Рыжее братство. Трилогия (СИ) - Фирсанова Юлия Алексеевна (читать книги онлайн txt) 📗
Сменившийся темп дыхания царственного пациента отвлек целителей от вежливых препирательств со знатными визитерами. Оба врача посерели лицами и метнулись к ложу монарха с удивительным проворством. Тот, что пополнее, шикнул на слуг, выпроваживая их из комнаты. Второй, дождавшись, когда в зале станет меньше тремя персонами, на капризный вопль бело-сине-красного толстяка, решившего, что он дожал упрямых докторишек: «Так вы дадите ему зелье или нет?!» — ответил одним словом:
— Агония.
Весь шум, кроме шума, издаваемого телом на ложе, разом стих. Ох и везет же мне на мертвых королей! Я просто какая-то баньши для монархов. Сколько видела, столько при мне и померло. Что гамбургер на ножках из Милана, пытавшийся казнить моего друга, что этот вообще неизвестный тип коронованной наружности. После личного знакомства со мной выживали только эльфийские владыки. Аглаэль вон выгодный договор отгреб, а Лакс и вовсе венец принял. Наверное, на их расу мое проклятие не действует.
— Сколько ему осталось? — деловито осведомился желто-синий.
— Час, два, три, самое большее полдня, — навскидку определил пухленький целитель, отсчитывая пульс умирающего и вслушиваясь в хрипы, вырывающиеся из груди.
Его коллега кивнул, подписываясь под диагнозом.
Знатная троица потерянно переглянулась. О, искренних слез или патриотических стенаний на тему: «На кого же ты нас покидаешь, король-батюшка!» — ждать не приходилось. Досада, растерянность, почти страх и плохо скрываемая злость читались на лицах. Написано было крупно и перемежалось еще более непечатными выражениями. Такими, что мне как приличной девушке знать не полагалось, но как девушке русской все-таки допускалось. Бывает порой так, что выразить мысль можно лишь с помощью сакральной вокативы. Сейчас я четко поняла, что намерение Аллария оставить мир живых путало интриганам какие-то далекоидущие планы. Именно из-за этого они и переживали совершенно искренне.
— Как ни прискорбно, но в связи с недомоганием государя придется проводить заседания без его светлого присутствия, — мигом сориентировался постный, положив в руки докторов по тяжелому брюшку — небольшому кошелю. — Возможно, к следующему сбору Собрания Грайолов самочувствие его величества изменится.
— Наверняка, — мрачно прокомментировал Гиз.
Уж ему-то, да и любому из нас, сразу было понятно, в какую сторону меняется самочувствие агонизирующего Аллария.
— Да-да, заседание, — закивал головой брызгун. — Оно вот-вот начнется! Мы зайдем после, дабы осведомиться о здоровье его величества.
Доктора, не будь дураки, превосходно поняли, что сводки со смертного одра, если они сами не желают вскорости занять место Аллария и расстаться с авансом, лучше приберечь до конца «планерки». И троица интриганов в растрепанных чувствах покинула спальню короля. Мы просочились в двери следом.
ГЛАВА 24
Буря под крышей, или Безумное явление
Рядом с умирающим больше нечего было делать. В комнате уже побывали все, кто должен, даже тот, кто всегда приходит последним. Это я про Смерть, ясное дело.
Надо же! Никогда не боялась умирать. Мне казалось, что там, за порогом, если проживешь эту жизнь как следует, тебя ждет… нет, не райские кущи, конечно, и не кило варенья и ящик печенья, которые только Мальчишу Плохишу сгодятся, а новая дорога. Она и будет лучшей наградой, настолько интересной, насколько заслужишь. Сегодня мои гипотетические предположения получили кое-какое зримое доказательство. Я узрела проводника, и он мне, пожалуй, понравился. Правда, прямо сейчас я в последний путь не собиралась, в этой жизни осталось много чего всякого ненатворенного. Вот взять хоть Гарнагово поручение! К тому же Киз от ослиноголовости не избавился, да и Гиз с Фалем по мне скучать будут, мы еще не успели друг другу осточертеть.
Темно-зеленый коридор уверенно вел нас в сторону очередной пары массивных дверей. Трое дворян обменивались на ходу тихими фразами. До меня долетали лишь обрывки, но и этого хватало, чтобы составить представление о переборе планов интриганов:
— …представить наследника к следующему Собранию Лордов?..
— …выдать найденыша за бастарда Аллария?..
— …невозможно, ни у кого из нас недостаточно веса…
— …мы не гер-грайолы Кизгизреи, большинства в Собрании не соберем…
— …если потребуют провести проверку, произойдет провал…
— …придется уступать…
— …доклад о состоянии его величества лучше приберечь…
Да, быстро оправились, знатные стервецы! Уже придумывают, как посадить подсадную утку на лобное место и править за спиной этой марионетки. Ну-ну! Если уж я, впервые повидавшая короля, не верила в то, что Алларий был способен стать отцом без искусственного осеменения, то остальные и подавно такую лажу не проглотят. У троицы не найдется достаточно средств, чтобы закинуть их во все страждущие глотки и загребущие лапы.
Обмозговать детально тонкости разговора мне не дали. Вечно в этом замке что-нибудь эдакое случается, то тоннели обваливаются, то короли мрут! Теперь вот навстречу компании не шел, несся, не разбирая дороги, какой-то слуга с по-лягушачьи выпученными глазами и раззявленным в беззвучном крике ужаса ртом. Увидев трех важно шествовавших дворян, он притормозил и взвыл, будто ему на больную мозоль наступили:
— Коры! Беда! Беда! Надо стражу звать! В Тронном зале собраний такое… такое… такое…
— Что случилось? — недовольно скривились знатные господа, надеявшиеся, что хоть там, куда они направляются, все относительно благополучно. Ну или, на худой конец, привычно, в стандартных рамках подковерной борьбы за крохи власти.
— Там этот… страшный… шум, грохот, все рушится, а как я за дверь выбежал, так тишина снаружи. А что ему надобно, не поймешь, не разберешь…
— Ему? — На сей раз удивление выразил бело-сине-красный вельможа.
(По очереди, что ли, они выступают, чтобы конкуренты не заподозрили в сговоре и не ополчились всем кагалом?)
— Да-а, — замотал головой лакей как в приступе болезни Паркинсона и столь опасливо покосился в ту сторону, откуда примчался, что я сразу поняла: его ни пинками, ни под угрозой увольнения, ни за все золото мира не уговорить вернуться в зал, где творилось нечто или находился некто, творящий бесчинства.
Что у них там стряслось? Неужели какие-нибудь террористы? А может, артаксарским артефакторам надоело быть на подпевках у власти и они решили взять управление государством в свои руки? Нет, было бы так, Фегора намекнула бы. Наверное…
Извечная убежденность в своем превосходстве над ничтожными обывателями сыграла нужную роль. Дворяне брезгливо обогнули слугу — кажется, решили, что тот сбрендил, и поспешили к залу заседаний. Скорее всего, люди оптимистически посчитали: хуже, чем умирающий король, в их жизни сегодня уже ничего не случится, лимит масштабных гадостей исчерпан. Или реально не представляли, что в столичном замке, нашпигованном стражей, им — грайолам — может угрожать нечто существенное?
Всем свойственно ошибаться. Наши проводники убедились в сей аксиоме, едва распахнули дверь (из-за нее действительно не доносилось ни звука) и шагнули за порог. Мы убедились тоже. Екарный бабай! В роскошной зале творилось нечто несусветное. Там был такой разгром, словно Мамай прошел: стол и стулья перевернуты, раскиданы, картины и шпалеры сорваны со стен, тяжелые портьеры тоже, даже пара окон раскокана вдребезги, люди разбросаны так же, как вещи и мебель. Стоны раненых, испуганный вой, шелест невидимых крыл, запах крови, морской соли и дождя, льющегося с потолка. Ага, не с неба, а из складок лепнины. Посреди всего этого безобразия стояла высокая фигура в плаще, сотканном из тысяч лоскутков, и гневно, требовательно вопрошала:
— Где она? Вы видели, куда она удалилась?
Какой-то пожилой лорд с седыми волосами и шрамом на щеке, обнажив меч, собирался броситься в атаку на лохматого незнакомца, умудрявшегося оставаться сухим под потоками влаги. Кто-то, напротив, пытался забиться за опрокинутые столы в поисках хоть какого-то укрытия.
