Нова Проспект (СИ) - "J.C.Elliot" (библиотека книг .txt) 📗
Разве что глаза. Глаза он помнил так, будто только вчера видел.
Притчард предложил ему новомодную технологию (их последнее время, как грибов после ядерного дождя) — психохирургию. Придумана для тех, кто до сих пор не мог очухаться от образа колосса в небе, для тех, кто видел, как их родные вставляют себе «Штайнер-Бисли» в глотку. Пара иголок в глаз, и никаких воспоминаний. Никаких проблем, Хьюстон. Ничего не было, тебе все показалось, и ты готов — вперед! — к новому миру.
Притчард, блин, такое предложил.
Чертов Искин.
Все гораздо проще; на самом деле ему просто нужно было знать, жива она или нет.
И больше ничего. Просто — «да», или «нет». «Жива» или «мертва». Никогда не узнаешь, пока не откроешь ящик. Этого будет Адаму вполне достаточно. Все равно она его ненавидит, и имеет на то полное право.
…Жизнь бок о бок с ним ещё никому ничего хорошего не приносила…
А вот что он будет делать, узнав ответ, Адам не представлял.
****
Раньше такой стадион собирали олимпийские игры.
Подумать только, вся эта толпа собралась только для того, чтобы посмотреть, как в черной клоаке исчезнет другой сгусток биомассы и, может быть — может быть! — вернется обратно. Билет стоил около тысячи кредитов, что даже в условиях катастрофической гиперинфляции — целое состояние.
Когда на сцене появился Шариф, все как один встали и зарукоплескали. Он снисходительно закачал головой — мол, не надо мне такой чести. Позади него в виде голограммы расположился Притчард, спроецировав свой образ точь-в-точь таким, каким был при жизни: улыбочка, патлы и байкерская куртка.
Левандовски шепнул Адаму что-то про новую о х е р и т е л ь н у ю (да-да, потом обязательно посмотрю) пушку. Фарида сжимала предплечье Адама, обхватив маленькой ладошкой утепленный кожаный плащ. Гинзбург сидела, поджав губы. Это она рассчитывала траекторию маршрута, поэтому если разведчик окажется в глубоком космосе, это будет как минимум неловко.
На противоположной стороне стадиона расположился Намир с супругой, субтильной брюнеткой в солнцезащитных очках (когда она последний раз видела солнце за завесой смога?) и стаканчиком Кока-Колы в руке. На хитиновых плечах похожего на огромного жука наемника сидел маленький мальчик, размахивавший флажком Объединенных Человеческих Штатов с надписью «Люди, вперед!».
Нет, не врали. Раньше он действительно был больше похож на человека.
Когда робот-разведчик подъехал к T-300, на стадионе никто не дышал. Маленький биоробот последнего поколения, по самые клетки напичканный модификациями. Сонарное зрение — от летучих мышей, тепловое зрение — от ямкоголовых змей, обычное — от грифов (люди вылетели из этой эстафеты в первом раунде). Он выглядел так, как будто ему самому страшно.
Неудивительно. Портал засосал бедолагу, и если бы только это была метафора. Как живое существо, как губка-переросток. Чпок, и нету. Неужели нельзя было сделать поэстетичней?
«Ну еще чего, — сказал бы Шариф. — Сейчас только об эстетике и думать».
Данные с робота (квантовой телепатии мириады световых лет не помеха) — температура воздуха, влажность, наличие кислорода и еще десятки параметров — проецируемые на экран над стадионом, потухли. «Скопытился, — понял Адам. — Или улетел в глубокий космос».
Люди подождали. Минуту, две. Через десять минут пришло осознание — безнадега.
А потом камера зажглась. Сначала на ней вообще ни черта было непонятно — какие-то всполохи, какие-то пятна, а потом прояснилось.
Лес какой-то. Трава пожухлая. Все зашевелились, посыпались вопросы: «А что с биосферой? А что радиация? Как атмосфера?»
Вопросы одним махом решил заяц. Запрыгнул прямо на робота, бесстрашная остроухая зверюга.
Шариф поднял руки в воздух, ладонями к толпе.
— Господа, — сказал он. — Представляю вашему взору новый мир.
Его голос, усиленный в десятки раз, прокатился над стадионом.
Он не был бы американцем, если бы не запрограммировал в робота-разведчика задачу — воткнуть в землю флаг Объединенных Человеческих Штатов. «Это мы, люди. Мы пришли. А значит, вам предстоит подвинуться».
А если не хотите, мы сами вас подвинем.
Поднялся такой гам, такие крики — Адам не слышал подобного, наверное, с Женевской резни.
— Перед вами первая улица, — продолжил Шариф. — Первого города. Как назовем, люди Земли?
Люди заорали.
— Нова Проспект, — подхватил Шариф, вырвав откуда-то это предложение. — Да будет так!
На корпоративный емейл тут же пришло оповещение о запуске финальной фазы проекта «Эксодус».
Шариф помахал рукой зрителям: ни много ни мало — Моисей, готовящийся повести свой народ через пески Мультивселенной. Сам он безразличен к участившимся в последнее время религиозные сравнениям. Шариф — адепт одной лишь веры, и имя ей — технократия.
«Да будет так, — грустно повторил в его голове Притчард, — а я, пожалуй, останусь, приятель».
Притчард — не биоробот. Притчарду путь из Земли заказан.
«Приятель, — горько повторил про себя Адам. — Приятель».
Похоже, с Винтермьютом они теперь не просто соседи.
— Адам, — шепнула Фарида, дернув за рукав. — Адам, встань и похлопай!
Адам встал и похлопал.
******
После презентации он первым делом подошел к как всегда угрюмой (будто только что не случилось одной из самых больших побед человечества) Гинзбург и задал единственный интересовавший его вопрос.
— Ну, есть что нового?
Комментарий к EPILOGUE 1: The Nova Pr0spekt (Мир Deus Ex)
Иллюстрация к главе:
https://www.deviantart.com/krigraydo/art/NovaPr0spekt-1-815104014
========== EPILOGUE 2: The End of the Empire (Мир Тир на Лиа) ==========
Эта девчонка, будь она неладна, всю жизнь ему испортила.
Он и так знал, что на уроки Сейлан неподготовленным лучше не приходить. Хочешь-не хочешь, лень тебе или не лень, а не выучишь все реки, протекающие по Тир на Лиа — она так замучает, что жить расхочется.
Хоть и знал, а все равно не выучил — и все из-за Лавены. Он же ей полночи стихи писал. Не спал аж до рассвета, а вымучил всего две строчки:
«Ты лучик солнца, ты мечта — с тобой хочу я быть всегда».
На том перо отложил и заснул, а когда проснулся, было уже поздно.
Как только вошла наставница, Элрик встал первым и громче всех поздоровался, чтобы она подумала, во-первых, что тот все переучил и выучил, а во-вторых, что уроки этикета и хороших манер не прошли даром.
— Потише, принц Элрик, — поморщилась Сейлан, статная эльфка в бирюзовом платье. — От вашего рева даже птицы с веток повзлетали.
Лавена бросила на него быстрый взгляд.
Глаза у нее были голубые и слегка раскосые, волосы — как шелк, и она была самый красивой девочкой на Тир на Лиа, если не считать мамы. Уши у нее были до того острющие, что торчали из-за волос, чем Лавена очень гордилась и украшала кончики блестящими камушками.
У самого Элрика были ни на что не годные уши. Иногда казалось, что они чуть ли не плоские — но как он их ни дергал и ни щипал, иногда аж до крови, острее не становились.
С такими ушами у него не было никаких шансов приглянуться Лавене. Стихи — его последняя надежда. Девочкам же нравятся стихи! Сжимая бумажку в руке, Элрик ерзал на стуле, думая, как бы половчее передать.
— Принц Элрик, вас что-то беспокоит? — поинтересовалась Сейлан. — Крутитесь на стуле, словно уж на сковороде. Вы уже выучили названия рек?
Конечно, не выучил. Он уже хотел признаться во всем наставнице, но вместо этого вдруг неожиданно даже для самого себя сказал:
— Конечно, выучил.
— Прошу, — сказала Сейлан. — Главная река, протекающая через Тир-на-Ног?
Ему сразу стало худо, даже живот заболел. Все смотрели на Элрика, а тот смотрел в расписной потолок и думал, что сейчас наверняка умрет.
— Doehna, — наконец выпалил он, молясь всем известным богам.
— Dêo’ohnna, — поправила его Сейлан. — Повторите.
— Deohna, — повторил Элрик.
— Dêo’ohnna. Вы не слышите разницы, принц?
