Звёзды – холодные игрушки - Лукьяненко Сергей Васильевич (книга регистрации TXT) 📗
– Ну что, пойдем?
– Мне кажется, что слово «пойдем» я слышу всю свою жизнь. Подожди.
Я обулся, пошевелил пальцами ног. Они слегка болели, но чувствительность сохранилась.
– Поморозился?
– Нет.
Поднявшись я окинул Агарда взглядом. Он был настолько некрасив, что это вызывало симпатию.
– А если бы я не увидел зданий, Агард Тараи?
– Тебя спасли бы Гибкие Друзья.
– И они тут есть?
– Тут им самое место, – Агард ухмыльнулся, обнажая редкие желтые зубы. – Здесь условия почти как на Внешней, вот только снега больше. Но им это нравится.
Я еще раз осмотрел тамбур, уже внимательнее и спокойнее. Вдоль стены, в грубой деревянной стойке, закреплены два десятка лопат. Самых обычных, как во времена Крепостной эры. Половина была хорошо попользованных, с отполированными рукоятями и блестящими сточенными лезвиями.
– Я – одиннадцатый? – спросил я.
Агард проследил мой взгляд, кивнул.
– Умник… Да, у нас сплошные недоборы. Кого попало в «Свежий ветер» не отправляют.
Я двинулся к внутренней двери, она, по крайней мере, была полуоткрыта.
– Так и держись, – бросил вслед Агард.
Кажется, это был искренний совет…
Подсознательно я ожидал чего-то, напоминающего интернат или свое общежитие. Коридоры, лестницы, комнатки…
Но передо мной открылось одно-единственное помещение. Деревянные стены, грязноватые и исписанные какими-то надписями. Окна – в режиме полной непрозрачности. На потолке горела от силы половина ламп, один плафон мерцал, вокруг него расплывалось влажное пятно. Крыша протекает, что ли?
Обстановка оказалась подходящей интерьеру. Вдоль стен – несколько нагревателей. Ряды металлических кроватей в два яруса, большой обшарпанный стол, вокруг него десяток стульев и одно кресло. Кресло занимал парень чуть старше меня. Белолицый, с длинными светлыми волосами, в каком-то пышном ярко-розовом костюмчике, выглядел он здесь случайным пришельцем. При виде меня парень плотно сжал губы, но все же махнул рукой, приглашая подходить.
Стулья тоже все были заняты. Я скользнул взглядом по лицам, мысленно отметив, что большинство обитателей санатория молоды. Кроме Агарда, медленно вышедшего вслед за мной из тамбура, был лишь один пожилой человек. Очень крепкий, рослый, с умным лицом. Одетый в облегающий тонкий костюм из серебристой ткани, под которой рельефно выделялись мышцы. Сидел он как-то в сторонке… нарочито в сторонке.
Я подошел к столу. Так как свободных стульев не было я помедлил, но все молчали. Тогда я присел на край стола, сдвинув в сторону металлическую кружку, наполненную горячей, парящей жидкостью.
– Бойкий, – с легким осуждением сказал светловолосый парень. – Как зовут?
– Ник Ример, – ответил я.
Парень отхлебнул из своей кружки, блаженно улыбнулся. В комнате витал слабый запах алкоголя. Удивительно, в санатории он не запрещен?
– Замерз?
– Немного.
– Согрейся.
Он протянул мне свою кружку. Секунду я колебался, но передать кружку никто не спешил, а вставать не хотелось.
Я взял с потрескавшегося пластикового подноса чистую кружку, наполнил черпаком из большой кастрюли. Глотнул.
Жидкость была сладкой и горячей, с довольно большой дозой алкоголя. По телу пошло тепло.
Парень еще помедлил, держа протянутую кружку. Пожал плечами, и допил из нее сам.
– И за что тебе в санаторий, Ник?
– Улицу неправильно перешел.
– Ник, мы же тут все свои, – укоризненно сказал парень. – Давай, рассказывай.
– Полагаю, вы знаете. Я дал по морде своему Наставнику.
– Да? – наигранно удивился парень. – Нехорошо…
Это было каким-то фарсом. Все кроме этого белолицего смазливого типа молчали, кто-то разглядывал меня, кто-то отводил глаза. Пожилой здоровяк разглядывал свои пальцы, изучая их с любопытством только что прозревшего слепого.
– Нехорошо бить Наставника! – повторил парень. – Как же так, Ник?
– Пришлось.
Я еще раз отхлебнул горячего алкоголя.
– Он ничего, – неожиданно сказал из-за спины Агард. – Клей, он ничего.
Обращался он вовсе не к пареньку. Как я и предполагал.
Здоровяк оторвался на миг от собственных ладоней, неодобрительно глянул на Агарда:
– Тебя не спрашивают. Иди сюда, Ник.
Поставив кружку я подошел к нему.
– Меня зовут Клей Гартер. Именно так, без всяких сокращений. Это тебе надо запомнить в первую очередь.
Он по-прежнему не смотрел на меня. Не снисходил до взгляда.
– У нас тут своя жизнь, Ник. Сложная, трудная. Все мы тут… больные. Лечимся. Что лучшее лекарство, Ник?
– Труд.
– Правильно. Это запомни во вторую очередь. Сказали, что ты контуженный. Это хорошо. Проще будет привыкать.
Я промолчал. Он мне не нравился, все больше и больше. И это было взаимное чувство.
– Займешь любую койку на верхнем ярусе, – сказал Клей. – У нас уже прошел отбой, а режим надо соблюдать.
Посмотрев на ряды кроватей я спросил:
– А почему в верхнем ряду? Нижний занят?
– Для тебя – да.
В общем-то, мне было все равно, где спать. И любопытствовать, почему режим обязателен для меня, в то время, как никто спать не собирается, я тоже не стал. Подошел к рядам коек, снял пиджак, забросил на первую попавшуюся.
– Вернись, – негромко сказал Клей. – Я еще не закончил разговор. А уходить без разрешения нельзя. Это ты тоже должен запомнить.
– В третью очередь?
Он наконец посмотрел на меня. Пристально, оценивающе.
– Да.
– Что-то еще?
Клей поднялся. Он был выше меня на голову. И возраст вряд ли сказался на его физической форме.
– Бить старенького Наставника – плохо, – сказал он. – Я тоже Наставник. Мог бы меня ударить?
– Без причины – нет.
Клей развел руками.
– Верно. Без причины плохих поступков совершать не надо. Но и с причиной – подумай хорошенько. Усвоил?
Я кивнул.
– Загляни в ту дверь, – предложил Клей.
Под взглядом десятка людей я молча прошел к двери. Открыл ее – в отличии от внешней, здесь замок повиновался.
Это был санитарный блок. Пять унитазов, а напротив них – пять душевых кабин.
– Начнем лечение, – сказал Клей. – Надо привести санитарный блок в порядок. Унитазы должны сверкать. Если хорошенько поищешь, то найдешь щетку и порошок. Если не найдешь, то что-нибудь придумаешь.
