Гроза чужих морей - Михеев Михаил Александрович (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
Вдобавок, что называется, для полноты ощущений, отличился Владивостокский отряд крейсеров. Они подловили-таки последний оставшийся у Японии броненосный крейсер "Ивате", точнее, поймали на живца. "Богатырь", быстроходный и отлично вооруженный бронепалубник, якобы в одиночку шуровал вокруг Японии. Паре шаланд дали возможность от него сбежать, чтобы они сообщили информацию об одиночном легком крейсере, пиратствующем в непосредственной близости от японского побережья. Подстава сработала – "Ивате" в сопровождении двух легких крейсеров вышел на перехват дерзкого русского корабля. Очевидно, японцы были убеждены, что русские окончательно потеряли чувство реальности, если решили так нагло ходить у самых японских портов.
К несчастью для японцев, русские не только не потеряли осторожность – они научились думать, и "Ивате" прямо влетел в распростертые объятия трех русских броненосных крейсеров. Попытка бежать ни к чему не привела – "Рюрик", самый старый из преследователей, правда, отстал, но два других вцепились, как бульдоги. "Россия" через некоторое время тоже начала отставать, но "Громобой" сумел догнать "Ивате" и, ведя плотный огонь, заставить его сбросить ход. Ненамного, но этого хватило – "Россия" вновь настигла японца.
Индивидуально "Ивате" незначительно превосходил каждый из русских кораблей, но против двоих не сдюжил. Примерно через час после начала боя, со сбитыми трубами и практически замолчавшей артиллерией, корабль начал быстро садиться носом – очевидно, русские снаряды нанесли повреждения в подводной части. К тому времени догнавший их "Рюрик", с неповрежденной броней и не выбитыми орудиями, добавил огоньку, и вскоре последний броненосный крейсер Японии затонул, не дотянув восемь миль до спасительного порта. "Собачки", сопровождавшие его, правда, успели бежать, но это было уже непринципиально – теперь любой русский крейсер мог ходить куда угодно и делать что угодно в одиночку, потому что легкие крейсера японцев не смогли бы помешать даже "Богатырю". Он был индивидуально сильнее любого из них и достаточно быстроходен, чтобы оторваться, если встретит двоих или троих противников. Броненосные же крейсера и вовсе чувствовали себя хозяевами моря, развернув настоящую охоту на транспортные корабли, чем нанесли серьезный удар по и без того потрепанной японской экономике.
Однако ни все эти успехи, ни Георгий третей степени за разгром британской эскадры (Макаров, честно говоря, был удивлен уже тому, что его не отправили в отставку, и на орден отреагировал спокойно), ни третий орел на погонах не могли сейчас поднять настроения адмирала. Перед ним возникла новая проблема, и он не знал, как ее решать. И, в отличие от большинства своих сослуживцев, он понимал, что решать ее надо обязательно.
Точнее говоря, проблем было три, но одна могла подождать. Та самая, которая считалась в Петербурге столь серьезной, что адмиралу о ее решении говорил сам император. Тот корабль-призрак, ухитрившийся наворотить дел и поссорить Россию с англичанами. Да, наверное, на дворцовых паркетах политические последствия представлялись наиважнейшими, однако Макаров придерживался своего собственного мнения по этому вопросу.
Во-первых, он решительно не представлял, как в таких условиях можно найти в океане быстроходный корабль. Обшарить все, до чего могли добежать миноносцы? И что? Океан громаден. Разумеется, у такого гиганта просто обязана быть база, с которой он получает уголь, продовольствие, где дает отдых экипажу, но где эта база? И какова дальность хода корабля? Слишком много факторов, которые невозможно учесть. Плюс к тому, такой корабль может построить только ДЕРЖАВА, а она наверняка способна и обеспечить ему убежище, маскировку… Может, этот корабль сейчас совершенно легально стоит в каком-нибудь порту… Хотя нет, это вряд ли – там его живо обнаружат, поднимется скандал до небес. Но все равно, любая крупная страна в два счета построит тайную базу хоть для целой эскадры.
Кстати о птичках, Макаров сомневался и в том, что корабль действовал в одиночку. Если разгромить эскадру крейсеров, зажатых в узком проливе лишенных возможности полноценно маневрировать, может любой броненосец, то для того, чтобы разгромить флот, нужна как минимум эскадра. Нагасаки тоже запросто сжечь нереально, как и Вейхавей. Слухи же о сверхмощных снарядах лучше отнести к паническим воплям побежденных – уж больно они нелепо выглядят. Нет, здесь работала эскадра, скорее всего, из трех-четырех кораблей, построенная и направленная в эти воды какой-либо крупной страной. И Макаров догадывался, какой именно.
Он следил за публикациями в печати и был в курсе новинок корабельной архитектуры. И силуэт, описываемый свидетелями в Чемульпо, подозрительно напоминал броненосец "Мичиган". Нет, он был, разумеется, совершеннее, но общий принцип – линейно-возвышенные башни – выглядел очень узнаваем. Что же до скорости – так американцы уже продемонстрировали свое умение сроить быстроходные корабли. Взять тот же "Варяг" – его скорость для крейсеров все еще непревзойденна. Кто сказал, что они не могут построить быстроходный броненосец? Тридцать и более узлов – это, конечно, нонсенс, но в горячке боя несложно ошибиться, а узлов двадцать пять теоретически выжать можно, особенно если избавиться от тарана и поработать над обводами корабля. Правда, какие цели преследуют САСШ пока непонятно, но у каждой региональной державы есть желание выйти в число держав великих, так что все это может быть звеньями одной цепи. Три-четыре быстроходных корабля с орудиями повышенной дальнобойности и впрямь могут натворить дел, а воевать американцы умеют, в том числе и на море. Нет, ровней себе их моряков не считал никто, однако они недавно уже преподали жестокий урок испанцам, а по технической оснащенности американские корабли всегда были неплохи. Да и построить перспективную серию с их кораблестроительными мощностями недолго, так что для Макарова североамериканцы были подозреваемыми номер один.
Второй проблемой были японцы. Хорошо еще, что они так и сидели на своей базе, упорно пытаясь проложить своим кораблям выход в море. Частично им даже удалось добиться определенных успехов – приливы в тех местах достигают нескольких метров, соответственно, отливы тоже не хуже, и часть мин, поставленная с недостаточным заглублением, во время отливов оказывалась на небольшой глубине. Японцы это сообразили довольно быстро, и для траления применили обстрел из орудий. Снаряды, начиненные шимозой, вызвали детонацию части мин. Однако русские крейсера, постоянно обстреливающие любую вылезающую из порта мелкосидящую посудину, пускай и с дальней дистанции, на которой попадать в такую малогабаритную цель крайне затруднительно, мешали японцам развернуть полномасштабные работы. Даже изобрели интересную новинку – подтапливали отсеки одного борта, чтобы легкий крен увеличил угол возвышения орудий и, соответственно, их дальнобойность. Получалось неплохо, особенно для "Баяна" с его восьмидюймовками. Ну и периодически приходил транспорт с минами в сопровождении миноносцев. "Амур", правда, к волку в пасть не совался, зато миноносцы ночами обновляли минные заграждения периодически. Их пытались обстреливать, но попасть ночью в неосвещенный миноносец – задача не из простых, особенно если нет кораблей, которые им будут активно противостоять. Ничего крупнее миноносца японцы в море вывести не могли, а их русские крейсера обстреливали с особым цинизмом и не жалея снарядов. Так что возиться Того предстояло долго, и эта проблема хоть никуда и не делась, но и на плечи пока не давила. Главное, привести свою эскадру в боевую готовность раньше, чем противник сумеет выбраться в море.
И вот тут вылезала третья проблема – та самая, которую никто пока не воспринимал всерьез, но последствия которой Макаров хорошо видел уже сейчас. А главное, он не понимал, как с ними бороться, и как решить эту проблему тоже не знал. Все же он был солдатом – хорошим солдатом, ученым – талантливым, надо сказать, кораблестроителем – и равным ему в России был лишь его же ученик Крылов. Но чтобы бороться с тем, что творилось сейчас, все эти навыки были не годны.
