Командир Красной Армии (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
— Шесть двухсотлитровых бочек во второй машине. Там же двадцать ящиков со снарядами и шесть с тушенкой.
— Ясно. Значит, так. До одиннадцати отдыхаете, отбой у вас, спите. В одиннадцать ночи едете вот в этот квадрат. Видите, тут лесной массив? — показал я старшине зеленую точку на карте. — До него сорок километров. Там организуете замаскированный склад под охраной трех бойцов. Я позже их сам проинструктирую. Возвращаетесь, отдыхаете, берете пустые бочки из-под топлива, снова на склады и сюда к нам. Следующей ночью делаете еще один рейс к этому складу. Все понятно?
— Да, товарищ лейтенант, только зачем нам организовывать склад так далеко? Странно это.
— Потом поймешь, старшина. Задачу я вам поставил. В охранение возьмете машину Индуашвили. Это пока все. Да, кстати, через десять минут будет ужин, после него вам отбой.
— Есть. Хлеб выгружать?
— Да, повару отдашь. То, что я просил, привезли?
— В кабине второй машины лежит. Принести?
— Да, положите его вон туда, под дерево. Где два сидора и шинель лежат. Там мой КП. Минут через пять ко мне подойдете. Я приказ на провоз груза оформлю, а то в округе полно комендантских патрулей. И еще проведу беседу, как нужно вести себя с этими патрулями: слух прошел, что немцы, переодевшись в нашу форму, изображают из себя такие посты. Вы не знали?..
После ужина — мой котелок, купленный в Казани, пригодился — я проинспектировал, как тренируются расчеты, и, назначив в охранение взвод Сазанова, пошел спать. Приказав до утра меня не будить.
Меня даже не разбудил шум уезжающих полуторок в двадцать три часа, так крепко я спал, укрывшись шинелью. Сильно укатал меня этот первый день войны, хоть я не сделал ни одного выстрела.
Больше всего меня удивляло, что я так легко вписался в командиры батареи. Может, это все из-за неразберихи? Так я ее не заметил. Вон, даже во вновь сформированном дивизионе и то порядок. Хотя тут от командиров все зависит.
Утром меня разбудил Сазанов, командир дежурного взвода. Доложив о том, что происшествий на батарее не было, он сообщил, что наблюдателем на дороге замечены первые беженцы, и это на второстепенной дороге, что же творится на основной?
— …самолеты бомбили что-то в трёх километрах от нас, но что — непонятно, хотя дымит там до сих пор, — продолжал докладывать взводный. — В пять утра вернулся старшина, и прошла танковая и артиллерийская части. Сейчас идет пехотный полк, красиво идут, солнце так и блестит на штыках.
— Понятно. Сейчас я раскидаю распорядок на сегодня для батареи, позавтракаем и сходим с Андреевым к перекрестку, будем прикидывать, где разместим боевые позиции. Как основные, так и запасные. Пока свободны.
— Есть.
Сходив в кустики, я тут же вызвал Сазанова и приказал ему силами своего взвода построить туалет, а то уже всю местность вокруг замарали. Про него я забыл. Побудку для батареи я назначил на шесть утра, так что бойцы уже занимались своими делали. Это только те, кто ездил со старшиной, продолжали спать. У них побудка в девять.
Расписав в боевом журнале распорядок батареи на сегодня, я подозвал обоих взводных и показал им красного воздушного змея, что привез вчера старшина. Честно говоря, не знаю где он его достал, видимо, у мальчишек на что-то выменял, но ведь достал же!
— Для чего это, товарищ лейтенант? — спросил Андреев.
— Наверное, для связи, подавать знак, — предположив Сазанов.
— Не угадали, товарищи взводные. Вы как учить собираетесь наводчиков сопровождать цели?
— Так это вместо конуса? — догадался Сазанов.
— Правильно. Выгоняете машины на опушку, подберете бойца, который сумеет обращаться с этим змеем. Пусть он поднимет его на километровую высоту, тут вон какая бобина с ниткой, и таскает туда-сюда. Скорость, конечно, мизерная, но хотя бы научиться сопровождать цель и так. Тут главное, чтобы наводчики смогли взаимодействовать друг с другом. Потом будем змея привязывать к машине.
— Ясно, товарищ лейтенант, — ответил Сазанов, Андреев молча кивнул.
— Значит, так, товарищ младший лейтенант. Вы, согласно расписанию выгоняете батарею на опушку, удаление сто метров. Поднимаете змея и начинаете тренировку учебными снарядами. Нужно определить, кто из расчетов более-менее подготовлен. Все-таки не салаги. А мы с Андреевым пока прогуляемся до перекрестка. Сержант, прихватите бойца с лопатой.
— Есть! — козырнули оба командира.
— Кстати, лейтенант. Если во время учебы появятся немецкие самолеты, хотя бы на километровой высоте, не выше, разрешаю огонь боевыми снарядами. Лучше осколочными, у нас их много. Попасть не попадете, но хоть расчеты узнают, что это такое, да и пороха понюхают. Советую стрелять беглым огнем всей батарей по головному самолету.
— Есть! — уже радостнее козырнул Сазанов.
Когда мы со вторым взводным и сопровождающим нас бойцом вышли на опушку и прямо по полю направились к дороге, метрах в трехстах впереди невысокий красноармеец бежал по полю, поднимая змея, а сзади раздался звук запуска двигателей. Остановившись, мы смотрели, как на поле выскочили четыре зенитки и с них посыпались расчеты, откидывая борта и готовя орудия к бою.
— Готово!
— Готово!.. — то и дело слышалось от орудия.
— Курс сто шесть, высота четыреста, скорость десять, одиночная воздушная цель… — командовал Сазанов. Наводчики, шустро крутя штурвалы, сопровождали цель.
— Огонь! — прозвучала команда. Защёлкали затворы, заряжающие меняли учебные снаряды, и снова:
— Готово!
— Готово!..
— Курс…
— М-да, учиться еще и учиться, — пробормотал я, наблюдая за тренировкой. Было видно, что расчеты действуют неумело и скованно, не было той хищной грации опытных бойцов. — Надо бы того наводчика с орудия Ольнева убрать, не его это. А вон того заряжающего посадить на освободившееся место. Шустёр.
— Товарищ лейтенант, на батарее всего восемь человек, которые ранее служили на таких орудиях. Остальные — кто противотанкисты, кто гаубичники. У меня в расчёте двое подносчиков так вообще бывшие минометчики.
— Да знаю, — поморщился я. — Я этих восьмерых по двое на расчёт определил. Пусть учат расчеты взаимодействовать.
— Время нужно, — вздохнул Андреев, когда мы развернулись и продолжили шагать к дороге.
— Это так, только у нас максиму три-четыре дня, и это еще если не будем стрелять по авиации противника. А ведь чую, что будем. Это сейчас они заняты, наши части штурмуют да аэродромы. Скоро и на дорогах появятся, а то там только одиночки появляются.
— Вы так говорите, как будто все наперед знаете.
Было немного непривычно, что мне выкает тридцатилетний парень, но я сразу, еще когда принял батарею, постарался создать стену между собой и бойцами. У командира в подразделении не может быть друзей, он по определению одиночка, так что общаемся мы строго по уставу.
— Скорее провожу анализ по ситуации на передовой. Могу предположить как неплохой аналитик, что тридцатому июня немцы возьмут Ровно? Даже может раньше на пару дней.
— Да быть такого не может, наша армия самая непобедимая!
— Сержант, я не говорю, что наша армия худшая, я просто предположил. Не будем спорить, подождем до конца июня, если живы, конечно, останемся.
— Подождём, — вздохнул Андреев. Кажется, мой авторитет в его глазах упал на пару балов.
Подойдя к дороге, я отцепил с пояса каску и водрузил ее на голову, прямо на пилотку, не застёгивая ремешок.
— Привыкать пора, — пояснил я удивленному взводному. Подумав, тот последовал моему примеру.
А что? Это железная хрень весит почти кило. Попробуй потаскай ее целый день. Тут практика нужна. Так почему не начать именно сейчас?
Мимо брели люди, я бы не сказал, что много, но с пару сотен было. Кто вел велосипед, нагруженный скарбом. Кто толкал тачку с тремя маленькими детишками, кто просто брёл, неся чемодан. Все они были покрыты толстым слоем пыли. Некоторые бросали на нас угрюмые взгляды.
— Значит, так. Взвод Сазанова устанавливаем вот тут, первое орудие у того камня, второе в семидесяти метрах правее и чуть сзади. Нужно будет вырыть капониры для стрельбы прямой наводкой и укрыть их маскировочными сетями. Машины установить так, чтобы кабиной они были в сторону леса, чтобы можно было сразу сняться с позиций и уехать.
