Алхимаг: Черный ворон (СИ) - Глебов Виктор (читать книги без сокращений .TXT, .FB2) 📗
Так что я достал телефон и через пару минут нашёл информацию о заинтересовавшем меня здании.
Оказалось, что это так называемый Колизей — арена, названная в честь Римской постройки. Только сражались там не гладиаторы. Алхимаги, желавшие быстрее прокачать свои Самосеки, выходили на арену, чтобы вступить в яростную схватку. Не обходилось иногда без увечий, но смертельные исходы были редкостью. Только, если аристократы желали обойти правило Дуэльного кодекса, запрещавшее пользоваться для поединков чести Самосеками. Подобное осуждалось, хотя и не было запрещено законом. Также время от времени боевые школы устраивали на арене показательные выступления или сражались друг с другом в очередной попытке доказать, кто лучше.
Вскоре я прибыл в Менториум. В холле меня поджидал Михаил. Надо ему подружку найти, что ли! Может, тогда перестанет ходить за мной хвостом.
— Привет! — крикнул он, едва я вошёл, и направился ко мне. — Как дела?
Я кивнул. Мол, всё хорошо.
— Значит, голос пока не вернулся? Извини, больше не буду спрашивать. Сам скажешь, когда… сможешь. Идём на занятие?
Первым уроком была органическая алхимия. Важный предмет, основа работы с живыми организмами и собственным телом. Без неё никакое целительство было немыслимо. Так что шли мы на занятие с большим энтузиазмом. Тем более, что преподавал её не кто иной, как сам мэтр Зарецкий, легендарный ректор Менториума. И вёл этот курс он не для всех, так что нам повезло. По крайней мере, так считали все мои одноклассники.
Аудитория оказалась открыта, дверь приветливо распахнута, и студенты, минуту помявшись, решили в ожидании профессора занять свои места. Мы с Левшиным тоже сели. Мой сосед то и дело нетерпеливо поглядывал на часы и тянул через трубочку какао из бумажного стакана.
Когда стрелки достигли нужных отметок, в дверь вошло большое, покрытое густой красной шерстью существо с уродливой чёрной мордой, обрамлённой гривой длинных иголок, и с суставчатым хвостом, заканчивавшимся кривым шипом!
При виде монстра студенты один за другим заткнулись и застыли на местах, точно статуи. Стакан с какао замер в руке Левшина, вылупившегося на чудище.
По аудитории быстро разливалась атмосфера первобытного ужаса, который испытывает кролик, завидев змею.
Я услышал, как сглотнул рядом со мной Левшин, а затем очень медленно опустил руку с напитком.
— Это мантикора! — донёсся откуда-то слева испуганный шёпот.
— Мантикора! — едва слышно повторило несколько голосов.
— Тихо вы! — шикнул староста, делая страшные глаза.
Чудище неторопливо прошествовало от двери до преподавательского стола, пружинисто запрыгнуло на него и уселось, глядя на кадетов чёрными, как агатовые шарики, зенками. Скорпионий хвост обвился вокруг могучих передних лап, его кончик, увенчанный шипом, слегка покачивался.
— Нужно кого-нибудь позвать! — робко донеслось с задних рядов.
— Позвонить куратору! — отозвался кто-то. — У кого есть телефон Брюса?
Староста вытащил из кармана мобильник. Телефон трясся у него в руках.
И тут мантикора начала трансформироваться!
Прямо на наших глазах шерсть на ней склеивалась, темнела и превращалась в строгий тёмно-бордовый костюм, иглы становились подёрнутыми проседью волосами, а когтистые лапы — человеческими пальцами.
Эта перемена в облике чудовища вызвала сначала удивление, а затем — дружный вздох облегчения. Такое большинство студентов уже видело. Я, кстати, тоже — ещё в тот день, когда ездил во дворец на Посвящение. Какой-то пешеход превратился из подобия ягуара в человека и сел в подошедший автобус. На улице это никого не удивило.
Высшие маги настолько хорошо овладевали органической алхимией своего тела, что могли перестраивать его по собственному желанию. А некоторые — так даже и дополнять, используя чужие ткани или подходящие элементы Вещества, чтобы становиться больше в размерах. Закон сохранения массы никто не отменял. Но на такое решались единицы, ибо потом было непросто вернуться в исходные параметры.
В общем, не прошло и минуты, как на столе уже сидела не мантикора, а ректор Менториума. На его губах играла едва заметная улыбка. Старик явно был доволен произведённым эффектом.
Подняв левую руку, он превратил её на несколько секунд в тонкие змеящиеся щупальца, а затем — в когтистую птичью лапу.
— Доброе утро, класс, — негромко проговорил мэтр, закончив демонстрацию и возвращая конечности привычный, естественный вид. — Надеюсь, не нужно объяснять, чем именно мы с вами займёмся на этом курсе? Помимо целительства, конечно.
Марина тут же подняла руку.
— Да? — кивнул Зарецкий.
— Превращениями? — с надеждой спросила девочка.
— Изучением собственного тела, — улыбнувшись, ответил профессор. — Самым что ни на есть тщательным образом. Вы должны знать, что меняете. Как минимум, чтобы потом вернуть всё, как было.
Взметнулась ещё одна рука. На этот раз слово попросил полный паренёк с заднего ряда.
— Прошу, — сказал ректор, слезая со стола. — Ещё один вопрос, и начнём первое занятие.
— Мэтр, а мы научимся превращаться в птиц? — выпалил пацан. — Или кого-нибудь ещё, кто умеет летать?
— Это одна из самых сложных трансформаций, — ответил Зарецкий, беря пульт от интерактивной доски. — Она требует полной перестройки тела. К тому же, чтобы летать, мало обзавестись крыльями, хвостом, перьями и нужными для этого мышцами. Необходимо ещё научиться всем этим пользоваться. То же самое касается обитателей воды. Хвост, жабры, плавники — всё это нужно не только отрастить, причём с точным знанием того, как это делается. Без умения двигаться, как рыба, вы просто всплывёте кверху брюхом и будете покачиваться на волнах, словно кусок дерьма. Органическая алхимия — это, пожалуй, самый сложный предмет. Его изучают всю жизнь. Так что не рассчитывайте, что через неделю отрастите себе хвост или рога, — ректор улыбнулся. — Ну, а теперь давайте откроем тетради и запишем сегодняшнюю тему.
С этими словами он включил доску, и мы увидели первый слайд презентации.
Ничего особо интересно я из лекции для себя не вынес. Явно курс был многолетним, и практикой на ступени Чёрных воронов даже не пахло. Ещё я так понял, что предмет был тесно связан с зоологией и антропологией. В него входили анатомия, физиология и даже генетика. В общем, чтобы научиться превращать своё тело во что-то другое, требовались долгие годы учёбы. С целительством дело обстояло чуть проще. Для него требовалось после Менториума поступить на медицинский факультет. Ну, или по верхам нахвататься и латать себя, как получится. Но лицензию на врачебную практику ты таким образом не получишь. А если напортачишь с целительством кого-нибудь другого, и человек от твоей «помощи» помрёт, придётся отвечать. По всей строгости — как за убийство.
Вторым уроком была алхимия.
Вчера профессор Брюс только погонял нас по терминам, проверяя, что мы знаем и понимаем. Скорректировал несколько не совсем верно данных формулировок.
Сегодня же он объявил, что начнём мы с истории алхимии.
— Да блин! — шепнул сидевший со мной Михаил. — Скука! Похоже, до боевой магии ещё ой, как далеко…
Видно было, что большинство кадетов разделяет его мнение. Но мне, новичку в этом мире, было интересно.
Преподаватель начал рассказывать о возникновении алхимии — сначала как лженауки, коей её считало большинство, затем — как о науке, и потом — как о том, что изменило мир.
— Когда мы говорим об истоках алхимии, — начал профессор Брюс, включая интерактивную доску, на которой появился первый слайд презентации с видом на величественные пирамиды, — нельзя не начать с Древнего Египта. Именно это царство считается её родиной. Уже тогда учёные пытались превратить другие металлы в золото. Римский император Диоклетиан, опасаясь, что в случае удачи сложившиеся рыночные отношения рухнут, приказал сжигать все египетские папирусы, содержащие записи о подобных опытах. Разумеется, он беспокоился напрасно. В то время желание стать богаче превалировало над знаниями, так что старания египтян были больше попытками воплотить идею, нежели реальными научными изысканиями.
