Роковая кукла. Сборник фантастических романов - Хайнлайн Роберт Энсон (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗

— Что? — сказал Марлоу.

— Это не имеет значения. Это не важно. Это — всего лишь одна из многих деталей, выяснившихся в беседе со стариком, с тем самым, с которым разговаривал Джим. Ему, между прочим, все привиделось — старик вообще не марсианин.

— Постой, кто же он тогда?

— По-видимому, он тоже абориген, но не из тех, кого ты и я привыкли считать марсианами. По крайней мере, он на них не похож, с моей точки зрения.

— А на кого он похож? Опиши его.

Макрей растерялся:

— Хм, не могу. Вероятно, как Джим, так и я видели именно то, что каждому из нас было нужно. Это несущественно. Довольно скоро Виллис должен будет вернуться к марсианам.

— Жаль, — сказал Марлоу. — Джим огорчится, но это не слишком высокая цена.

— Ты не понимаешь, ты совсем ничего не понимаешь. В Виллисе суть всего происходящего.

— Естественно, он в это замешан, — согласился Марлоу. — Но почему в нем суть?

Макрей потер виски:

— Объяснить очень сложно, и я не знаю, с чего начать. Виллис очень важен. Ты, Джеймс, вне сомнения, войдешь в историю как основатель этой страны, но, между нами, к Джиму должно относиться как к ее спасителю. Именно благодаря Джиму и Виллису — любви Виллиса к Джиму и стойкой привязанности Джима к нему — колонисты по сей день живы — вместо того, чтобы кормить червей. Предъявленный нам ультиматум убраться с этого шарика был уступкой, сделанной из-за Джима; сначала они собирались нас уничтожить.

У Марлоу отвисла челюсть:

— Это невозможно! Марсиане не стали бы делать ничего подобного!

— Стали бы, — сказал Макрей. — Они долго присматривались к нам. Намерение Бичера отправить Виллиса в зоопарк переполнило чашу их терпения, но отношение Джима к Виллису вынудило их пересмотреть уже принятое решение. Они нашли компромисс.

— Я не могу поверить, чтобы они на такое пошли, — возразил Марлоу, — и не понимаю, как бы они это сделали.

— Где Бичер? — холодно сказал Макрей.

— М-м-м… да.

— Не стоит рассуждать о том, что они могут и чего не могут. Мы ничего о них не знаем… совсем ничего.

— Не стану с тобой спорить. Но ты не мог бы хоть как-то объяснить эту тайну Виллиса и Джима? Что в них такого? В конце концов Виллис — всего лишь попрыгунчик.

— Не думаю, что это мне удастся, — признался Макрей, — но я, безусловно, могу изложить некоторые из своих соображений. Ты знаешь марсианское имя Виллиса? Ты понимаешь, что оно означает?

— Я даже не знал, что оно у него есть.

— Оно гласит: «В ком надежды мира соединяются». Тебе это что-нибудь говорит?

— Нет, откуда!

— Возможно, я неточно его перевел. Оно может означать «Воплощающий надежду», или просто «Надежда». Допускаю, что марсиане, подобно нам, ценят поэтичность выражения. Вот мое имя — Доналд — означает «Правящий миром». Мои родители, безусловно, дали маху. Или, может быть, марсиане любят наделять попрыгунчиков причудливыми именами. Когда-то я знал пекинеса по имени — хочешь верь, хочешь нет — «Великий Чемпион Маньчжурский принц Бельведера», — внезапно Макрей вздрогнул. — Знаешь, я вдруг вспомнил, что домашняя кличка пса была Виллис!

— Не может быть!

— Может, — доктор поскреб щетину на подбородке, размышляя о том, что в одну из ближайших недель не мешало бы побриться. — Но это не просто совпадение. Прежде всего я сам предложил Джиму имя «Виллис», и, возможно, я подразумевал того пса. Обаятельный лупоглазый чертенок, ну точно как Виллис, — наш Виллис. Из этого следует, что вовсе не обязательно каждое из имен «Виллис» должно что-то означать.

Он так долго сидел молча, что Марлоу сказал:

— Ты не слишком преуспел в раскрытии тайны. Так ты считаешь, что настоящее имя Виллиса что-то означает? — иначе ты не стал бы упоминать об этом.

Макрей резко выпрямился:

— Считаю. Несомненно считаю. Я думаю, что имя Виллиса имеет буквальное значение. Постой — только не горячись. Я не собираюсь сходить с ума. Что, по-твоему, представляет собой Виллис?

— По-моему? — переспросил Марлоу. — Я думаю, что он является представителем экзотической марсианской фауны, частично разумным и приспособившимся к типичному окружению.

— Звучит весомо, — ухмыльнулся доктор. — А я думаю, что он является еще не выросшим марсианином.

Казалось, Марлоу даже обиделся:

— В их строении нет ничего общего, они отличаются друг от друга, как мел от сыра.

— Справедливо. А что общего у гусеницы с бабочкой? Марлоу открыл рот и вновь закрыл его.

— Я тебя не виню, — продолжал Макрей, — мы никогда не считали, что подобные метаморфозы возможны у высших видов, что бы под «высшим видом» ни разумелось. Но я думаю, что с Виллисом все именно так и обстоит, и, очевидно, по этой самой причине он скоро должен будет вернуться к своим. Сейчас он в стадии личинки, однако находится непосредственно накануне перехода в стадию куколки (нечто вроде долгой спячки). Когда она закончится, он превратится в марсианина.

Марлоу закусил губу:

— В этом нет ничего безумного, но это ошеломляет.

— На Марсе всё ошеломляет. И если моя теория верна — чего, заметь, я не утверждаю, — тогда можно объяснить, почему Виллис является столь важным персонажем. Что?

— Ты хочешь, чтобы я усвоил слишком много информации за один раз, — сказал Марлоу устало.

— Следуй примеру Червонной Королевы. Я еще не закончил. Я думаю, что у марсиан есть еще одна стадия — стадия «старика», с которым я говорил; как мне кажется, самая загадочная из всех Джеймс, ты можешь представить себе людей, находящихся в тесных и повседневных отношениях с Небесами — со своими Небесами, — столь же тесных и привычных, как отношения, например, между Соединенными Штатами и Канадой?

— Док, сейчас я могу представить себе все, о чем ты мне говоришь.

— Мы говорим об «ином мире» марсиан — как ты это понимаешь?

— Никак. Разновидность транса, подобного тому, в который впадают индусы.

— Я спрашиваю тебя, потому что разговаривал, как они мне сказали потом, с кем-то из «иного мира» — я имею в виду «старика». Я полагаю, Джеймс, что вел переговоры о новых условиях колонизации с привидением.

— Сиди спокойно, — продолжал Макрей, — я объясню тебе, почему я так думаю. Поначалу у меня ничего не получалось и я решил сменить тему. Кстати, мы говорили по-английски: он считал всю информацию с мозга Джима. Он знал каждое слово из тех, что ты можешь услышать от Джима, и ни одного из тех, которые Джим, очевидно, не знает. Я попросил его предположить, чисто теоретически, что нам позволено остаться — в таком случае, разрешат ли марсиане воспользоваться их подземной транспортной системой, чтобы добраться до Копайса? Я ездил по одной из этих дорог на переговоры. Очень толково — ускорение направлено постоянно вниз, как будто комната закреплена на универсальном шарнире. Старику было трудно понять меня. Потом он показал марсианский глобус — очень похожий на земной, только без каналов. Гекко был со мной, так же, как до этого — с Джимом. У них со стариком возникла дискуссия, суть которой сводилась к вопросу: какой сейчас год? После чего глобус начал на моих глазах понемногу изменяться. Я увидел, как по всей поверхности Марса расползлись каналы, я видел, как их сооружали, Джеймс. А теперь ответь, — сказал он в заключение, — что это за существо, которое никак не может вспомнить, в каком тысячелетии оно находится? Ты не станешь возражать, если я назову его привидением?

— Я вообще не стану возражать, — заверил его Марлоу. — Возможно, мы все — привидения.

— Я предложил тебе одно объяснение, Джеймс, вот другое: попрыгунчики, марсиане и «старики» — совершенно разные расы. Попрыгунчики — это граждане третьего разряда, марсиане — второго, а действительных хозяев мы никогда не видим, так как они живут под землей. Им безразлично, что мы делаем на поверхности, до тех пор, пока мы подобающе себя ведем. Мы можем гулять в парке и даже ходить по траве, но мы не должны пугать птиц. Или «старик» был просто галлюцинацией, которую вызвал у меня Гекко; может быть, есть только попрыгунчики и марсиане. Решай сам.