Цена счастья - Гончарова Галина Дмитриевна (лучшие книги онлайн txt) 📗
– Но ваш докторус…
Гардвейг резко двинул того рукой в плечо.
– Пошел вон!
И тут же скривился от боли. Докторус поспешно шарахнулся за дверь. А Лиля подошла к Гардвейгу и без колебаний опустилась на колени.
– Тахир-джан, вы можете убрать эту радость?
Тахир принялся отлеплять пиявок, а Лиля стала разматывать довольно-таки грязный бинт с язвы, морщась от вони.
М-да… Сама язва была прочно замазана чем-то белым. Из-под него проступало красное с синеватыми жилками. Нога была опухшей и не слишком здорового цвета. Но хоть вены не варикозные…
О язвах Лиля знала многое. Если это трофическая – то хотя бы какая? Диабетическая, ишемическая, варикозная… Или была простая рана, а ее залечили до язвы?
Лилю больше устроил бы последний вариант. Потому как все остальное вылечить было практически нереально. Без антибиотиков и надежды их получить! Без любимых «циллинов», «мицинов» и «циклинов». Без… да без всего, одними народными средствами!
Спору нет, можно и ими. Но ведь на начальной стадии! А не на такой, когда она вполголени. И неясно, где она образовалась изначально!
– Ваше величество, чем вам намазали ногу?
– Позови докторуса да спроси, – сварливо отозвался Гардвейг.
Лиля встала и поклонилась.
– С вашего позволения. Тахир, пока готовь инструменты…
– Докторус!
Тот влетел ракетой.
– Ва… ваше величество?
Гардвейг кивнул в сторону Лилиан. Мол, она звала – она и спрашивает. Докторус перевел взгляд. И даже вздрогнул от убийственного холода зеленых глаз.
– Давно вы лечите его величество?
– П-полгода…
Лиля едва не зашипела.
– И чем?
– Это фамильный секрет! – приосанился докторишка. – Это чудодейственная мазь, которая образует корку, а рана под ней…
Лиля чуть не взвыла. Вот уж чего нельзя делать при некоторых язвах – это накладывать мазь. Между прочим, бактерии под ней размножаются весело и игриво.
Пока неизвестно, с язвой какого типа они имеют дело, а потому…
– Тахир, – позвала Лиля.
Дин Дашшар, который осторожно снимал пиявок и протирал кожу его величества спиртом, обернулся.
– Надо промыть рану. Как следует.
– Да, сейчас диагноз поставить не удастся, – грустно согласился Тахир. – Ваше величество, вы позволите?
Гардвейг вскинул брови:
– А что, не видно, что это язва?
И тут Тахир выступил во всю мощь:
– Видно, ваше величество. Но покорнейше прошу простить недостойного – ни одна болезнь не возникает сама по себе. У нее всегда есть причина. И именно ее мы попытаемся установить. Если ваше величество будет так благосклонно и потерпит…
– Потерплю, – кивнул Гардвейг.
Он, конечно, злился. И нога болела. Но!
Было в этих двоих что-то такое… каждый король – прежде всего хороший психолог. Профессия такая. И он видел, что это не связка учитель – ученица. В лучшем случае – это двое равных. В худшем – главная тут графиня. Судя по тону, по манерам, по уверенности в себе. Но и Тахир тоже многое знает. И вопреки всем обычаям ханганов спокойно относится к ее приказам. Больше того, иногда в его взглядах видно… почтение? Да, пожалуй.
Эта пара стоила наблюдений.
А еще они были первые лекари, которые не заявили: «Мы вас обязательно вылечим». О нет. Внутренне они были готовы и к удаче, и к неудаче. Ханган немного нервничал, а вот графиня была спокойна. Покосилась на банку с пиявками, сморщила нос.
– Уважаемый докторус, как ловили этих тварей?
– На свинью! – оскорбился мужчина.
Лиля облегченно вздохнула.
– Не люблю их. Но полезны. И разумеется, они использовались только в лечении его величества?
– Разумеется!
Не врал. Лиля еще раз выдохнула. Им только заражения крови или инфекций не хватало.
– Хотите – помогайте, – просто сказала она докторусу.
Тот фыркнул, но и уходить не стал. Пристроился рядом.
Лиля еще раз извинилась перед его величеством. Накинула на себя стерильную рубаху с завязками на спине, помогла завязать такую же Тахиру, убрала волосы под косынку и приступила к работе. Тахир (кстати, недавно сбривший бороду – узнал, сколько гадостей может быть из-за попавшего в рану волоса) уверенно ассистировал. Подавал инструменты, помогал промывать…
Гардвейг, весь зеленовато-бледный (хоть и под обезболивающим), скрипел зубами, но держался.
А Лиля очищала язву. Медленно, уверенно, как учили в свое время в гнойной хирургии… полцарства за фурацилин!
Наконец все напластования были сняты – и Лиля принялась тщательно обнюхивать рану в поисках характерной вони. Кто хоть раз имел дело с гангреной – не перепутает. Но нет. Не гангрена. А что же?
Язва была качественно промыта настойкой календулы, поставлена примочка с морской солью – и троица медиков принялась расспрашивать Гардвейга. Со всем возможным почтением, но впились не хуже пиявок.
Спустя полчаса Лиля перевела дух.
Не диабет. И не варикозное расширение вен, хвала богам. Иначе фиг бы она что вылечила. Ларчик открывался просто. Лет десять назад во время охоты Гардвейга укусил волк. По мнению Лилиан – справедливо. Не фиг в животных острыми палками для забавы тыкать. Ладно бы для пропитания, так ведь нет. Захотел поразвлечься. И – получил от души. Волчьи укусы вообще-то штука опасная. Этот зверь умудряется не только впиться, но и рвануть. А зубы, как известно, волки вовсе не чистят. Гардвейгу же досталось по полной программе. Хорошо хоть животное было не бешеным, а то бы правил сейчас кто-то другой.
При этом у мужика был шикарный иммунитет. Как видно, сначала ногу ему не вылечили, а залечили. То есть, возможно, в ране что-то осталось. Например, волк о кость зуб сломал. Но кого из местных медиков это волновало? Не гниет, зарубцевалось – ну и ладненько. А вот когда через полгода-год открылась первая язва – все запаниковали. Но с волчьим укусом это никто не связал и не подумал, что язва – посттравматическая.
Сначала – маленькая, но глубокая. Залечили повторно.
Еще через полгода – уже поглубже и противнее. Пока иммунитет мог перебарывать снадобья местных лекарей – рана закрывалась. А вот как не смог…
Собственно, бедой короля стали почтительные докторусы и мерзкий характер. Спорить с ним никто не осмеливался, образ жизни он вел нездоровый, лечить его пытались всеми известными народными средствами, вплоть до мочи беременной кобылицы – ну и результат?
Вместо того чтобы как следует вскрыть рану, прочистить, сделать дренаж и ждать рубцевания по всем правилам – старались снять боль и скорее залечить. И язва росла.
Как еще жив-то до сих пор?
Лиля прикинула, как это объяснять Гардвейгу, но не успела. Тахир, испросив у нее разрешения, развернулся во всю ширь медицинской науки. Объяснил, что язву можно вылечить. Но процесс этот длительный, уход за ней нужен серьезный, об охоте придется забыть, передвигаться лучше с тростью, чтобы не так сильно нагружать ногу, режим дня соблюдать. Алкоголь исключить и всякую гадость не есть.
Но все это так почтительно и со столькими поклонами, что самому вредному королю придраться было бы не к чему. Лиля только головой качала. Ей до таких вершин дипломатии было далеко.
Гардвейг подумал и решил попробовать. Ну год понадобится. И что? Эти хоть что-то здравое говорят. А остальные только трясутся от страха и уверяют, что обязательно вылечат. А язва все хуже и хуже. А умирать нельзя. Сейчас, когда дети маленькие, – нельзя.
Лиля переглянулась с Тахиром, и ханган принялся уговаривать Гардвейга: мол, ваше величество, либо я тут остаюсь, либо мы вашего докторуса обучаем.
Сошлись на промежуточном варианте. Раз в день Тахир будет приезжать. Привозить мази, настойки, стерильные (ну хотя бы прокипяченные) бинты, следить за одной из перевязок… Графиня периодически будет приезжать с ним. А докторуса они ненадолго заберут и проинструктируют.
Гардвейг под воздействием обезболивающего, благодаря примочкам и грамотно наложенной повязке чувствовал себя немного полегче. Так что согласился. Лиля с Тахиром чуть ли не под локти вытащили уэльстерского докторуса из королевских покоев. Вышли в парк и заняли первую попавшуюся беседку.
