Город посреди леса (рукописи, найденные в развалинах) (СИ) - Аредова Дарья Владимировна (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
Несколько человек неторопливо наводили порядок. Один из них обернулся на мой голос. Я узнала Даклера. Под распахнутой форменной курткой белели бинты, а двигался он явно с трудом. Но, тем не менее, улыбнулся мне.
— Привет, – сказал он. – А Лидии нет, она в госпитале. А зачем тебе Лидия?.. Может, я могу помочь?
— Скорее, я тебе могу помочь. – Я поглядела на его раны и решительно отняла веник. – Джерри, а что у вас тут случилось-то?
Даклер поморщился.
— Пришла рыжая дура, которую мы в коллекторе видели, а эти олухи моментально давай палить по всему, что движется, – хмуро пояснил он, сдувая с носа волосы. – Ей, видимо, мозги отшибло: к патрульным постоянно лезть...
— А оборотничество не лечится?.. – на всякий случай, уточнила я. Рыжую бестолочь было жалко. По-моему, она сама так и не поняла, что с ней произошло. Люди здесь добрые – могли бы пристрелить давно, а все жалеют. Вот, и Дэннер тоже. Хоть и носит оружие – а просто так, без причины, стрелять не станет. А после коллектора у них у всех нервы на пределе – тут уж и без того на каждый шорох невольно дергаешься – а еще и оборотни лезут. Так что, я прекрасно понимаю ребят – для такой работы нужна крепкая психика. На них же все держится, безопасность всех людей в городе. Малейшая ошибка с их стороны – множество смертей – из-за них. И отвечать будут – они. И винить себя будут – они. Рука не должна дрогнуть. А тут – поди, разбери, кто где, когда нечисть так на людей похожа. Мыслит, смотрит, разговаривает – значит, еще человек. Значит, еще вчера была твоей же сестрой, матерью, сыном, братом, женой. Попробуй-ка вот так вот, не раздумывая, хладнокровно убить близкого человека! И не отступишься, не откажешься – кто же, если не они, будет защищать город?.. Да такое и не всякий мужчина выдержит – недаром ведь Кондор постоянно за коньяк хватается – чего уж говорить о женщинах, от Природы склонных к сентиментальности и защите себе подобных. Наивная Нэйси!.. Она не для патруля. У нее другая функция – возродить жизнь на земле. Женщины возрождают, мужчины – защищают. Автономный город. Идеальное общество. Один за всех – и все за одного.
Ребят было жалко...
Поскольку Даклер не отозвался, я принялась за работу. Исходя из его молчания, вопрос я задала настолько глупый, что и объяснять ничего не хотелось. Минуты две каждый молча занимался своим делом, затем я, покончив с подметанием, все же подошла к патрульному.
— Ты давно Дэннера видал?
Он приподнял голову, и я поймала мутный взгляд. Джерри пытался прикурить, сидя на краешке стола. Здорово ему досталось.
— Командира?.. Только что ушел. Незадолго до твоего прихода. Должен быть дома уже.
Я вцепилась в столешницу. Голос охрип.
— Так он домой пошел?
— Я бы сказал, поехал, – уточнил Даклер.
Голос пропал окончательно.
— На лошади?
— На чем же еще... Аретейни!.. Аретейни... Кто-нибудь!
— Да я в порядке, Джерри, – пробормотала я, неверными движениями отковыривая из кармана пачку. Пустая. Ч-черт...
Даклер протянул мне сигарету и сполз на пол следом. Я прикурила, вдыхая горький дым.
— Значит, вы все живыми вернулись, – сказал он.
— Джерри, Дэннер пропал.
К моему удивлению, Даклер отреагировал на эту новость совершенно спокойно.
— Ну, это похоже на командира. – Он пожал плечами. – Небось, опять кого-нибудь спасает. Не переживай ты так. В конце концов, все в туман уйдем.
Я вздохнула. Пробормотала в пол:
— Только бы не досрочно...
Даклер не услышал.
Дэннер
Я сидел на подоконнике распахнутого окна, мрачно созерцая потихоньку расчищающие небо облака. Они рассеивались, растворялись серыми завихрениями, медленно, но верно сдавая позиции. И становилось светлее.
И просторнее. Раньше казалось, что, если залезть на крышу – дотронешься рукой. А теперь они исчезали, слой за слоем, и небо будто поднималось наверх. Неяркий дневной свет теперь постепенно набирал силу, выявляя крыши дальних домов, верхушек деревьев и холмов далеко за городом, точно так же поросших густым, непроходимым лесом. Мне примерещилось, будто я вижу далекие зарницы Белой Черты, и большое здание на холме, высокими серыми коробками слитых корпусов напоминающее школьный чертеж проекции, а на крыше самого высокого здания красуется антенна. А, ну, да, тот самый легендарный вечно работающий без помощи людей, завод. Мне всегда было интересно, что же он производит?..
Ну, да, я снова о своем. А вы чего, спрашивается, хотели?..
Тварей не было. Ни одной. Только внизу по улице пробежала собака, и я невольно склонился из окна, провожая ее взглядом. Странно – у нее не было жала. И шерсть без чешуйчатых проплешин. А стена – стена будто бы изрядно постарела. Рваной змеиной шкуркой отслаивались широкие лоскуты краски, бежали извилистые трещины. А сбоку росла себе вполне довольная жизнью, некрупная зеленая лиана. Нет, я не шучу. Именно – зеленая, а вовсе не серая, как всем лианам и положено. И ядовитых спор я что-то не приметил – иначе бы уже отравился давно.
Странно.
— Нет, мне это ни в одном месте не нравится.
— Что?.. – встрепенулась на кровати Майя. – Вы о чем?
Я спрыгнул с подоконника, не потрудившись закрыть окно – зачем, если в городе пусто, как у Артемиса в кошельке. Ему премиальные не дают, а зарплату он благополучно пропивает, сразу по получении. Потому и премиальные не дают.
— Ситуация, в которой мы оказались. Бред какой-то. Сплю я, что ли?..
Чтобы окончательно убедиться, я легонько вывернул себе руку. Не помогло.
— Нет, – подтвердила Майя, которая даже не заметила моего движения. – Не спите. Тогда, получается, я вам снюсь – а как я могу быть ненастоящей, когда мне так больно.
— Ну и логика у тебя, – фыркнул я, прикуривая сигарету и останавливаясь в дверях. Майя сделалась еще бледнее, но умирать, похоже, вовсе не собиралась. И то хорошо.
За окном было по-прежнему тихо.
— Ладно, – решил я, – ты тут пока что, отдыхай, а я пойду, погляжу, что снаружи. Не могу я так на одном месте сидеть. Надо выбираться, у меня там Ласточка голодная...
— Кто? – удивилась Майя. Я себя одернул.
— Да так... Ты спи, в общем.
— Но я не хочу спать.
— Тогда не спи! – окончательно разозлился я и принялся шнуровать сапоги. Много болтаю. Плохо.
— Ага... – пробормотала Майя. – Вы только возвращайтесь...
— А ты думала, я тебя брошу? – невольно усмехнулся я. – Не скучай, Майя. Я вернусь.
Касательно последнего, у меня имелись некоторые сомнения, да и в целом, что-то мне подсказывало, что не стоит нам разделяться – кто их знает, эти желтые огоньки, как они себя поведут в следующий раз. Может, меня еще куда занесет. В причастности же желтых огоньков ко всему происходящему, сомневаться не приходилось – что же, как не они мне тут нуль-транспортировку обеспечивает.
...Спасла меня только боевая сноровка, да, разве что, еще ускоренная реакция.
Задумавшись об огоньках, я совершенно позабыл об осторожности – и правильно, поделом дураку. Непростительная беспечность, особенно, в незнакомом месте. Ну и что, что это мой дом – все равно он не совсем мой и, похоже...
Не совсем уже дом.
А что еще я могу сказать, если лестница через пролет просто-напросто отсутствует?.. Точнее, не совсем отсутствует, а лежит далеко внизу грудой поросших бурьяном, обломков.
Я извернулся, едва не свалившись, удержал-таки равновесие и удивленно уставился на лестницу. Ну, летать я, пока что, не умею. А прыгать через пролет все три этажа – так я не жук, у меня крылышек нет, чтобы фланировать. Единственный выход – сразу прыгать вниз, на бренные останки несчастной лестницы. К тому же, фасад здания когда-то успел обвалиться от первого и до половины третьего этажа – что снижало мне дальность полета еще на половину этажа – а это, что ни говори, аж целых полтора метра. Прекрасно. Поклон доктору Журавлевой за реабилитацию! Ласточке, то есть. Я приземлился на груду битого кирпича, поднялся, отряхнул руки. Огляделся.
