Гаяна (Художник П. Садков) - Аматуни Петроний Гай (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
— Не только лечить… — остановил его Ло. — Мы заставим его рассказать о нашей самой далекой истории, даже не изображенной на стенах пещер. И если повезет, мы, возможно, прочитаем все живые страницы, на которых природа пишет свои мемуары, ловко зашифровав их, уверенная, что здесь можно и пооткровенничать, в расчете на нашу вечную «малограмотность», ани! Я хотел использовать в в поисках свою машину «Нао»: ведь она сумела даже вырастить меня. Но убедился, что это не тот путь. Ты же моделируешь человеческий мозг в развитии — именно в этом я угадываю возможность проверить свою гипотезу.
— Ло, — встал перед ним Дол, — ты доставил мне давно не испытываемое наслаждение. Приходи: мне и «Беру» недостает твоего воображения.
— Хорошо, ани. Я счастлив, что нашел такого союзника!
— Начинаю, верить, — излучил «Бер» на прощание, — что и живой мозг обладает настоящими способностями…
Дол замер от восхищения: это была первая шутка машины. Сегодня воистину необыкновенный, удачливый день!
4
Порой в темноте не сразу отыщешь замок двери, особенно если по забывчивости (или другой, более деликатной причине) ищешь его в противоположной стороне. Но когда вставишь ключ в скважину, открыть дверь — секундное дело.
Не прошло и сорока полных дней, как «Бер», чуть-чуть модернизированный Ло, рассказал… о первых днях своего «рождения». Оба ученых были в высшей степени взволнованы: дверь, ведущая в неизведанный до сих пор тайник мозга, приоткрыта.
Теперь они разрешили себе заслуженный отдых: Дол отправился на озеро Лей — он любил воду, — а Ло улетел к Юль на центральный космодром Уэл.
В отношениях Ло и Юль не произошло перемены. Юль любила его и сейчас… как брата. Теперь он понял — ничего иного не будет никогда.
Погостив неделю, Ло ласково простился с Юль и возвратился в Тиунэлу.
А днем ранее его в город вернулся Дол. Они встретились в лаборатории.
— Я хотел отдохнуть побольше, — виновато объяснил Дол. — Да вот твой друг, ани, нарушил мой план…
— Ило?
— Да. Вчера он посетил меня на озере Лей. Мы бродили с ним в лесу до ночи… Он удобный собеседник, ани: не говорит лишнего, — смеясь, рассказывал Дол, — не гонит свои мысли, не экономит времени в поисках очередного слова. Потом он развел костер, хотя было тепло, молчал и смотрел на огонь. А когда вторая «луна» поравнялась с первой — предложил себя… для опыта.
Ло внимательно посмотрел в усталые черные с крупными белками глаза Дола.
— Он заявил, что желает быть более полезным… Утром он заходил сюда и повторил свое решение. Ты опасаешься риска?
— Нет, ани. Я согласен.
5
Ило лежал в глубоком каталепсическом сне. Окружающий его мир исчез в небытие, как звездолет в черной утробе Галактики. Его мозг подключен к «Беру», который бесстрастно помогает кибернетическому протоколисту — тот регистрировал все происходящее в лаборатории.
Панель биотрона, где находился Ило, вынесена на общий контрольный щит, чтобы все время перед глазами была картина его физиологического состояния. На этом настоял Ло, хотя аппаратура имела надежную защитную блокировку, готовую в случае отклонений от норм выключить ее и прекратить опыт.
Использовались приборы старого типа: современные, телепатические, могли оказать собственное влияние, загрязнить опыт. Кроме них-«Бер»…
Помощники Дола заняли свои места, закрыли биотрон и включили полностью специальное экранирование, изолировавшее Ило от случайного телепатического общения с людьми. Теперь в биотрон не могла проникнуть ни одна частица энергии извне, в какую бы маску она ни рядилась.
Ло вложил в задающее устройство аппаратуры прозрачную голубоватую капсулу с вкраплениями, похожими на рубин. Капсула была одета в алмазную граненую оболочку. Затем они с Долом вновь проверили все до мельчайших подробностей, Ло, внешне невозмутимый и уверенный, включил аппаратуру и тут же медленно сел в кресло рядом с биотроном: на экране было отчетливое, ясное объемное изображение…
… В густой синеве вечернего неба медленно плыли кучевые облака. Дикие скалистые горы пламенели в лучах заката. Дремучий первобытный лес, местами подернутый туманом, мохнатым ковром лежал у далеких подножий.
Картина сместилась вправо. Лес как бы рывком приблизился. Из полумрака густых зарослей выплывали к свету мясистые зеленые шары с колючкамивозможно, далекие предки современных гаянских кактусов-аэростатов. И вдруг… мамонт, заросший шерстью, с загнутыми вверх бивнями, мамонт, которого никогда не было на Гаяне!
Чешуйчатые четырехлапые великаны, с длинными шеями и узкими головами, переваливаясь с боку на бок, выходили на поляну.
Потом все присутствующие в лаборатории подались вперед — на экране появились небольшие группы первобытных людей: рослые, мускулистые, покрытые редкой шерстью, узколицые и узколобые.
Они стоят у входа в пещеру и напряженно смотрят куда-то, не то боясь, не то ожидая. Слабый желтый свет озаряет их лица… Он краснеет, усиливается… В центре — такой же человек, но у него в руке факел и в отношении к нему окружающих чувствуется восторг.
Костер… Волосатая рука извлекает из него пылающую головню, обивает ее и несет… Один пейзаж сменяется другим, но теперь огонь все время на первом плане. Снова группа пещерных обитателей. Опять костер… Ноги… Руки… Тела… Довольные лица… Люди о чем-то говорят, но не только их голосов — звуков нет вообще.
Опять смелая рука уверенно тянет из огня головню и несет ее другим…
— Неужели Ило — прямой потомок того, кто первым вооружил огнем наших далеких предков? — нарушил молчание Дол.
— Может быть и другое, ани, — ответил Ло. — В «позади идущей памяти» некоторых людей — или у всех — хранятся не отдельные конкретные эпизоды, имевшие частное, личное значение, а только основное, важное для сохранения и совершенствования всего вида…
— Ты прав, — согласился Дол. — Тогда мы можем надеяться узнать пашу далекую историю в наиболее достоверном виде, отфильтрованном от случайного и личного… А ведь наши современники уверяют, что зрительные и слуховые образы не передаются… Будто мы уже все знаем о человеке!.. Но что это?!
Теперь они с удивлением увидели хижины в узкой долине, прижавшиеся к скалистым горам. Высокие длинноухие гаянцы бегут куда-то… Тучи пыли окутывают их. Затем ураганный ветер валит их с ног…
Потом, будто кадры из другого фильма, возникли совсем неожиданные сцены: космический корабль и странные существа в скафандрах!
— Да что же это такое? — восклицает Ло.
— Ничего особенного, — досадливо морщится Дол. — Просто голова Ило, как и любого из нас, начинена не только зрительными образами реальной жизни, но и фантастикой — своей и заимствованной из… Да вот смотри, смотри…
На экране началась невообразимая сутолока изображений, одна картина накладывалась на другую, дробилась, и нельзя было ничего понять. На приборном щите вспыхнуло тревожное предостережение, и автоматика выключила аппаратуру.
— Надо увеличить остроту настройки, — сказал Ло. — В этом участке мозга даже тысячные доли миллиметра — достаточный объем для хранения целой библиотеки. Кроме того, здесь нет резко очерченных границ интересующего нас участка, ани…
— … и мы затронули невроны, не участвующие в «позади идущей памяти», — продолжал Дол. — А последнее организму противопоказано, иначе аппаратура не выключилась бы!
Ило постепенно пришел в себя. Самочувствие его превосходное.
— Видели? — прежде всего спросил он.
— Да! — хором ответили ему.
— Я тоже, ани! Я тоже видел, будто сам принимал участие в происходящем… У меня было чувство, будто это я бежал от становища к становищу и приносил людям огонь. Я испытал и священный трепет, и беспокойство: а вдруг он погаснет? — и счастье творящего доброе. Я чувствовал, ани, и знаю сейчас больше, нежели вы. Только не слышал ни одного звука.
— А космический корабль? — нетерпеливо спросил Ло.
