Песня цветов аконита - Дильдина Светлана (мир бесплатных книг .txt) 📗
— Как вы помните, у Ахдара трое дочерей, и младшая как раз достигла брачного возраста. Говорят, правитель сууру неравнодушен к двоюродной сестре — хотя среди их народа браки между подобными родственниками разрешены всем, кроме правящего Дома…
— Да… я совсем позабыл, — глухо откликнулся Йири, повернулся и скрылся в пустом зале для праздничных церемоний. Долго стоял, прислонившись к холодной колонне. Да, он совсем позабыл, что стране все-таки нужен наследник, и даже самый любящий брат предпочтет оставить престол сыну, а не брату или племяннику.
А в голове звенели когда-то давно слышанные восторженные слова чужестранцев: «она красива, словно капля зари на цветке, шаги ее — пение колокольчика, а взгляд нежнее и сладостней розового масла»…
Скоро повелитель снова призвал его.
— Я верю тебе, как никому в Тайё-Хээт.
Он вздрогнул. Начало насторожило. Юкиро придвинул карту.
— Посмотри на северо-восток. Ты знаешь, какой крови стоили нам западные границы. Теперь Окаэра… Высохшее озеро Гэта. Соль. Единственное месторождение. Торговые караваны расходятся отсюда по всей стране. Обрастая пошлинами на каждом мосту и значимом перекрестке, цена товара становится очень высокой. Соль — товар необходимый, и если держать копи, можно если и не вершить судьбы мира, то уж заставить соседей считаться с собой. И даже Столицу. А главное — деньги, которые текут рекой к владельцу копей.
— Владелец — Столица.
— Если бы! Наместник там, в Окаэре — круглый дурак с замашками ростовщика. А наши северные соседи, обозленные, что не удалось поживиться в Тхэннин, все чаще обращают туда взоры. И беспорядки там могут начаться изрядные. Я хочу быть уверен, что это МОЯ провинция, а не неведомо чья, управляемая ворами или трусами.
— Неужто у вас, мой господин, мало преданных умных людей? — сдавленно произнес Йири.
— Не мало. Только и время сейчас непростое.
Пристально поглядел:
— Ты меня понял?
— И вы поступите так со мной? — вырвалось, и он тут же исправил ошибку: — Я понял. — И пристально глянул в глаза: — Двух зайцев убьете, так?
— Каких еще зайцев?
— Вам нужна Окаэра. И я слышал разговоры о той, что может стать женой — и наконец дать вам наследника. Вряд ли мое присутствие здесь будет приятно Благословенной.
— Знал я, что ты отчаянный, но чтобы настолько… Не опасаешься так со мной разговаривать?
Пальцы стиснули резную шкатулочку из слоновой кости:
— Уже нет. — Гибкий, богатый оттенками голос становился все более резким — впервые. — И разве я говорю недозволенное? Ведь вы проявляете милость ко мне, даете законную власть…
— Дурак, — хлестко сказал Юкиро. — Насчет женщины правда твоя. Но кем ты меня считаешь? Я хочу не просто защитить тебя — дать огромную власть. Или ты метишь выше? Куда же?
Последний вопрос пропустил мимо ушей — понятно было, что не обязательно отвечать. А вот вопрос предыдущий…
— Власть? Разве? Я знаю, как обстоят дела в Окаэре. Либо я справлюсь, либо погибну. И то и другое удобно, не так ли?
— Ты все же мальчишка еще, — тяжело сказал повелитель. — Я могу и дальше наслаждаться твоим обществом. Но болезнь не ушла. Лет десять я протяну — самое большее. А если меньше? Если — намного меньше? Что будет с тобой? Кто поддержит тебя? А так… ты войдешь во Второй круг, моя радость.
— Я не заслужил… — растерялся. С пятой ступени — и звание тайо? Протестующе качнул головой — неправильно, невозможно!
— Это уж я решу. Есть за что отметить тебя — а в остальном моя воля. Думаешь, не заслужил? Кто, как не ты, обеспечил нашим кораблям защиту на море и открыл торговые пути? Да и невесту мне косвенным образом обеспечил ты… не захвати Ши-Тау ее отца, о мире с западными соседями можно было только мечтать. А брак погасит войну.
Голос смягчился.
— Гордость в тебе немалая. И это похвально. А власть… приучает смотреть вдаль, и порою не замечаешь тех, кто рядом. Так и я. Я ведь бываю очень жестоким.
— Да… Но… прошу вас, не надо. Я не посмею ослушаться, — но я не могу…
— Что ж, считай это приказом, раз по-другому с тобою нельзя.
— Правителю не нужны возражения, — с горькой усмешкой отозвался Йири. — Пусть будет так. Я давно согласен на все. Как скоро я должен… — он не договорил, опустил голову.
— Не сегодня. Кое-чему ты еще не обучен.
Йири рассмеялся отрывисто. Юкиро невозмутимо продолжал:
— Тебе все равно, что говорят за твоей спиной — это ценное качество. Такому сложно помешать делать то, что он сочтет нужным. А ты будешь делать то, что нужно на самом деле.
— Да. То, что необходимо. И умру, если надо.
…Обхватил себя руками за плечи, словно замерз. Усмехнулся — недобрым стало лицо, и вместе с тем ласковым оставалось. Несколько прядей упало на лоб, он смотрел сквозь них, будто неведомое существо следило за повелителем из густой высокой травы, — радужка цвета листьев аира, зрачок широкий.
— Силы небесные! Ты оборотень! Немедленно прекрати, слышишь?
Очнулся от оцепенения, текучим движением скользнул к ногам Юкиро.
— Всему свой черед, — произнес повелитель, кладя руку на мягкие волосы Йири.
За окном щебетали стрижи.
Пока тянулись недели — его учили всему, что еще не знал. Хотя со временем уроки и советы начинали вызывать раздражение. Законы он помнил получше любого, а как вести себя с тем или этим, решают на месте.
Намерение повелителя удостоить его высокого звания ни для кого не оставалось секретом; подобную честь приурочили к празднику первого дня весны. Йири было все равно. Когда-то он не смел поднять глаз в присутствии высших, робко отвечал, если спрашивали — а сейчас ценил принадлежность ко Второму кругу не выше звания деревенского старосты, и то, деревенское, пожалуй, почетнее будет.
— Неужто все, достигшие вершины, не испытывают ни малейшей радости? — спросил у Ёши, с которым снова сблизились, зная о скором расставании. Врач только усмехнулся невесело:
— А тебе есть чему радоваться? Так и не спрашивай.
— Щедрая плата, нечего сказать… — Ёши никогда не видел младшего друга таким раздраженным. Внешне спокойный, ныне он напоминал хассу перед броском.
— Плата? Заслуженная. Неужто полагаешь, что повелитель способен расплачиваться столь щедро с кем попало? Долг перед страной не позволит совершить такую глупость, что бы там ни испытывал к человеку.
Окинул привередливым взором Йири, тихое бешенство которого даже выучка скрыть не могла, и удовлетворенно сказал:
— А ведь он прав. Не тебе в Окаэре трудно придется, а тем, кто на твоем пути станет.
— Да ну?
— В зеркало посмотри. Хэата добрее глядят.
Перед весенним праздником повелитель призвал Йири к себе. До этого они не виделись больше недели — много, по прежним-то меркам.
— Сам выбери имя своего Дома.
— Дома? Пока я один.
— Не делай вид, что не понял меня. Ты один, но, полагаю, так будет не всегда. Любой основатель Дома был когда-то один, первый.
— Я должен завести семью?
— Не должен. Однако надеюсь, ты это сделаешь. Многие недостойные оставляют имя свое бесчисленным детям, а твоя кровь более чем достойна течь в жилах далеких потомков.
— Алайя. Аконит.
Солнечный не удивился, услышав название цветка-убийцы.
— Хорошо. Тебе подходит это название. Темные цветы и гибкие стебли. Но знаком твоим будет не цветок. Вот, возьми это.
С теми же словами не столь давно повелитель вручил ему знак безраздельной власти, эмма. Но тогда Йири сам вынул золотую пластинку из шкатулки. А сейчас Солнечный протянул ему не золотую, серебряную пластину, покрытую светло-синей эмалью. В легком небе летел малый журавль — хита, хозяин первого месяца осени, белым опереньем похожий на облачко, и серебряные вензеля по краю пластины не мешали полету.
— Мне жаль, — после паузы произнес Юкиро. — Не знаю, как сложится дальнейший путь Золотого Дома, — но сейчас я не желал бы лучшего наследника, чем ты. Но это невозможно. И лучше тебе совсем не быть здесь — ведь многие понимают то, что я сказал тебе сейчас. А если я тебя отошлю так, сочтут это охлаждением — и платой.
