – на таком, например, который был у Гридня и к которому их доставит кудряшовский вертолет за четверть часа.
За время полета Кудлатого, конечно, удастся убедить в том, что движущееся и недоступное простому глазу, да и большинству приборов тоже, убежище куда лучше подземного дворца, чьи координаты известны, увы, слишком хорошо и очень многим. Что же касается связи, то она на корабле была не хуже. Ну а как только они окажутся на борту и совершат погружение – именно тогда придется поставить некоторые вопросы ребром. Тем более что большую часть охранников Кудлатого с собою взять не доведется: самолет не резиновый, да и на судне лишнего места никогда не бывает.
Лишь бы пресс-конференция сработала…
Вот такие дела, Федор Петрович.
5
В назначенный срок главнокомандующему было доложено о полной боевой готовности всех предназначенных для космического залпа ракет, снаряженных ядерными боевыми частями.
Немедленно верховным главнокомандующим всех стран, принимающих участие в залпе – а они находились сейчас в постоянной взаимосвязи по надежно защищенным линиям, – это было сообщено. После обмена такими докладами, в то мгновение, которое и было рассчитано, начался обратный отсчет.
Вряд ли нужно пояснять, что запуск ракет не мог быть произведен синхронно со всех ракетных установок: страны Западного полушария были в этот миг обращены к тому сектору неба, где и находилось тело, восточного же, естественно, – в противоположную сторону, так что путь их к цели оказывался на несколько тысяч километров длиннее; мелочь в астрономических масштабах – однако и на мелочи всегда уходит время, порою даже очень немало. Поэтому им и предстояло стартовать на какие-то минуты раньше. Упреждение было рассчитано буквально для каждой установки. Кстати, именно по настоянию Запада время пуска было выбрано именно таким; видимо, за прошедшие десятилетия недоверие к евразийской державе у западных военных – да и у политиков тоже – не было до конца изжито, и, надо полагать, не у одного теплилась такая мыслишка: мы запустим, а русские в последний миг скажут, что передумали, – и что тогда? В России ясно было, что такие подозрения у партнеров есть, но их даже не стали убеждать аргументами типа: «Ну, если мы в нужную минуту не запускаем – что вам стоит тогда перенацелить ракеты на нас? Вы же будете в надежной связи с ними и тогда, и еще долго после этого». Просто согласились: мы стартуем первыми? Ладно, будь по-вашему, нам все равно.
В миг, когда отсчет закончился и прозвучало «Пуск!», первые установки извергли свою начинку из шахт – и вырытых и оборудованных в земле, и тех, что находились на кораблях, надводных и подводных. Ракеты выпорхнули из гнезд не совершенно одновременно: хотя места наверху вроде бы и достаточно, однако сутолока и там – вещь совершенно излишняя, так что одним следовало уйти на секунды раньше, другим – позже, соблюдая по-уставному интервал и дистанцию. Так им предстояло преодолевать предстоящие тысячи и тысячи километров, сохраняя строй, и Тело Угрозы атаковать тоже не одним общим ударом, чтобы не учинить беспорядка, столкновений и прочего бардака, но тоже поочередно: на конечный результат это не должно было повлиять, так или иначе все эти воздействия суммируются, это не бокс, где сотня слабеньких ударов не заменит одного нокаутирующего, это совсем другой спорт.
Из четырех тысяч ракет, состоявших к тому времени, после всех сокращений, на вооружении армии США, участие в залпе приняли, в круглых числах, две с половиной тысячи, из трех тысяч российских – около двух тысяч, китайских из пяти тысяч – три с лишним; остальное, из других стран, шло, как говорится, на подверстку, хотя процент и там сохранялся тот же. В России старт прошел благополучно – лишь в пятнадцати случаях пришлось дать команды на самоуничтожение. Злые языки шепотком болтали, что если бы запустили все сто процентов, то таких команд пришлось бы подать на тысячу больше. Но это следует скорее всего считать клеветой. Тем более что проверить это не представляется возможным.
Итак – состоялось.
Надо полагать, что из космоса это выглядело весьма внушительно: планета (особенно хорошо это было видно на ее ночной половине) вдруг расцветилась множеством огоньков, следующих быстро-быстро один за другим в разных местах планеты, на суше и на воде; жаль, что сопровождавший этот фейерверк могучий гул не мог бы донестись до космического наблюдателя – не будь у него радиосвязи с Землей, разумеется. Все это выглядело бы для него как небывалое и единственное в своем роде исполнение цветомузыки – в басовом регистре, разумеется, небывалого органа.
И такие наблюдатели были – правда, в очень ограниченном количестве, а именно – дежурный экипаж Международной космической станции. Как почти всегда, состоял он в основном из астронавтов США и космонавтов России. И они действительно не пропустили такого зрелища мимо внимания; напротив, глядели с некоторым даже напряжением. Американец сказал русскому:
– Интересно, кто нас долбанет: наша или ваша?
– Может, китайская? – буркнул в ответ спрошенный; но, спохватившись, тут же поправился: – Да кому охота из пушки по воробьям стрелять? Другое дело – по созвездию Кита.
В кого нацелены ракеты, они отлично знали: станция была одним из тех учреждений, что вели за Телом Угрозы непрерывное наблюдение и постоянно передавали результаты в свои центры.
