Шторм над Петербургом (СИ) - Хай Алекс (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT, .FB2) 📗
Мицкевич молча достал предписание.
— Приказом его императорского величества вам запрещено покидать территорию Российской империи. Ваше высочество, я уполномочен применить силу, однако не желаю, чтобы меня вынуждали это сделать.
Отец и сын обменялись короткими взглядами: глаза отца обреченно потухли, но сын… Взгляд Павла загорелся какой-то затаённой, мрачной решимостью, и в тот же миг я заметил, как он медленно поднял руку.
— Павел, не делай этого, — тихо, но твёрдо проговорил Дмитрий Павлович. Однако в его голосе не было привычной отцовской строгости — скорее, страх.
— Уходи, отец, ты еще можешь успеть, — прорычал Павел, повернувшись к нам. — Я не позволю им…
Не успел он договорить, как резкий всплеск магической силы, исходящий от него, ударил по залу, рассыпая лёгкие голубоватые искры.
Глава 3
Аэропорт вздрогнул от магического всплеска, словно пробужденный от дремоты.
Павел Дмитриевич стоял, окутанный взметнувшимися к потолку вихрями силы. Раздались испуганные женские крики. Где-то совсем рядом зашелся в плаче ребенок.
— Всем назад! — рявкнули мы одновременно с Кропоткиным и Мицкевичем.
— Ваше высочество! — Мицкевич шагнул вперед. — Вы уже однажды пошли под суд за применение магической силы в общественном месте. Прошу, не усугубляйте свое положение.
Павел бросил на нас полный ненависти и презрения взгляд. Нет, я уже был в курсе, что младший Павлович был импульсивен не по статусу… Но чтобы творить такую дичь, нужно совсем выжить из ума.
Впрочем, Павел и выглядел нездорово — слишком бледный даже для себя, глаза горели каким-то маниакальным безумием, а руки тряслись.
— Мне уже нечего терять, — хрипло сказал он и покосился на князя крови. — Отец, уходите! Я задержу их!
— Павел, нет!
Но младший Павлович уже сделал свой выбор.
Он резко вскинул руку и словно зачерпнул воздух перед собой. По его пальцам змейкой заструилась энергия всех четырех стихий и, сплетаясь с эфиром, окутала его запястья, предплечья, поднимаясь наверх и выстраиваясь в плотный щит.
Так. Стоп.
Пятистихийная защита? Он же «сапфирник»!
— Все назад! — крикнул я майорам. — Вообще все! Здесь что-то не так. Он не должен…
А в следующий миг словно из самой груди Павла вспыхнуло искрящееся пламя, угрожающее поглотить пространство вокруг.
— Барьеры! — скомандовал Кропоткин и тут же принялся окружать Павла защитным барьерным куполом. Я метнулся к наследнику и оказался за пределами защиты.
— Николаев! Отставить!
— Он только что связал пять элементов, — бросил я через плечо. — Если кто и сможет с ним сразиться, то лишь я.
Павел лишь рассмеялся — нервно, истерично. И отправил прямо на меня «Стихийный шторм». Я поглотил заклинание и отправил в ответ оглушающую связку… Но, к моему удивлению, она просто рассыпалась, едва достигнув Павла.
Нет, здесь точно что-то не так. У этого дурака было силы на Алмаз, если не больше. Но как? Откуда? Еще месяц назад он оставался крепким Сапфиром без перспектив к росту потенциала…
Что он с собой сделал? И как?
В зоне вылета началась паника. Пассажиры, бросая багаж и спотыкаясь о чужие чемоданы, метались в поисках выхода. Я бросил сноп эфира в барьер, который возводил Кропоткин и уставился на Павла.
— Что ты такое творишь? — окликнул я его, подходя на шаг ближе.
Мы обменялись взглядами, в которых читалось немое понимание: здесь уже нет места ни уговорам, ни попыткам сдержаться. Павел действительно все для себя решил. И, вероятно, сейчас пытался о меня самоубиться.
Насмешливо склонив голову, он ответил язвительным тоном:
— А как ты думаешь, Николаев? Уйду я отсюда или нет?
Он выбросил руку вперед, и огонь, с неистовством обжигающего ветра, взметнулся в сторону охранников. Они в ответ отреагировали быстро, активировали защитные артефакты, усиливая барьер, но Павел, казалось, только раззадорился. Он резко опустил ладонь к полу, и огонь превратился в воду — стремительный поток, который ринулся вперед, разливаясь по залу. Несколько пассажиров, которых зажало у стены, испуганно вскрикнули и бросились врассыпную, поднимая панику.
— Васильев, Онищенко! Выводите через служебные ходы! — Командовал, перекрикивая гул заклинаний, шеф безопасности аэропорта.
— Внимание! Всем пассажирам в зоне вылета немедленно пройти к эвакуационным выходам! — доносилось из динамиков. — Повторяю, всем пассажирам из зоны вылета немедленно…
Но Павел, пользуясь хаосом, пошел дальше. Его руки поднялись, и земля — настоящая земля — будто проросла из-под пола, превращаясь в гигантские каменные глыбы. Я видел, как одна из них стремительно понеслась в сторону колонн, готовая обрушить на нас часть зала.
— Павел, остановись, чтоб тебя! — взревел я, гася его заклинания.
Толстые стекла здания начали покрываться паутинкой трещин. Что-то задымило, и включились автоматические распылители порошка. Пока Кропоткин и ребята Мицкевича удерживали барьер, сам Мицкевич схватил растерявшегося Дмитрия Павловича.
— Кончено, Павел Дмитриевич! — выкрикнул он. — Ваш отец идет с нами. И вы остановитесь.
— Да, Паша! — дрожащим голосом проговорил князь крови. — Не надо. Ты сделаешь всем только хуже…
Но Павел лишь холодно уставился на меня.
— Я долго ждал возможности тебе отомстить, Николаев. Долго готовился. А ты сам пришел. Какая удача.
Нет, я должен взять его живым. У меня и в мыслях не было убивать этого идиота, хотя он откровенно нарывался.
— Павел Дмитриевич, подумайте о судьбе своей семьи, — спокойно сказал я, краем глаза следя за тем, как охранники выводили последних пассажиров из помещения. Вокруг, поднимаясь и опадая, витала дымка от заклинаний. — Вы единственный наследник мужского пола и уже натворили достаточно. Но ваше положение еще не безнадежно. Идите с нами, ради благополучия вашей семьи.
— А ты думал о судьбе моей семьи, когда выкрал Катерину⁈
Павел резко поднес ладонь к носу и, как мне показалось, что-то вдохнул. Я бросился к нему, предчувствуя неладное.
Нет, только не как немец.
Но Павел умирать не собирался. Вместо того, чтобы захрипеть и упасть, он тут же ударил меня новым мощным заклинанием. Огненный вихрь невероятной силы несся на меня, завывая и шипя, словно целая буря.
Я ринулся навстречу заклинанию, чувствуя, как эфирные потоки концентрируются, готовые к ответному удару. Наши магические силы столкнулись, и световое зарево затопило весь зал, оглушая и слепя. Павел сотворил эфирный клинок и ловко парировал мой удар, и мы обменялись серией молниеносных атак, каждое столкновение вызывало разрывы магических барьеров, которые мы ставили один за другим.
— А ты и правда хорош, Николаев, — криво улыбнулся Павел. — Жаль, что выбрал не ту сторону.
Но в этот момент что-то изменилось. Я ощутил странное, едва заметное, но угрожающее изменение в магическом потоке Павла. Его энергия стала неровной, рваной, а сам он словно излучал какой-то темный свет, от которого невольно пробежали мурашки по спине.
Глаза парня загорелись слишком хорошо знакомым мне зеленым светом. По лицу пробежала зеленая паутинка и опустилась ниже, на шею, по рукам до самых пальцев…
Он был полон энергии Искажений и сейчас решил ее выпустить.
— Всем прочь из помещения! — заорал я. — Сейчас жахнет!
Павел, казалось, окончательно потерял себя. Его руки задрожали, но в них всё еще сверкали всполохи стихийной магии, переплетенной с Искажением — аномальная сила заменила эфир. Яркие искры с черным отливом разлетались от его пальцев, врезаясь в барьеры, которые служба безопасности уже ставила по периметру, пытаясь уберечь пассажиров.
— Чёрт, что он наделал! — выдохнул Кропоткин, отступая, чтобы прикрыть отход людей.
Как? Как ему удалось?
Но сила аномалии была в нем слишком нестабильна. Павел словно был накачан ею, но совсем не мог ее контролировать.
Я собрал все силы, что оставались, чтобы в любой момент поглотить взрыв. Сейчас — только поглощение, и работать надо осторожно.
