Звездный волк - Гамильтон Эдмонд Мур (версия книг .txt) 📗
Чейн увидел, как над ним склонился Гваатх, приблизившись своим мохнатым лицом и вопрошающе взирая ужасно красными глазами.
Чейн собрал всю волю и произнес одно слово.
— Дайльюлло?
— Не умер, — ответил парагаранец, — но не приходит в себя и ничем невозможно его пробудить.
— Помоги мне встать, — попросил Чейн.
Гваатх попытался его поднять. Только после трех попыток парагаранца Чейн, наконец, подобрал под себя ноги, выпрямился и встал с небольшой помощью. Огромный Гваатх выглядел все еще немного осоловелым, но во всем остальном пришел почти в норму. Его гуманоидное тело неплохо справилось с тем последним ударом агонии. Чейн же чувствовал по себе, что был очень близок к смерти, когда корабль с ускорением вырвался с орбиты и ушел из зоны действия каярской энергии.
А Дайльюлло?
Когда с помощью Гваатха Чейн добрался до пилотского кресла, ему казалось, что Дайльюлло умирает. Глаза закрыты, пульс едва прослушивается, а тело какое-то поникшее, съежившееся. Дайльюлло значительно старше, и это ударило по нему тяжелее, подумал Чейн.
Он попросил Гваатха откинуть одну из складывающихся коек в хвостовом отсеке, отнести туда и положить Дайльюлло. Чейн присел, пытаясь в течение нескольких минут привести свои пораженные нервы в нормальное состояние с тем, чтобы можно было двигаться без падений.
Корабль шел в сверхскоростном режиме. Гваатх поставил курс на Ритх, но поставил не совсем точно. Чейн дотянулся трясущейся рукой до пульта и внес поправку. Спустя некоторое время он нетвердо встал на ноги и пошел к Дайльюлло.
Дайльюлло по-прежнему лежал с закрытыми глазами, дыхание было неровным, лицо серым. Содрогания корпуса тела, рук и ног свидетельствовали, что его нервная система страдает от тех же самых последствий, которые ощущал и Чейн.
Чейн стал массировать нервные точки на теле Дайльюлло, о то время как Гваатх сидел в пилотском кресле, беспокойно озираясь. Наконец, к огромной радости Чейна Дайльюлло открыл глаза.
Глаза были скучные, тусклые, а речь, когда он начал говорить, глухая и невнятная.
— Обожглись мы там, кажется? — сказал он.
— Обожглись, — согласился Чейн и рассказал ему, как Гваатх снял корабль с орбиты.
— Ну что ж, не зря мы его взяли, — сказал Дайльюлло. — Думаю, нам очень повезло, что выбрались оттуда живыми. Чейн со злостью заявил:
— Если мне когда-нибудь придется снова встретиться с каярами, я им покажу, что такое подлинное невезение. Будь они прокляты!
— Редко видел я тебя таким алым, — сказал Дайльюлло. — Обычно ты воспринимаешь все, как должное.
— Ты не успел вкусить всю порцию, — огрызнулся Чейн. — Быстро вышел из строя. А я до конца отведал и отплачу им сполна, когда придет время.
— Забудь об этом, — успокоил Дайльюлло. — Подумай лучше о том, что произойдет, когда мы возвратимся с пустыми руками на Ритх.
Чейн размышлял об этом весь долгий путь, пока корабль в сверхскоростном режиме пересекал пространства Отрога. Он предвидел большую беду, и это ему совершенно не нравилось.
Но в данный момент его больше беспокоил, Дайльюлло, который еще не оправился полностью от пережитого. Лицо лидера было худым и вытянувшимся, тело временами содрогалось от конвульсий, — так нервы помнили пытку. Чейн подумал, что со временем эти последствия исчезнут, но не был до конца уверен. И у него еще больше вспыхнула лютая ненависть к каярам, особенно к тому, кто хладнокровно издевался над ними, ввергая в агонию.
Когда они вышли из сверхскоростного режима и приблизились к Ритху, то с удивлением увидели, что дневная сторона планеты была в солнечной дымке. Однако за чернокаменным городом висели огромные массы темных, мрачных облаков, предвещавших очередной ураган привыкшей к бурям планете.
Их встретили ритхские офицеры, которые и сопроводили во дворец Ирона. Всю дорогу до неприветливо холодного каменного кабинета Ирона офицеры хранили молчание, если не считать нескольких стандартных любезностей. Краснокожий правитель-коротышка встретил укоризненным взглядом.
— Вы не добыли Солнышек, — сказал он.
— А-а, ваши люди уже успели обыскать судно и уведомить вас, — заявил Дайльюлло. — Нет, мы не добыли Солнышек. Мы счастливы, что выбрались оттуда живыми.
— До ваших жизней мне нет никакого дела, — со злостью ответил Ирон. — Никакого, понимаете? Что беспокоит меня, так это ваш провал.
Дайльюлло устало пожал плечами.
— Нельзя их всех одолеть. Каяры оказались слишком крепким орешком для нас. Вы говорили, что они не будут делать полного сканирования, а они сделали.
Он рассказал о том, что произошло, и напыщенный царек нервно зашагал вперед и назад. Его грубое лицо становилось все мрачнее и мрачнее.
— Ведь вот к чему все это ведет, — сказал, наконец, Ирон. — Вы использовали ритхское судно. Вы пытались обмануть каяров и потерпели фиаско. Предположим, каяры спросят меня, как вам досталось это судно.
— Скажите, что мы украли, — сказал Чейн. Ирон хмуро уставился на него.
— Ты думаешь, это так просто? Вы всё еще не понимаете, каковы возможности каяров, даже после того, как они продемонстрировали, что могут обращаться с вами как с детьми! Предположим, они узнают, что вы здесь и потребуют, чтобы я выдал вас правосудию, их правосудию?
— Неужели они дойдут до этого? — спросил Дайльюлло.
— Не знаю, — смутился Ирон. — Никто не знает, как могут поступить каяры, потому что никто не знает масштабов их мощи, как далеко они могут видеть, какое оружие пустят в ход. Знаю одно: я не хочу иметь их врагами и не хочу терять их как выгодных торговых покупателей.
— К чему вы это ведете? — спросил Дайльюлло. — К тому, что, если каяры потребуют выдать нас, вы нас бросите этим собакам?
— Если будет нужно ответил Ирон. — Только, если будет нужно. Но вам придется остаться здесь до тех пор, пока я не буду уверен, что каяры _не собираются_ потребовать вас.
— Замечательно, — сказал Дайльюлло. — Какой вы замечательный верный партнер.
Чейн молчал. Он ожидал этого.
— Никакого вреда вам здесь не будет, — продолжал Ирон. — Я отдал малое крыло дворца вашим людям, и им там вполне удобно. Будет удобно и вам.
— Другими словами, — сказал с отвращением Дайльюлло, — мы становимся пленниками до тех пор, пока вы не выясните, в какую сторону дуст ветер.
— Да, — ответил Ирон. — А теперь оставьте меня.
Он отдал приказ на своем непонятном языке, и вперед выступили офицер и четыре вооруженных охранника. Чейн заметил, что они были вооружены не станнерами, а лазерами.
Он понял, что уже поздно оказывать какое-либо сопротивление. Словно послушные овечки он и Дайльюлло поплелись с ритханами. Они шагали по каким-то слабо освещенным лестницам и коридорам, на стенах которых еще оставались незакрашенными благородные голубые лица старой расы. Лица взирали сверху на пленников с участливой жалостью.
Ритхане остановились у охраняемой двери. Офицер тщательно обыскал Чейна и Дайльюлло, забрав все, что у них находилось в карманах комбинезонов.
Затем дверь открылась. Уродливый ухмыляющийся, низкорослый краснокожий человек с издевательской вежливостью пригласил их жестом пройти и, когда они это сделали, дверь с лязгом захлопнулась.
Они оказались в длинном, плохо освещенном коридоре, по обеим сторонам которого шли двери. Некоторые были открыты, из-за одной неслись голоса. Туда они и направились.
Большинство дверей открывались в маленькие спальные комнаты, но та, откуда шли голоса, была более просторной общей комнатой. Окна во всех комнатах были по существу вентиляционными щелями, настолько узкими, что через них Проникнуть могла лишь кошка.
Из группы людей, сидевших кружком в общей комнате и потягивавших местный алкогольный напиток, выскочил Джансен.
— Кого мы видим? — восторженно воскликнул он. Затем его лицо сникло, когда он взглянул на Дайльюлло и Чейна: «Ничего не вышло?»
— Мы были в какой-то мили от цели, — сказал Дайльюлло. Он прошел к столу, сел на стул, и Секкинен налил ему обжигающего напитка из высокой изящной фляги.
