Два мира. Том 1 (СИ) - "Lutea" (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗
— Ты будешь ужинать?
— Нет, мам, спасибо, — отозвался он, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Я к себе.
— Хорошо, — Ёшино через силу улыбнулась и погладила сына по плечу, после чего вернулась на кухню, а Шикамару удалился к себе в комнату на верхнем этаже дома и, плотно прикрыв дверь, улёгся на кровать и уставился в потолок.
Мысль о том, что Асумы больше нет, не укладывалась в его мозгу. Всё время с тех пор, как их троица выпустилась из Академии, сенсей был рядом, помогал советом или делом, действительно понимал своих учеников и заботился о них так, словно они были его собственными детьми.
Дети… Шикамару тяжело вздохнул и закрыл глаза. А ведь совсем недавно, всего каких-то пару недель назад Асума, смущаясь, сказал ему по секрету, что у них с Куренай будет ребёнок… «Бедная женщина, — подумал Шикамару. — Она не заслужила такого».
Но если подумать — кто заслужил? Кому можно пожелать, чтобы возлюбленный умер, не дождавшись появления на свет своего ребёнка? Никому, из друзей уж точно. А Акацуки — не люди, им до подобных переживаний дела нет. «Все они — свора бешеных псов, — Шикамару стиснул кулаки, нахмурился, представляя себе нукенинов этой организации. — Маньяки и убийцы. Даже самая страшная пытка из арсенала Ибики не будет для них достаточной карой».
Внизу хлопнула входная дверь — это вернулся отец. Какое-то время было тихо, а затем до парня стали доноситься приглушённые рыдания; видимо, мать всё же не выдержала тяжести новостей. На лестнице раздались шаги, за которыми последовал короткий стук в дверь комнаты. С трудом заставив себя подняться, Шикамару отворил дверь, давая дорогу отцу.
По лицу Шикаку сразу стало понятно: случилось что-то ещё.
— Что? — только и смог спросить Шикамару.
— Иноичи, — глухо отозвался отец. — Он очнулся, но Цунаде-сама говорит, что вряд ли он снова сможет ходить.
— Мне жаль, — проговорил Шикамару; он знал, как много значит для его отца Иноичи. — А про Ино что-нибудь известно?
— Она всё ещё в реанимации, — сказал Шикаку. — В очень тяжёлом состоянии.
— Но есть надежда?
— Пока да, но ирьёнины считают, что если она не придёт в себя в ближайшие дни, то не очнётся уже никогда.
Опустив взгляд, парень вновь сжал кулаки.
— Ясно, — выдавил он.
«Шиноби не плачут… Шиноби не плачут…» — повторял себе Шикамару, но на глаза стали наворачиваться непрошенные слёзы.
Утро было холодным и хмурым. Шикамару тихо выскользнул из дома ещё до того, как проснулись родители — не хотел сейчас сталкиваться с ними, видеть заплаканную мать и мрачного отца. Сейчас ему нужно было дружеское плечо, на которое можно было бы опереться, чтобы не кануть в бездну отчаяния. Но Чоджи сам ранен и нуждается в помощи, а Ино вообще неизвестно, придёт ли в себя… Почему-то в этот момент на ум пришла Темари, великолепно умевшая разогнать тучи на душе острым словцом или неожиданным выпадом. Однако куноичи была теперь дома в Суне, за много километров от Конохи, и придёт в Скрытый Лист она в следующий раз явно нескоро. Так что сейчас Шикамару остаётся лишь одиночество.
Большую часть времени до открытия госпиталя для посещения он провёл в парке, где со скамьи отстранённо наблюдал за редкими прохожими. Многие из них были так беззаботны, даже не зная, какое фиаско потерпела Коноха в целом и Хокаге в частности в Долине Завершения пару дней назад, как не знали и того, что шестерым шиноби эта ошибка руководства стоила жизни. «Пятая не виновата, — тут же мысленно одёргивал себя Шикамару. — Виноваты Акацуки».
Когда время приблизилось к девяти, он покинул парк и быстро добрался до расположенного неподалёку госпиталя. Упросить дежурного ирьёнина пропустить его для Шикамару не составило труда, и вскоре он уже был на пороге палаты Чоджи. От вида лучшего друга — похудевшего, всего в бинтах — у него ёкнуло сердце.
— Шикамару, — Чоджи попробовал улыбнуться, хотя вышло у него нечто, больше напоминавшее болезненную гримасу. — Ужасно выглядишь.
— Ты не лучше, — отозвался Нара, переставляя стул ближе к кровати и усаживаясь на него. После практически бессонной ночи он и в самом деле наверняка выглядел не плохо, но парню было плевать на это. — Как себя чувствуешь?
— Нормально, — Чоджи посерьёзнел. — Скажи, то, что говорили про Асуму-сенсея?..
Шикамару не смог сказать это вслух, только молча кивнул. Чоджи совсем спал с лица, побледнел; глаза доброго парня заметно увлажнились.
Долго сидеть у друга Шикамару не стал — Чоджи нужен был отдых — и, простившись с ним и пожелав скорейшего выздоровления, пообещав навещать почаще, подошёл к дверям соседней палаты.
— Я не верю, — голос Какаши был приглушён, но узнаваем и довольно отчётлив. — Он не мог так поступить.
— Мы говорим о главе Акацуки, — заметила Шизуне.
— Мы говорим о человеке, таком же бесхитростном и прямолинейном, как Наруто, — парировал Какаши. — Я общался с ним достаточно для того, чтобы понять: он сам ни за что не пошёл бы на подобное.
— Однако при этом он не постеснялся закрыть участки твоей памяти перед тем, как вернуть нам, — это произнесла до того молчавшая Пятая.
— На его месте я бы тоже удалил из головы противника воспоминания, которые могли бы выдать мою личность и местоположение базы.
Хокаге тяжело вздохнула.
— В любом случае, — сказала она, — как стало ясно после предварительного сканирования, полностью оценить работу, которую Акацуки провели в твоём сознании, сможет только менталист высокого уровня. Но Иноичи и самому досталось, а обращаться в Корень или к кому-то ещё я не хочу. Так что поправляйся, Какаши, а за это время, я надеюсь…
Дальше слушать Шикамару не стал и поспешил перейти в другой коридор.
Почему Какаши защищает главу Акацуки? Вывод напрашивался и в самом деле лишь один: память ему как следует подправили. Но зачем это было нукенинам? Не проще ли было сразу убить Какаши, а не вести его на место встречи, если они всё равно планировали засаду?..
Возле палаты Ино на скамеечке спала мать девушки. «Вот, пожалуй, тот человек, которому тяжелее, чем Куренай, — подумал Шикамару, тихо проходя мимо женщины, чтобы не потревожить её беспокойный сон. — В одно время в больнице оказалась вся её семья, а дочь непонятно, очнётся ли вообще…»
Чуть поколебавшись, Шикамару всё же заглянул в палату. Подключённая к многочисленным аппаратам, Ино лежала на кровати, и её грудь вздымалась совсем чуть-чуть. От прежнего роскошного белого хвоста не осталось практически ничего, и неаккуратно обрезанные пряди как попало лежали на подушке. Лицо девушки было всё в ссадинах и синяках, словно её долго и с силой били по голове — удручающее зрелище.
— Как она?
Тихий, заданный почти шёпотом вопрос заставил Шикамару резко обернуться. За его спиной стоял Сай с обычным однообразным выражением на лице.
— Плохо, — так же тихо ответил Шикамару; он был удивлён видеть здесь члена Корня и не смог не спросить: — Почему ты здесь?
— Ино всегда была добра ко мне, — произнёс Сай. — Однажды она сказала, что я — её друг. А друзья должны навещать друг друга в больнице и поддерживать в тяжёлые моменты.
— Да, точно, — проговорил Шикамару и, не удержавшись, вновь покосился на лежащую на кровати девушку.
Неожиданно замявшись, АНБУ достал из-за спины небольшой букет ирисов и показал его Наре, словно спрашивая совета.
— Там на тумбочке есть ваза, — просто сказал Шикамару и, кивнув Саю, ушёл, не в силах больше находиться рядом с подругой, которой никак не может помочь.
К вечеру снег, наконец, перестал, но сделалось холоднее. Собравшиеся на кладбище шиноби мёрзли, однако не позволяли себе жаловаться, даже шелохнуться, отдавая дань уважения погибшим в Долине Завершения товарищам. Когда завершилась основная церемония, люди из спецотряда, стоявшие отдельно от прочих, направились туда, где упокоили их братьев по оружию, а Шикамару и многие другие подошли к свежей могиле Сарутоби Асумы.
Старший брат погибшего, Сарутоби Кеншин, нынешний глава клана, стоял с каменным лицом, пряча за маской свои чувства; его сын Конохамару, напротив, плакал, даже не пытаясь остановиться. Было здесь и много джонинов — сослуживцев Асумы, даже монах Чирику, прибывший из Храма Огня специально на похороны. Учеников Асумы Шикамару представлял в одиночестве; Чоджи тоже хотел прийти, но ирьёнины ему категорически запретили.
