Шторм над Петербургом (СИ) - Хай Алекс (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT, .FB2) 📗
— Прошу вас, Дмитрий Павлович, вернитесь за стол, — приказал он, пока я организовывал стакан воды. — Нам с вами нужно поговорить откровенно в интересах всех присутствующих. И, увы, ваше нервное перенапряжение не ускорит восстановление вашего сына.
Князь крови явно мыслями был не здесь, в Зимнем, а с сыном. Трудно его в этом винить. И все же резкий голос дядюшки вернул пленника к реальности. Я поднес ему воды и, чуть надавив на плечо, заставил опуститься на стул.
— Да… Благодарю…
Да уж. Тень самого себя. Интересно, на что он рассчитывал, когда присоединялся к заговорщикам? Неужели ни разу не задумался о том, что подвергнет риску всю свою семью? Или сделал ставку по принципу «пан или пропал»?
Павел Дмитриевич рухнул на стул и обмяк, словно выпустив всё напряжение, накопленное за последние часы. Казалось, что вся его стойкость испарилась, оставив только растерянность. Этот человек, прежде внушавший другим аристократам уважение и даже трепет, сейчас сидел перед нами измотанный и подавленный.
— Итак, Павла Дмитриевича удалось спасти, — сказал великий князь. — Это уже хорошие новости. Уверен, наши маголекари смогут его вытащить. А раз так, то у нас с вами, Дмитрий Павлович, есть предмет для обсуждений.
Фёдор Николаевич посмотрел на дальнего родственника с нескрываемым разочарованием, выражение его лица стало ещё более суровым. Великому князю явно было нелегко вести этот разговор, но долг и преданность Императорскому Дому перевешивали родственные чувства.
— Дмитрий Павлович, наш Дом оказался в крайне затруднительном положении, и виной тому не только действия вашего сына. К этому привела и череда ваших ошибок.
Дмитрий Павлович, снова собравшись с духом, смотрел на Фёдора Николаевича с явной тревогой, но молчал, зная, что не имеет права на оправдания. Я видел, как его внутренний мир рушится, но он пытался скрыть это.
— Я… Я должен был быть с ним строже.
Уж явно строже, чем с Катериной, которую они довели до ручки своим контролем.
— Я еще могу хоть как-то понять, что Павел вспылил из-за побега сестры, — продолжал великий князь, расхаживая по кабинету. — Это его не оправдывает, но мне понятны чувства. Но то, что он устроил сегодня! В Аэропорту! Да еще и с применением аномальной силы. Дмитрий, вы вообще там с ума посходили⁈
— Я говорил ему, что не стоит заигрывать с этими стимуляторами… Правда, я отговаривал его, и он тогда со мной согласился. Я ведь знал, что у него не хватит подготовки — ведь он не обучался в Спецкорпусе. — Князь крови спрятал лицо в ладонях. — Но он осушался меня. Я даже не знал, что он принимал эти стимуляторы…
— Эти действия бросают тень не только на вашу семью, но и на весь Императорский Дом. Ваш сын уже второй раз выходит из-под контроля, и на этот раз он чуть не устроил катастрофу, в которой могли погибнуть сотни невинных.
Голос Фёдора Николаевича был холоден, словно он пытался держать в узде бурю гнева, кипящую внутри.
— Я… Я пытался, — пробормотал Дмитрий Павлович, явно избегая прямого взгляда великого князя.
Фёдор Николаевич не дал ему закончить:
— Времена, когда члены Императорского Дома могли творить что угодно, прошли. Народ, общественность, власть — все ждут от нас примерной дисциплины и ответственности. Мы, Романовы, должны быть примером для подражания. Любое, даже самое малое наше действие, нарушающее спокойствие, рассматривается под лупой. Павел своим поступком уничтожил репутацию вашей семьи и поставил под угрозу нашу.
Дмитрий Павлович стыдливо поднял глаза на главу Дома.
— И что теперь можно сделать, Федор Николаевич? Все свершилось. Я не стану отрекаться от сына — такое пятно не смоешь. Сын — наркоман и террорист… Не думайте, что я не понимаю, что за этим последует. Я лишь хочу знать, сохраните ли вы Павлу жизнь.
Мы с Кропоткиным чувствовали себя лишними на этой аудиенции. Но великий князь зачем-то не стал нас выгонять. Ему были нужны свидетели. Хотя я не сомневался, что в кабинете могло стоять и записывающее устройство — для фиксации разговора.
— За подобное полагается лишение всех титулов и званий, в том числе и дворянского достоинства, — сухо сказал Федор Николаевич. — И заключение сроком от двадцати лет до пожизненного в отдаленных регионах страны. От казни его спасет лишь то, что он не успел никого убить. Однако я могу ходатайствовать о некотором смягчении наказания.
Дмитрий Павлович стиснул стакан в руках так сильно, что стекло едва не хрустнуло.
— Что я должен делать? — хрипло спросил он. — Я согласен на все.
Я криво улыбнулся. Нет, он и правда оппортунист, каких свет не видывал. Словно флюгер. Что угодно, лишь бы выкрутиться.
Великий князь остановился и уставился на родственника в упор.
— Мне нужна вся информация о заговоре, ваше высочество. Я знаю о том, что этот заговор имел место. Знаю также и некоторые имена вовлеченных. Знаю, что вы, Дмитрий Павлович, обсуждали свержение императора, убийство ближайших членов императорской семьи и свое воцарение. А это уже государственная измена. — Он усмехнулся. — Неужели вы и правда думали, что это не раскроется?
Дмитрий Павлович сник, его лицо стало бледнее, будто каждое слово Фёдора Николаевича выкачивало из него эфир. Он закрыл лицо руками, и я заметил, как его плечи поникли. Когда он наконец отнял руки от лица, во взгляде его читалось нечто вроде смирения, почти примирения с неизбежным.
Фёдор Николаевич, видимо, был удовлетворён этим немым признанием, однако его голос оставался холодным.
— Также нам известно, что для осуществления своих планов вы привлекали иностранных специалистов. Ваши счета проверены. Те переводы, которые вы считали незначительными, не могли остаться незамеченными.
Дмитрий Павлович, будто в последний порыв защиты своего достоинства, вскинул голову и посмотрел на Фёдора Николаевича с отчаянием.
— Я не понимаю, о чем вы говорите! Павел — да, его вину я признаю. Заговор… Со мной обсуждали некоторые идеи. Но я не предпринимал никаких действий!
— А то, что вы несколько раз пытались убить Катерину — это вы не предпринимали никаких действий?
— Я бы не убил свою дочь! Да, она предала нас, но я бы ни за что…
Мы с дядей переглянулись. Сейчас пленник казался искренним, и все же доверять ему я не собирался.
— Я просто был свадебным генералом на этих собраниях, — продолжал оправдываться князь крови. — Да, разговоры о том, что такой император нам не нужен, ходили, ходят и будут ходить. Вы же сами понимаете… Все в стране привыкли к сильному самодержцу, а не к олигофрену, который едва может разговаривать!
Я кашлянул.
— Это оскорбление императора, ваше высочество.
— Это правда! — воскликнул он и вскочил с места. — Все считают, что вы, Федор Николаевич, просто узурпировали власть, хоть и легально. И что не отдадите ее сыну императора, когда придет время. И многие с этим не согласны. Многие не хотят видеть на троне ни чахлую династию, ни вас. Потому и говорили обо мне. Они видят во мне альтернативу. И не говорите, что слышите это впервые!
Следовало отдать должное, дядюшка спокойно отреагировал на эти нападки.
— И почему же они увидели альтернативу в вас, Дмитрий Павлович? — холодно улыбнулся он. — Не потому ли, что вас так легко подкупить обещаниями и сладкими речами, что так тешили ваше самолюбие? Оглянитесь, ваше высочество. Где ваши друзья? Где ваша поддержка? Почему вы в одиночестве бежали из Петербурга, поджав хвост? Не потому ли, что вас просто использовали, чтобы отвлечь наше внимание, и выбросили за ненадобностью? И вы поняли это слишком поздно…
Князь крови рухнул на стул.
— Я… Я не знал, что они зайдут так далеко. Мне просто говорили, что я должен ждать удобного момента. Что они помогут посеять хаос и устроить кризис власти. И тогда во мне будут видеть единственную надежду на спасение…
Тут даже Кропоткин не выдержал и рассмеялся.
— И вы, ваше высочество, действительно наивно в это поверили? Вашу страну с вашего молчаливого согласия попытаются разрушить, расшатать стабильность, убьют ваших родственников… А вы согласились все это терпеть, лишь бы заполучить трон?
